Чужие скелеты - Андрей Кокотюха Страница 7

Стрессов ему, востребованному хирургу, хватало и на работе, включая выходные: сплошь и рядом возникали экстренные ситуации, когда приходилось оперировать по воскресеньям.

Именно поэтому, войдя в калитку одноэтажного дома средней руки, в котором он не бывал с тех пор, как окончил школу, Антон Сахновский остановился посреди двора и полной грудью вдохнул покой. И еще раз, но даже острее, чем обычно, ощутил, насколько устал. Он бы назвал эту усталость смертельной, но, как и большинство врачей, относился к определениям такого рода с осторожностью. И только гораздо позже отметил: само слово «смерть» вынырнуло из глубин его подсознания непосредственно после того, как он ступил в этот двор и сделал несколько шагов.

Впрочем, тогда он не придал этому ни малейшего значения. Еще несколько раз глубоко вздохнул, словно промывая легкие, и поднялся на крыльцо.

Оно было уже не тем, что в его детстве. Прежнее, деревянное и сильно обветшавшее, тетя Галя заменила надежным кирпичным сооружением. Но то крыльцо все еще жило в его памяти: старое, со скрипучими ступенями, некрашеное, вдвое более широкое, чем нынешнее. Из-за этого фасад дома теперь выглядел каким-то незавершенным, кургузым. Рука помимо его воли дрогнула и поднялась: он собирался постучать, как всегда, когда приходишь в дом к чужим. Поймав себя на этом, Антон усмехнулся – чужие здесь не ходят! – и решительно вставил ключ в замочную скважину. Один оборот, второй – дверь распахнулась под его нажимом, и он вошел.

Из глубины прихожей в лицо ему сразу ударила сложная смесь запахов, которые в совокупности и составляют неповторимый запах дома. Не важно, живут ли здесь постоянно, приезжают на время или совсем забросили жилье. Запах все равно остается, и, даже если в одной из комнат стоит современная «плазма», а на крыше растопырилась спутниковая тарелка, в этом густом устоявшемся запахе больше памяти о минувшем, чем о делах наших дней.

Антон уже шагнул было из прихожей в комнату, но через стекло веранды заметил, что по двору спешит плотный седоватый мужчина в очках. На его шее, несмотря на жару, болтался наспех завязанный галстук, а сам он, в темном пиджаке и с папкой под мышкой, походил на депутата какого-нибудь поселкового совета – из тех, что сплошь и рядом мелькают в телевизоре в сюжетах о незаконном отводе земельных участков.

«Жашковский нотариус», – догадался Сахновский.

За нотариусом вразвалку двигалась вездесущая Светлана Ивановна. Теперь от нее отбоя не будет, но, с другой стороны, эта коренная жашковчанка еще пригодится ему, пришельцу из столицы, фактически чужаку для местных.

С нотариусом все решилось быстро и без проблем. Сомнений в том, что Галина Борисовна Смеречко отписала свое имущество племяннику по доброй воле и в здравом уме, у юриста не возникло. От Сахновского требовалось подписать несколько документов и подождать до декабря. Проживать в унаследованном доме он имеет полное право, но фактическим владельцем станет лишь после того, как истечет законный срок с момента кончины завещательницы. Потребуется также оплатить кое-какие налоги и сборы, после чего наследник сможет свободно распоряжаться имуществом – вплоть до продажи.

– А вы хотели бы купить этот дом? – насмешливо поинтересовался Антон.

– Я? – пожал плечами нотариус. – Зачем он мне?

– Мне показалось, что вы придаете какое-то особое значение тому, чтобы у меня появилась законная возможность им распорядиться, то есть продать. Сами претендуете или хотите покупателя порекомендовать?

Нотариус покосился на Светлану Ивановну, словно ища поддержки. Но та отвернулась.

– Я лицо незаинтересованное, – пробормотал юрист.

– Ну почему же: найдете клиента – оформите сделку. Довольно выгодная операция для любого юриста. Или я неправ?

Антон и сам не понимал, что его вывело из равновесия. С какой стати он цепляется к этому, в общем-то, вполне симпатичному человеку. Причина, очевидно, в том, что и соседка, и нотариус полагают, что все просчитали и видят его насквозь, а таких вещей Сахновский не любил. Но замечание юриста стало еще одним гвоздем, скрепившим принятое хирургом решение.

– Скорее всего, продавать дом я не стану, – напустив на себя задумчивый вид, проговорил он. – Где ж мне жить тогда, если я останусь без дома?

– А ты… это… поселиться здесь решил, что ли? – не сдержала изумленного возгласа соседка.

– Ну, – коротко кивнул Антон. – А что удивительного?

– В качестве дачки, значит? – уточнила соседка.

– Ну зачем? Я, Светлана Ивановна, собираюсь совсем перебраться в Жашков. Жить и работать. – Добившись вполне прогнозируемой реакции, он пояснил: – Сейчас многие так делают. Кризис, знаете, большие города перенасыщены специалистами. Киев вообще похож на муравейник. Вот народ потихоньку и оттягивается туда, где дышится полегче. Дауншифтинг, приходилось слышать?

Насчет дауншифтинга – это вряд ли, но в целом такого объяснения соседке и нотариусу будет вполне достаточно. Не начинать же им втолковывать то, что и ему самому еще не до конца ясно, раскрывать душу. Да, у него, Антона Сахновского, есть желание оставить позади все, что с ним случилось за эти годы в Киеве, и найти себя, нового, там, где родился и вырос. В сущности, родиться второй раз или пережить метаморфозу, как куколка, которая становится бабочкой. Снова стать гадким утенком и доказать свое право на жизнь. Беда в том, что причину, по которой у сорокалетних мужчин появляются такие желания, не объяснить ни в двух словах, ни вообще словами.

Поэтому Антон решил не распространяться особо. Сами увидят.

– Н-да-а, – протянул нотариус после паузы. – Меняете, значит, столицу на провинцию…

– Люди везде живут, – усмехнулся Сахновский.

– А чем собираетесь заниматься?

– Я врач-хирург. Не из самых худших. Займусь своим делом. Вы же до сих пор, чуть проблемка посложнее, в столичные клиники мчитесь, надеясь на тамошних специалистов? Ну, а теперь незачем будет ездить. Все на месте, по высшему классу.

– Я вижу, у вас серьезные планы! – покрутил носом нотариус. – Что ж, попробуйте… Но не гарантирую, что наши светила не сожрут вас в два счета, да еще и без соли. Хотя попытка – не пытка.

– Неужели в Жашкове есть нечего, кроме кандидатов меднаук? – неловко пошутил Антон.

– Ну, вы прекрасно понимаете, о чем я, – без улыбки отозвался нотариус.

– Люди у нас, вообще-то, неплохие… – вклинилась Светлана Ивановна. – Но город маленький, все всех знают. Большая деревня… Да еще и трасса вдобавок…

– При чем тут трасса? – недоуменно вскинул глаза Антон. – И вообще, не в том дело. Надо работать, не заглядывать через забор к соседу, перестать считать чужие деньги – и все будет хорошо. Не знаю, получится у меня что-нибудь или нет, но надо пробовать. А насчет продажи… Это ведь всегда успеется, верно?

– Смотря за сколько, – философски заметил нотариус, покосился на часы и начал собирать бумаги. – Ну, я откланиваюсь. Услуги юриста вам еще понадобятся, если всерьез решили бросить в наших краях якорь. Обращайтесь, чем смогу – помогу.