Кто в теремочке умрет? - Татьяна Луганцева Страница 70

Парни бросились к их столу. Карл кинулся им наперерез. Яна закричала диким голосом. Какие-то люди, сидящие в зале, присоединились к общей драке. Кто-то стал защищать Карла, а некоторые примкнули к банде бритоголовых. В ход пошли кулаки, ноги, а вскоре и бутылки, и мебель. Один человек пролетел, как снаряд, и упал за барную стойку, разбив стекло, фужеры и бутылки со спиртным. Из общей кучи к Яне все время тянулись и пытались ее схватить чьи-то руки, она отбивалась вилкой. Внезапно погас свет, началась паника, музыканты бросили свои инструменты, раздались пронзительные женские крики. Вдруг в полной темноте сверкнули две яркие вспышки и прозвучало два выстрела. Кто-то истерично завопил, еще несколько минут продолжалась возня, и затем зажегся свет. Яну поразили не обилие битой посуды и поломанной мебели, не лужи крови на полу, не разукрашенные ссадинами и кровоподтеками потные лица участников драки, а аккуратные дырочки в голубом джемпере крупной вязки Карла. Они располагались в области сердца князя, и до сознания Яны медленно доходило, что после таких ранений не выживают.

– Замочили! Идиоты, смываемся! – прокричал бритоголовый, и люди кинулись врассыпную.

Яна на негнущихся ногах подошла к Карлу и опустилась на колени.

– Как же так… Карл… как же так?! – Сердце ее сжалось, только сейчас, когда она его потеряла, она осознала, насколько ей был дорог этот человек.

Веки Карла дрогнули, и он открыл глаза.

– Этого не может быть… – прошептала Яна, – это невозможно! Ты жив?! Не шевелись! Врача! Неотложку! Скорее!

– Не кричи так, ты меня оглушила, – поморщился Карл, – ты не рада, что я не умер?

– Хочешь сказать, что две пули, прошедшие в миллиметре от сердца… или у тебя сердце не в той стороне?..

– Я хочу сказать, что на мне надеты доспехи, – приподнялся на локтях Карл.

– Какие доспехи? – не поняла она.

– Средневековые, фамильные. Ты упрекала меня, что я не романтик и неправильно сделал предложение. Я хотел сегодня при всех в ресторане предложить тебе руку и сердце в рыцарских доспехах, с музыкой и шампанским.

Карл, морщась, стянул через голову джемпер, и Яна увидела металлические доспехи, старинные, с фамильным гербом Штольбергов и двумя вмятинами на левой стороне грудной клетки.

– Кто-то мелкий стрелял, – пробормотал он, – опять ты меня спасла. Если бы не ты, я ни за что не надел бы это корыто.

– Вот именно – спасла! Покушения на тебя возобновились. Кто стрелял в тебя?

– Откуда я знаю? Ты же видела, что здесь творилось! Полумрак и клубок из тел. Стрелять мог любой из нападавших.

– Или кто-то вошедший с улицы и выключивший свет, – проговорила Яна, – я почему-то уверена, что стреляли целенаправленно в тебя, слишком уж выстрелы легли кучно, как говорится.

Вызванный на место преступления Августин только развел руками.

– Вы просто родились в рубашке, Карл.

– Скорее в доспехах, – буркнула Яна хмуро, сосредоточенно рассматривая свой испорченный маникюр.

– Эту банду нацистов мы знаем. Многие из них уже привлекались к уголовной ответственности, но никто из них не признается в покушении на жизнь Штольберга. Они все будут покрывать друг друга, это я вам точно говорю, – отметил полицейский.

– То, что вы бессильны в этом деле, мы уже слышали, – сказала Яна.

– Все-таки, Карл, кто может вас так недолюбливать? – спросил Августин.

– Сам не знаю, я вполне дружелюбен, – улыбнулся Карл и дал осмотреть медикам два синяка на груди у себя.

– Хорошую сталь раньше ковали, – покачал головой доктор.

– Вы словно сожалеете.

– Я констатирую.

– Пожалуй, Карл, я останусь сегодня на ночь в замке, – сказала Яна.

– Нанимаешься ко мне телохранителем? – озорно стрельнул на нее карими глазами Карл.

– Считай, что так.

Яна заняла комнату для гостей и, когда Карл зашел к ней пожелать спокойной ночи, сказала ему:

– Я неспроста согласилась сюда переехать. Я хочу, чтобы ты сделал одно дельце.

– Когда ты так говоришь, я пугаюсь.

– Мой жених не должен быть пугливым. Ты выманишь Терезию из ее комнаты на разговор, прогулку, объяснение в любви, да мало ли зачем. Проследи, чтобы она не захлопнула дверь за собой. Я проберусь в комнату к ней и тщательно обследую.

– Яна, ты опять за свое?! Оставь Терезию в покое, ее суд оправдал!

– Я ее не оправдала, и этого достаточно! Сегодняшнее покушение на тебя подтверждает мои слова. Кто заказывал столик в ресторане?

– Лукаш, – ответил князь.

– Правильно! Наверное, доченька выудила у него информацию, прокралась в ресторан незаметно, а когда представился удобный случай, выстрелила в тебя.

– Не говори ерунду!

– Или это сделал кто-то по ее заказу, возможно, и потасовка была организована специально. Конечной ее целью было твое убийство.

– Ну, и фантазия у тебя! – изумился Карл.

– Моя фантазия меня не подводит, – ответила она, – вот увидишь, я буду права…

– Что ты хочешь найти у нее в комнате? Когда Терезия была в полиции, всю комнату ее перерыли в поисках еще каких-нибудь улик и ничего не нашли.

– Я все же еще раз посмотрю своим острым взглядом.

– Хорошо, – сдался Карл, – тебе легче уступить, чем настаивать на своем мнении.

– Это правда.

Они спустились вместе в отсек замка, где жила прислуга и дочь Лукаша. Яна спряталась за угол, а Карл постучал в комнату Терезии. Дверь открылась, и на пороге появилась девушка в желтом халатике и в мягких, пушистых тапках, выглядевшая этакой конфеткой-карамелькой.

– Карл?

– Я похищаю тебя для конфиденциального разговора, – сказал он и, не дав ей опомниться, увлек за собой в глубь коридора.

Яна огляделась по сторонам и быстро юркнула в комнату Терезии. Конечно, она понимала, что вряд ли найдет здесь что-нибудь уличающее девушку, но попробовать нужно было. Кровать была разобрана, видно, она готовилась ко сну. Яна начала осматривать комнату, выдвигая ящики один за другим и пытаясь зафиксировать каждую деталь. Пудреница, помада, книга, в книге ничего нет, белье, украшения… Нет, она не находила окровавленных ножей, записок злобного содержания.

«Полиция здесь все перерыла», – вспомнила она слова Карла и согласилась с ним. «Зря я сюда сунулась, пустая трата времени. Плохо, что я их вдвоем оставила, заведет его куда-нибудь…»

Она наткнулась на фотоальбом и машинально открыла его. Одна фотография ее очень заинтересовала. Конечно, полиция не нашла бы в ней ничего подозрительного, и только пытливый глаз Яны заметил одну важную особенность.