Красный ангел - Роксана Лонгстрит Страница 7

Дэвис выбрал укромный столик в глубине зала. Когда она наконец разглядела его в полумраке, он уже пристально следил за ней, как тигр, заметивший нечто живое, движущееся и способное стать жертвой. Он смотрел спокойно, но с интересом, как бы не узнавая.

Алекс двинулась к нему отработанной репортерской походкой типа «у-меня-для-вас-мало-времени». С каждым шагом она ждала, что выражение его лица изменится, исчезнет тигриный взгляд, появится улыбка или он просто отведет глаза, чтобы не смущать ее. Может, он просто не узнал ее при этом освещении. Может, у него плохо со зрением.

Алекс подошла к столику. Все возможные оправдания иссякли. Выражение лица не изменилось, даже когда она села напротив. Мягкая бархатная спинка кресла уютно приняла спину в свои объятия, как ласковая морская волна.

— Спасибо, что согласились со мной встретиться, — резко произнесла Алекс и подалась вперед, положив руки на стол. Искренность — именно это она хотела ему продемонстрировать. Честность. Доверие.

Он продолжал пристально смотреть на нее. Это был какой-то отстраненный взгляд, так смотрят солдаты, возвращающиеся с фронта. Взгляд на редкость неприятный.

Нельзя терять контроль над ситуацией, тем более вот так сразу. Собравшись с силами, она изобразила подобие улыбки и посмотрела ему прямо в глаза. В золотистой радужной оболочке расширенные зрачки казались черными огромными дырами. Глаза начало жечь от напряжения, но она заставила себя не моргать.

О Господи, подумала Алекс. Может, он умер?

Она перевела взгляд. Грудная клетка равномерно вздымалась и опускалась. Значит, не умер.

По крайней мере физически.

— Мистер Дэвис!

Тонкие губы слегка раздвинулись, как резиновые. Взгляд не изменился.

Алекс моргнула. Обступившая темнота чуть стерла его облик, стало полегче, но ненадолго. Дискомфорт вернулся. Он продолжал неотрывно смотреть на нее.

Может, имеет смысл сделать что-нибудь? Одновременно с этой мыслью руки сами нырнули в сумочку, пальцы нащупали диктофон. Все это время она краем глаза следила за ним. Он тоже не отводил взгляда.

Она поставила диктофон на девственно белую скатерть и выжидающе откинулась на спинку кресла.

Дэвис протянул руку и, не сводя с нее глаз, взял миниатюрный приборчик. Осторожно повертел его своими сильными пальцами, изучая предназначение кнопок, и поставил обратно, на то же самое место, где взял.

Алекс начала задыхаться. Ей показалось, что она в зоопарке, что ее запустили в клетку к тигру и забыли об этом. Все, кроме тигра.

В нескольких шагах возник официант. Она позвала его ближе. Это дало возможность на время избавиться от пристального взгляда Дэвиса, показать, что ему не обязательно постоянно на нее пялиться. Официант приближался за спиной Дэвиса. Она почувствовала, что его внимание раздваивается, как у солдата в окопе, вынужденного отвлекаться из-за атаки с фланга.

При этом взгляд его все еще был нацелен на нее. Немигающий взгляд.

Она заказала кофе и попросила принести побольше сливок. Официант выжидательно посмотрел на Дэвиса.

— Да, кофе. Отлично, — произнес Дэвис. Широко раскрытые золотистые глаза как пиявки высасывали из нее остатки мужества. Официант, черкнув что-то в блокноте, кивнул и невозмутимо удалился.

Алекс хотела крикнуть, позвать его обратно, но почувствовала, что будет только хуже. Дэвис именно этого от нее и ждет — малейшей трещины, куда можно незамедлительно всадить лож.

Неужели?

— Вы прочитали книгу, — сказал Дэвис. От неожиданности она моргнула, потянулась к стакану с водой и, едва не опрокинув, толкнула его. Холодное запотевшее стекло отозвалось в руке ледяными мурашками.

— Откуда вам это известно?

Он не ответил. Она сосредоточилась на стакане, на маленькой капле, медленно сползающей вниз по запотевшему стеклу. По телу медленно сползали такие же холодные капли. Периферийным зрением она видела, что продолжает оставаться под пристальным наблюдением.

Черт побери, с меня хватит! — мысленно воскликнула Алекс. Я пришла брать у него интервью. И я должна взять у него интервью. Конец истории. О чем говорить? О дневниках. Как раз он их только что упомянул.

— Кстати о книге. Почему вы не подали в суд на «Омегу» или по крайней мере на Хейли Лэндрума? — Алекс поморщилась, настолько жалким, непрофессионапьным ей показался собственный вопрос. — Ведь это ворованный материал. Или, если не хотели судиться, почему хотя бы не сделали заявления, что это фальшивка?

Вернулся официант с заказанным кофе. Дэвис молчал так долго, что ей показалось, будто она снова промахнулась. Пододвигая к себе чашку, Алекс заметила, что он в точности повторяет ее движения. Наконец он заговорил;

— Это не фальшивка.

Алекс взяла сливки и вылила в чашку три пакетика один за другим. Белые разводы быстро растворились в черноте напитка, лишь слегка изменив его цвет. Алекс потянулась за ложечкой.

Сидящий напротив Дэвис придвинул к себе сливки, взял три упаковки и методично вскрыл. Потом вылил в чашку, размешал, положил ложечку на блюдце. Выжидая. Наблюдая.

— Это все, что вы можете сказать? — фыркнула Алекс. — Господи, я представляла вас немного интереснее.

— Так и есть, — ответил он. Зрачки еще больше расширились, словно почуяв кровь. — У вас интересное прошлое, мисс Хоббс. История 1988 года с Карлой Дженкинс. Когда редактор обвинил вас в плагиате, а вы швырнули в него компьютер и вышибли два зуба.

На это можно было не обращать внимания. История попала в газеты, ее мог прочитать кто угодно. Она уже собиралась ему об этом сообщить.

— А правда, что вы поступили так, потому что были слишком пьяны, чтобы написать нечто самостоятельное?

Это уже был тонкий хирургический надрез, пониже ребер. Боль окатила теплой, как кровь, волной. Она отвернулась, чтобы он не понял по ее лицу, какой силы получился удар.

— Ничего подобного, — пробормотала Алекс и сразу поняла, что совершила ошибку. Она не должна отвечать, не должна давать ему дополнительной пищи. Увы, это был единственный способ заставить его говорить. Он не станет играть по ее правилам. Придется ей играть в его игру.

— Разумеется, — согласился Дэвис. Он не поверил и не придал ее словам никакого значения. — Сахар?

Алекс механически протянула руку и взяла два пакетика. Разрывая их, она следила за тем, как Дэвис, не отводя взгляда, тоже запустил руку в вазочку и выудил два пакетика. И разорвал сразу оба, точь-в-точь как она. Она высыпала содержимое в свою чашку — он повторил ее действия.

Он действительно повторяет все мои действия или нет? Да или нет?

Она взяла дрожащими пальцами ложечку.

Он не шевельнулся.

Она принялась размешивать сахар. Ложка жалобно тенькала по тонким фарфоровым стенкам. Отложила ложку. На неспокойной поверхности кофе дрожало карикатурное отражение ее испуганного лица.