Глухая стена - Михаил Март Страница 7

Прослушав пленку разговора с Зоей, записанную капитаном, подполковник задумался.

– Бизнес у Ленчика легальный. Не придерешься. Но как девушки получают ключи от машин? Это первый вопрос. Второе. Девушка уходит очень быстро, да еще угоняет чужую машину. И куда она потом девается? Третье. Кому принадлежит квартира, в которую клиент привозит девушек? Ведь на «кадиллаке» московские номера. Как я понял, у клуба большинство клиентов – иногородние. По идее, если у тебя сперли «кадиллак», ты должен бежать в полицию. Но заявлений об угоне никто сегодня не подавал. Тут есть одна мелкая деталь. Ты видел, как в дом вошли двое мужчин, но в доме не зажегся свет. Можно предположить худшее.

– Я думаю, на многие вопросы сможет ответить фотограф. Мы с ним, можно сказать, подружились. Правда, он мне дорого стоил.

– Выпишем тебе премию и покроем убытки. Ты молодец, Лера, отлично поработал. Ну а сейчас поедем к фотографу. Удостоверение развяжет ему язык. Один вопрос ты забыл ему задать.

И они поехали. Дверь им открыл совсем другой мужчина, уже в годах и с очень приятным лицом.

– Скажите, а Славика можно увидеть? – спросил Левушкин.

– Для Славика я уже староват, а других Славиков у нас нет. Вячеслав Николаевич Фирсов – это я.

Подполковник показал свое удостоверение.

– Убойный отдел? Но я полицию не вызывал. Вероятно, вам нужен Лешка, мой ассистент. Так вот, он исчез.

– Прямо-таки сразу и исчез? – удивился капитан.

– Конечно. А с ним и сто сорок тысяч рублей. Ищи теперь ветра в поле. Я откладывал на машину. Вчера поехал в Москву за хорошей пленкой. Там и заночевал у друзей. О чем предупредил Лешку. Значит, он видел, где я прячу деньги. Я из своей заначки взял мелочь на пленку. А этот хлыщ все увидел. Сегодня вернулся, Лешки нет. Он ведь здесь жил, в лаборатории. Хотел положить сдачу на место, а коробка пуста. А я ему доверял. Он парень неплохой, три месяца на меня работал, даже в клубе, в мое отсутствие.

– Вячеслав Николаевич, вашего ассистента мы найдем. Истратить все он не успеет. Но вы ответите на все наши вопросы. Протокол составлять не будем, – заверил его Сабуров.

– А найдете?

– Начнем сейчас же. Мы можем пройти?

Фотограф посторонился.

Сабуров тут же связался с уголовным розыском, а капитан дал ребятам подробные приметы. И главное: парень прихрамывал на правую ногу.

С одним делом покончили.

Подполковник расхаживал по просторной лаборатории и тихо говорил:

– В клубе, где вы работаете, творятся разные чудеса, на каждое из которых есть статья в Уголовном кодексе. Мэр не станет прикрывать Ленчика, когда увидит всю картину целиком. Ленчика посадят, а на его место найдется другой. Вы должны с нами сотрудничать, это вам зачтется. Мы уже близки к цели, финал неизбежен. Но вы можете сократить нам время.

– Что вас интересует?

– Как девушки получают ключи от машины?

– Да ничего особенного. Обычная ловкость рук. Передать ключи, чтобы этого никто не заметил, невелика премудрость. Это делает каждый официант. Получив заказ, перед уходом еще сдирает с посетителя деньги за букетик цветов и бутылку шампанского. Это ритуал. Клиента я всегда фотографирую для архива. Он этого не замечает. Когда он выходит, девушка уже ждет его в машине. Вот и весь фокус.

– И куда они едут?

– В городе два десятка квартир, приспособленных для таких дел. Может, и больше. Подробностей я не знаю. Но на шоссе перед въездом в город стоит красочная будка с надписью «Квартирное бюро». Такая же есть на площади возле вокзала. Там есть надпись на стекле: «Желающим посетить ночной клуб «Ожидание» сдаются фешенебельные квартиры со скидкой. Дешевле гостиничных номеров». Расплачиваетесь на месте за все пребывание, сдаете паспорт, получаете ключи, цветной буклет со всеми девушками и отправляетесь в отведенные вам пенаты. Их три категории, разбитые по ценам и комфортности. Те, кто едет специально в клуб, всегда останавливаются в таких квартирах. И правда, они дешевле. Номер машины клиента обязательно записывают.

– Как они сдают деньги?

– Курьер собирает утром. Ведь основной поток приезжает вечером. Человеку надо помыться, побриться, переодеться и часам к восьми-девяти приехать в клуб.

Хозяин протянул подполковнику буклет.

– Вот вам их рекламная продукция.

Буклет был отрывной, как календарь, и достаточно пухлый.

– Такие же лежат на столиках в клубе. Но девушку вы можете выбрать себе заранее.

Сабуров пролистал буклет. Каждой девушке была уделена одна страница, где помещались только ее фотографии в разных ракурсах.

– Но тут девушек гораздо больше, чем танцовщиц, – сказал капитан.

– У Ленчика есть резерв. Работают по машинам все, а танцуют самые дорогие. Ночь с танцовщицей может стоить до тысячи долларов. Девушки даже не знают, за сколько их продают. Ленчик им платит по жестким ставкам, и это не тысячи. Иногда они получают премиальные. За удачную сделку.

– Ну, а за машины они тоже получают?

– О машинах я ничего не знаю.

– Одна из красоток провела вчера со своим клиентом двадцать минут, потом села в его машину и уехала. Машину бросила на улице, пересела в свою и поехала домой. Что скажете?

– Утверждать ничего не буду. Но могу сделать предположение. Ведь клиенты сдают паспорта в бюро. Как в отеле. Этих людей тут же пробивают по всем базам. К примеру: он женат, ценит и любит свою семью, футбольный болельщик… Я думаю, что в клубе ему дают шампанское с клофелином. Возвращаясь в дом с девушкой, он хочет отметить знакомство. Но она шампанское не пьет. Ей дорогой коньяк подавай. В холодильнике есть и коньяк. Они выпивают, и клиент вырубается. Тут в квартиру приходит еще кто-то. Девушка раздевается и имитирует половой акт с клиентом. В это время их фотографируют на полароид, который тут же выдает фотографии. Их оставляют на столе, а сами уходят, прихватив с собой каталог. Чтобы он не смог указать фото той девушки, которую заказывал. Девушка угоняет машину. Наутро клиент находит фотографии, но ни девушки, ни машины он больше не видит. Возникает вопрос: либо громкий скандал, либо семья. За клиентом следят. Когда он уезжает, девушка возвращается в клуб, а пока он носится по городу, ее фотография из альбома исчезает. Потом ее вновь вставляют. Они же съемные.