Тот, кто знает. Том 1. Опасные вопросы - Александра Маринина Страница 74

- К сожалению, нет.

- Ну вот видите, Наталья Александровна, что у васполучается! Получается, что преступность искоренить невозможно. А как жепрограммные указания партии, нацеленные на постепенное полное искоренениеправонарушений и преступности в нашей стране? А как же теория научногокоммунизма, которая гласит, что по мере построения коммунистического общества иразвития коммунистической морали преступность исчезнет? У вас что было понаучному коммунизму? Не удивлюсь, если вам на экзамене поставили"неудовлетворительно".

- Мне поставили "отлично". Вы правы, ЮрийПетрович, так далеко, как вы, я в своих логических построениях не заходила, иэто моя ошибка. Я слишком поверхностно отнеслась к проблеме, а теперь, послеваших объяснений, я вижу, что поторопилась с выводами. Позвольте, я редакционнопоправлю текст. Это не займет много времени.

Лысый чиновник с подозрением посмотрел на нее, потом перевелвзгляд на лежащую перед ним папку со сценариями пяти документальных фильмов опроблемах подростков и молодежи.

- Сроки поджимают, Наталья Александровна. Сегодня у насчетвертое октября. Сколько вам нужно времени, чтобы устранить все замечания?

- Два дня, Юрий Петрович. Через два дня я принесупоправленный текст.

- Значит, шестого октября, - он сделал пометку внастольном перекидном календаре. - Ну что ж, Наталья Александровна, я рад, чтонаша беседа прошла столь плодотворно и что вы меня поняли.

- Я все поняла, - Наташа постаралась, чтобы голос еезвучал виновато и искренне, хотя никакой вины она за собой не чувствовала илихорадочно пыталась придумать, как редакционно изменить текст таким образом,чтобы обмануть бдительного стража идеологической чистоты и в то же время сохранитьмысли, которые родились у нее под влиянием разговоров с Бэллой Львовной икоторые она считала необходимым донести до всех. - Большое спасибо за вашизамечания. До свидания.

Она выскочила из здания киностудии с папкой в руках ибросилась ловить такси. Уже половина второго, чиновник назначил ей на десятьтридцать, а принял только в четверть первого, промурыжил в приемной почти двачаса. Она катастрофически опаздывала на прием к Грише Гольдману.

В такси голова разболелась еще сильнее, от едва ощутимогозапаха бензина Наташу начало подташнивать. Все это - и непрекращающаясяголовная боль, и непереносимость езды в машине - были очевидными для неепризнаками беременности. Точно так же она чувствовала себя, когда былабеременна Сашенькой, а потом Алешей.

* * *

При виде Наташи, гинеколог расплылся в улыбке, а работающаяс ним медсестра тут же достала из деревянного ящичка Наташину карту.

- Нус, светило советского кинематографа, с чемпожаловала? Моя Инна Борисовна сказала, что ты опять рожать собралась.

- С твоей помощью. Гриш, посмотри, я кажетсядействительно беременна. И по времени задержки, и по самочувствию.

Закончив осмотр, Гольдман снял перчатки, бросил их вкорзину, вымыл руки. Наташа оделась и, сидя у стола, вопросительно смотрела нанего. Гриша никогда ничего не говорил во время осмотра, и по выражению его лицаневозможно было понять, что он там нащупал - будущего ребенка, злокачественнуюопухоль, эрозию матки или вообще ничего.

- Ну что тебе сказать, любимая подруга любимой жены?Десять недель как одна копеечка. Сходится?

Наташа быстро подсчитала: папа умер двадцатого июля, надевять дней приезжал Вадим и пробыл в Москве до 1 августа, сегодня четвертоеоктября. Действительно, ровно десять недель.

- У тебя что, календарь в пальцы вживлен? - пошутилаона. Гольдман довольно рассмеялся, он и в самом деле умел удивительно точноопределять сроки беременности и радовался как ребенок, когда это замечали иделали ему комплименты.

- Так что, подруга жены, ставить тебя на учет или нааборт направлять?

- Какой аборт? - возмутилась Наташа. - С ума сошел?Ставь на учет, будем рожать.

Григорий стал серьезным, полистал Наташину карту, беглопросмотрел свои записи - он вел их во время двух предыдущих беременностей.

- Хорошо подумала? У тебя ведь уже двое, - осторожнопроизнес он.

- Слушай, муж любимой подруги, если мне нельзя рожатьпо медицинским показаниям, мы будем это обсуждать. Если со мной все в порядке,то обсуждать нечего, - твердо ответила она. И улыбнувшись, добавила: - Мы сВадиком еще девочку хотим.

- А если снова парень получится?

- Ну что ж делать, парень - так парень. Но пробоватьнадо. А вдруг девочка?

Прошли Ноябрьские праздники, потом Новый год, потом Наташиндень рождения. Все постепенно вошло в свою колею, ловко переделанный сценарийна киностудии приняли, съемки шли полным ходом. Вадим, узнав о Наташинойбеременности, так обрадовался, что забыл свои прежние обиды и радовался тому,что жена в Москве, что у нее хороший врач и что рядом находится Бэлла Львовна,на которую можно всегда и во всем положиться - и за детьми присмотрит, и похозяйству поможет. Иринка тоже как будто притихла, и хотя училась по-прежнемуплоховато, исходящего от нее запаха спиртного и табака Наташа не чувствовала.Девочка стала больше времени проводить дома, с удовольствием занималась малышами,гуляла с ними, играла, учила Алешу считать, а Сашу - читать. С токсикозомНаташа благополучно справилась, с седьмого месяца беременности она ужечувствовала себя совсем хорошо, роды ожидались в начале мая, и ее то и делоохватывало радостное ощущение того, что черная полоса закончилась и все самоетрудное позади.

После трехмесячного автономного плавания Вадим получилотпуск и, как Наташа и обещала сыновьям, приехал в Москву как раз к Восьмомумарта. Было устроено шумное застолье, пришли Инна с Григорием и двое товарищейВадима, один с женой, другой - с незамужней сестрой, специально для которойГольдманы, предварительно посоветовавшись с Наташей, привели холостого хирургаАндрея Константиновича. И конечно же, за столом присутствовали Бэлла Львовна и Иринка.Полину Михайловну тоже позвали - соседка все-таки, Иринкина бабушка, - но таочень вовремя заснула и не пришла.

Иринка давно уже вновь набрала потерянные во время болезникилограммы и обрела прежний цвет лица. Ее персиковые щечки излучали теплый свет,а темные большие глаза опасно поблескивали, особенно когда она бросала взглядна хирурга, весело ухаживающего за приглашенной для него дамой.

- Андрей Константинович, а пойдемте танцевать! -заявила девочка, обращаясь к доктору через весь стол.

Хирург смешался, растерянно поглядел на сидящую рядом с ниммолодую женщину, но положение спас ее брат:

- И это правильно! Сестренка, пошли потанцуем.

После первого танца последовал второй, потом третий, а Иравсе не отпускала от себя Андрея Константиновича, уговаривая станцевать "нуеще один разочек". Это продолжалось до тех пор, пока Наташа не взялабразды правления в свои руки и не попросила Иру помочь ей на кухне.