Мы убили их в понедельник - Джон Данн Макдональд Страница 7

Майк вспомнил, как это было в Нью-Йорке. Хотя эту историю следовало рассматривать в исторической перспективе, потому что это была только часть множества событий, случившихся гораздо раньше.

После войны Майк пытался продолжать делать свою колонку. Это приносило хорошие деньги. Но множество обстоятельств сложились не так. Синдикат был маленький и не мог себе позволить вкладываться в продвижение Майка Роденски, чтобы обеспечить ему успех в мирное время. Заказы начали редеть. Несколько лучших его военных очерков были опубликованы в книге, но книга не расходилась так хорошо, чтобы обеспечить прорыв. И тогда эти его колонки сильно подешевели.

К середине 1946 года Майк, Пуговичка, Мики и Томми переехали в старый, арендованный ими дом в Уэст-Хадсоне. Майк начал работать за минимальную зарплату члена Гильдии журналистов в древней, почтенной и несколько самовлюбленной газете «Лидер», освещая дела городского совета, суда графства и полиции, делая плановые воскресные очерки и три раза в неделю публикуя колонки на чисто местные темы. Он был счастлив, как блоха на большой лохматой собаке.

Через три месяца совершенно случайно он услышал о хорошей вакансии в крупнейшем местном рекламном агентстве и по наитию написал Трою в Рочестер, потом порвал письмо и позвонил ему. Для Троя звонок пришелся как нельзя кстати. Трой уже начинал уставать от указаний весьма молодого и весьма глупого человека, который по печальной случайности был единственным сыном старшего партнера рочестерского агентства. И он был сыт по горло рочестерскими родственниками беременной Бониты. Две недели спустя Трой и Бонита обустроились в приятной квартире, которую Пуговичка подыскала для них. Первая девочка, Лиция, родилась в рождественский день 1946 года, а второй ребенок Джеймисонов, Синди, — первого января 1948 года.

Майк вспоминал эти годы как самые лучшие. Пуговичка и Банни великолепно поладили между собой. Они обе были миниатюрные, разговорчивые, восторженные. Банни была жгучей брюнеткой, а Пуговичка — блондинкой. Они много времени проводили вчетвером. И веселились. Но для Троя развлечения в те годы казались второстепенным делом. У него было много амбиций и напора, вкуса и таланта. Майк вспоминал, как Трой однажды сказал: «Мне нужно больше, чем моя доля».

В том, что произошло потом, была некая неизбежность. Так же как неизбежность была в том, что его работа в определенный момент привлекла внимание одного из больших нью-йоркских агентств. Обе жены плакали, когда Джеймисоны переехали в Нью-Йорк, навстречу золотому будущему Троя.

Майк хорошо помнил любопытный эпизод, произошедший примерно через неделю после отъезда Троя, Банни, Лиции и младенца. Он был на кухне и разговаривал с Пуговичкой. И он сказал небрежно, может быть, с легким оттенком зависти:

— Вот ты здесь застряла с газетным писакой, а Банни скоро будет вести красивую жизнь.

Без всякого предупреждения и только наполовину шутливо Пуговичка так ткнула его под ребра, что у него заслезились глаза и он испытал шок.

— Никогда не говори таких вещей! Ты стоишь… пятидесяти Троев Джеймисонов!

— Эй! Я думал, этот парень тебе нравится.

— Думаю, он мне нравится. Но он слабак.

— Слабак? Трой? Я не понимаю…

— Он слишком напорист, милый. Он прет напролом. Но на самом деле сам не знает, чего он хочет. И когда он получит то, за чем сейчас гонится, то поймет, что все это не так важно, как ему казалось. Что тогда произойдет? Он развалится на части. Банни будет больно, и, может быть, тебе тоже будет больно, если я позволю, чтобы тебя втянули в это.

— Но он…

Она ласково прижалась к Майку:

— Эй, я здорово тебя треснула. Остался синяк?

— Я устрою тебе раунд в «Гардене» с Шугар-Рэем.

— Я люблю тебя, Майк, но не заставляй меня выслушивать весь этот вздор про красивую жизнь. Это у нас с тобой красивая жизнь, милый. Я не могу себе представить, что я могла быть женой кого-то другого.

Он решил тогда, что жена ошибается насчет Троя. Но через несколько лет, в 1953-м, когда ему было тридцать четыре, этот умный, многообещающий, энергичный и демонстративно отважный молодой человек, Трой Джеймисон, получавший тридцать пять тысяч долларов в год в агентстве «Келфер, Соренсен и Райан», владелец нескольких домов в Ларчмонте и целого кармана кредитных карточек, рассыпался на куски на глазах у всех.

Банни позвонила Пуговичке по междугороднему телефону, невнятно что-то бормоча сквозь слезы, и попросила о помощи. И Майк взял отпуск — к этому времени он был помощником исполнительного редактора. Это повышение он получил как раз тогда, когда стал с тоской подумывать о войне в Корее. Они оставили мальчиков у близких друзей.