Перед тем, как он ее застрелил - Элизабет Джордж Страница 70

Айвен запер дверь Культурного центра, и они с Джоэлом вышли на улицу.

— Подумать только! Ты добился успеха в конкурсе с первой попытки. Такое звание просто так не дается. Не вздумай его недооценивать. Учти, что его ни разу не получал участник твоего возраста. Я просто потрясен, если честно. Короче, тебе есть о чем подумать, и я надеюсь, ты это сделаешь. Прости за некоторую назидательность. Может, вместе пойдем домой? Нам ведь по пути.

— О чем подумать? — уточнил Джоэл.

— То есть? Ах да! О поэзии. Тебе следует подумать о поэзии. Начать писать. Все, что угодно. Необязательно стихи. Тебе удалось получить звание, и это не случайно. В твоем возрасте — и такая способность сочетать звуки, задевать сердце слушателя, не пользуясь никакими рассудочными приемами и ухищрениями. Только эмоция в чистом виде, настоящее чувство. Не возражаешь, если я провожу тебя до дома? Заодно обсудим твое будущее.

Они направились в сторону Портобелло-роуд. Айвен вел дружескую беседу. Он объяснил, что у Джоэла есть способность к языку, что это дар от Бога. По мнению Айвена, Джоэл обладает редким врожденным талантом использовать слова так, что вскрывается их ритмический потенциал.

Для мальчика, чье знакомство с поэзией исчерпывалось сентиментальными стишками на поздравительных открытках, речь Айвена звучала как китайская грамота. Но Айвена это не беспокоило, он увлеченно продолжал.

Если Джоэл будет развивать свои способности, он откроет для себя миллион возможностей. Владение языком — ключевое умение, и оно может высоко поднять человека. Язык может быть профессией — так поступают люди, пишущие политические речи, или авторы романов. Язык можно использовать для себя — как средство познания или средство связи с окружающими. Язык — это топливо, которое питает творческий потенциал, ведь творчество присутствует в каждом.

Джоэл шел, пытаясь переварить информацию, которая на него обрушилась. Он писатель. Поэт, автор пьес, сочинитель речей, романист, журналист, труженик пера. Словно ему выдали одежду с плеча великана, не обращая внимания на его маленький рост. Кроме того, при этом не брали в расчет самого важного в его жизни — обязанностей перед семьей. Джоэл молчал. Ему, конечно, было приятно, что его возвели в ранг поэта, подающего надежды, но это ничего не меняло.

— Я хочу помогать людям, — заметил наконец Джоэл.

Не то чтобы он действительно этого хотел, просто вся жизнь мальчика убеждала его в том, что это его задача. Разве сможет он предать мать и брата, пусть даже выяснилось, что у него другое призвание?

— Да-да, помню. У тебя есть цель. Психиатрия. — Айвен свернул на Голборн-роуд; магазины уже были закрыты, вдоль бордюров стояли грязные автомобили. — Даже если ты не передумаешь, у тебя должна быть какая-то творческая отдушина для себя. Понимаешь, люди часто делают одну и ту же ошибку — они не развивают ту часть своей сущности, которая питает душу. И душа умирает. Наш долг перед собственной личностью — не допустить этого. У психиатров, кстати, не осталось бы работы, если бы люди знали: нужно укреплять в себе дух. Это по силам только творчеству, Джоэл. Чем раньше человек понимает это — тем лучше.

Джоэл обдумывал речь Айвена, примеривая ее к матери. Он не понимал, какое отношение это имеет к ней, с ее больницей, докторами и лекарствами. Как творчество может спасти ее душу, вылечить дух? Это казалось мальчику сомнительным.

— Может… я смогу помочь маме. Она в больнице, — сообщил Джоэл.

— Понимаю. — Айвен замедлил шаг. — Давно она там? И где именно?

Вопрос этот словно разбудил Джоэла, вернул его на землю. Он почувствовал себя так, словно совершил предательство. Больше ни единого упоминания о матери: о запертых дверях, о зарешеченных окнах, о множестве безрезультатных попыток улучшить ее состояние.

Со стороны Портобелло-роуд приближалась компания из трех человек. Джоэл сразу узнал их. Он глубоко вдохнул и посмотрел на Айвена, понимая, что лучше посторониться: вдруг повезет и парни их не заметят. Встретиться с Блэйдом средь бела дня — ничего хорошего. Но встретиться с ним вечером — это уже совсем скверно. Рядом с Блэйдом шла Арисса; он придерживал ее за плечи. Кэл Хэнкок сопровождал их сзади, как телохранитель — особ королевской крови.

— Айвен, давайте перейдем, — предложил Джоэл.

Айвен решил, что Джоэл просто отказывается отвечать на его вопрос.

— Я переборщил со своим любопытством? Прости, что вторгся, куда не следует. Но если бы ты…

— Я не то имею в виду. Давайте перейдем на другую сторону улицы.

Но было уже поздно. Блэйд их заметил. Он остановился под фонарем так, что его лицо оказалось в тени.

— Айвен! — воскликнул он. — Айвен, дружище! Что мы тут делаем? Ищем новых дурачков?

Айвен остановился. Джоэл пытался переварить эту информацию. Ему и в голову не могло прийти, что Блэйд знаком с Айвеном. Джоэл напрягся, ожидая самого худшего и соображая, как поступить в этом случае: вроде бы двое против двоих, если не считать Ариссу, — но расклад явно не в их с Айвеном пользу.

— Добрый вечер, Стэнли! Сколько лет, сколько зим, дружище! — приветливо сказал Айвен с таким видом, будто встретился с весьма уважаемым человеком.

Стэнли? Джоэл был удивлен.

Мальчик смотрел то на Айвена, то на Блэйда. Ноздри у того раздулись, но он промолчал.

— Стэнли Хиндс, Джоэл Кэмпбелл, — продолжал Айвен. — Я охотно представил бы твоих друзей, Стэнли, но не имею чести быть знакомым…

Айвен церемонно поклонился Ариссе и Кэлвину.

— Вечно ты со своими штучками, — процедил Блэйд.

— А как же? Такова моя натура. Кстати, ты дочитал Ницше? Имей в виду, я дал его тебе на время, а не подарил.

— Тебя еще никто не проучил? — спросил Блэйд.

— Стэнли, — Айвен улыбнулся, — я хожу по улицам цел и невредим. И при этом безоружен, заметь. Тебя что-то беспокоит, или мне кажется?

— Достал ты меня.

— Надеюсь, я еще долго буду потешать народ. Если нет… Что ж, полагаю, джентльмены в синей форме с Харроу-роуд знают, где тебя искать.

Тут у спутников Блэйда лопнуло терпение.

— Пошли отсюда, котик, — вмешалась Арисса.

— Есть проблемы? — Кэлвин грозно выступил вперед.

Айвен снова улыбнулся и помахал воображаемой шляпой.

— Мое почтение честной компании, Стэнли, — добавил он.

— Еще допляшешься, — отозвался Блэйд. — Твои штучки перестали меня забавлять.

— Обещаю поработать над своим репертуаром. Развить остроумие. А теперь, если вы не возражаете, я провожу моего юного друга до дома. Позволите нам откланяться?

Вопрос прозвучал примиряюще и возымел соответствующий эффект. На губах Блэйда промелькнула улыбка, он кивнул Кэлвину, и тот отошел в сторону.

— Береги спину, Айвен, — бросил Блэйд вслед Айвену и Джоэлу. — Никогда не знаешь, кто идет за тобой.