Цветок предательства - Анна Данилова Страница 7

Я недоумевала, и даже забыла на время о подаренной мне корзине с ландышами!

Какой-то бред! Какая бессмыслица! Зачем было выбрасывать такие прекрасные герберы?! Где, где смысл во всем этом?

Я была возмущена предельно! Задумавшись, я вернулась к своим обязанностям, принялась орошать цветы, протирать стекла, словом, мне надо было себя чем-то занять.

К счастью, меня основательно отвлекли еще несколько покупателей, которые за полчаса сделали мне, по сути, дневную выручку!

В половине двенадцатого вновь звякнул колокольчик.

– Можно? – в магазин вошла, нерешительно ступая, Лиза. Джинсы, курточка, белый берет. Она разрумянилась и показалась мне хорошенькой. Можно себе представить, какой красавицей она смотрелась на сцене, в концертном наряде, когда нежно перебирала струны арфы…

– Входи, конечно! Ты завтракала?

Она улыбнулась.

– Ясно. Не завтракала, помчалась сразу платить за квартиру, так?

– Так. Спасибо тебе, Лена.

– Да ты уже сто раз меня поблагодарила. Пойдем в подсобку, покажу тебе, что я придумала!

И я рассказала ей о своей идее с букетами. Реакция Лизы была удивительной.

– И ты еще сомневаешься, соглашусь я или нет? Да, конечно! Я бы и подъезды мыла, если бы этих денег хватало на скромное существование!

– Ну, уж подъезды мыть мы не станем, а вот свою квартиру тебе надо будет приготовить к сдаче. Надеюсь, ты не передумала?

– Разумеется, нет! Ой, какие симпатичные и нежные букеты! И сколько стоит один такой?

– Двести пятьдесят, а тот, что покрупнее, – триста. По-моему, вполне нормальная цена, а? Ты как считаешь?

– Думаю, да. Я могу прямо сейчас начать?

– Нет-нет, сейчас мы с тобой пойдем обедать, а уж потом, на сытый желудок примемся за работу.

Тут взгляд Лизы упал на корзинку с ландышами. Она подошла и окунула свое лицо в душистые цветы.

– Боже мой, какая красота! Просто немыслимая! А аромат!..

И не успела она это проговорить, а я – рассказать ей об утреннем визите Захара, как колокольчик известил о новом посетителе и в магазин вошел господин в светлом плаще, высокий, красивый, в котором я узнала известного актера.

Лиза, увидев его, поспешила отойти в сторону, чтобы дать ему возможность осмотреться. Он тотчас приблизился к мраморному столику с ландышами.

– Ландыши? В такую пору? – спросил актер своим характерным грудным голосом, от которого меня бросило в дрожь. Вот есть такие мужчины, которые одинаково прекрасно действуют на всех женщин без исключения. Находясь рядом с такими харизматичными, потрясающими мужчинами, женщины теряют рассудок и совершают разные глупости. – Удивительный букет! Пожалуй, я на нем и остановлюсь…

Он протянул мне свою банковскую карту, и я, ни секунды не колеблясь, провела платеж. Подумаешь, мой подарок! Ну и что? Тридцать тысяч рублей – чем не подарок? Да и актер осчастливит ландышами свою очередную возлюбленную.

– Вам запаковать?

– Да, пожалуй, корзина два часа простоит в машине, не хочется, чтобы цветы завяли.

– Можете быть спокойны – ландыши свежие и подпитываются влагой.

Он ушел с корзиной, я же подошла к кассе и, отсчитав тридцать тысяч наличными, положила деньги себе в карман. Лиза улыбалась мне. Я была уверена, что она не поняла, что сейчас произошло.

– Актер, я узнала его. Быть может, я бы и позавидовала той девушке, для которой были куплены эти прекрасные ландыши, но что-то мне подсказывает, что у него таких девушек – вагон и маленькая тележка. К сожалению.

– Желтая пресса с тобой солидарна.

С этими словами я протянула Лизе шесть пятитысячных купюр.

– Вот, держи. Считай, что эти деньги свалились тебе на голову.

– Не понимаю. О чем ты?

Я рассказала ей об утреннем визите Захара, о подарке, о выброшенных герберах.

– Ты только что продала свой подарок? Хотя… Я так понимаю тебя. Такие деньжищи… Вот только я не поняла, почему он снова выбросил цветы?

– У меня в подсобке уже два «униженных» букета, – сказала я, имея в виду и вчерашний букет тюльпанов. – Я не могу их выставить, мне кажется, что когда Захар придет в следующий раз, то непременно узнает их.

– Ты серьезно?

– Глупость, да?

– Все герберы одинаковые. Ты можешь их распаковать и поставить в воду к остальным герберам. А тюльпаны… В каком они состоянии?

– В хорошем. Кстати говоря, ты можешь их тоже взять с собой к метро и продать недорого.

Я вынесла тюльпаны, и Лиза застонала от восторга:

– Разноцветные, какие же они красивые! Постой, но сколько их здесь?

– Пятьдесят одна штука.

– И ты думаешь, что кто-то у метро купит такой букет? Может, его разделить и продавать по пять или семь штук?

Я согласилась, хотя жаль было нарушать такую прекрасную композицию. Мы договорились с Лизой, что после обеда займемся этим, после чего закрыли магазин и отправились обедать.

В кафе за куриной лапшой мы снова обсудили планы. Я все-таки уговорила Лизу взять эти тридцать тысяч и спрятать в надежном месте.

– Деньги придадут тебе уверенности. Может, тебе понадобятся какие-то лекарства или что-нибудь еще необходимое. Ты со всеми банками расплатилась?

– К счастью, да. Поэтому-то и продавала все… Все подчистую.

– И как же тебе это удалось?

– По соседям, по знакомым этих соседей, словом, обошлось без объявлений… Приехали, вывезли. Но все очень дешево. Мне было важно тогда расплатиться с долгами и сохранить квартиру. И это мне удалось. Вот только за коммунальные услуги накопилось…

– Развод официальный оформила?

– Да, мне знакомые помогли. Быстро все устроилось.

– Это очень важно.

После обеда мы с Лизой приготовили девять маленьких букетов из тюльпанов, добавили те мои одиннадцать крохотных букетиков, что я составила утром, я уложила все цветы в красивую корзинку и отправила Лизу торговать.

Я очень за нее переживала, постоянно о ней думала. Представляла себе, какие сложности ее могут поджидать у метро, если вдруг окажется, что она заняла чужое место среди «стихийных реализаторов», что ее прогонят или вообще арестует полиция. Словом, после ее ухода наш маленький бизнес в помощь оказавшейся в бедственном положении женщине показался мне чрезвычайно опасным, и я уже сто раз успела пожалеть о своей инициативе. Не выдержав и часа, я позвонила Лизе. Она сказала, что дела идут неплохо, но ей пришлось уехать на одну из конечных станций метро, где ей будет поспокойнее.

Главное, подумала я, ее не «замели», она на свободе.