Тайны Гестапо - Анатолий Вилинович Страница 7

– И каковы результаты, герр бригадефюрер? – спросил фон Гросс.

– К сожалению, им удалось оторваться от нас, капитан, – отвел глаза в сторону тот. И, повысив голос, выпалил: – Надеюсь, что от вас не будут уходить ни десанты, ни партизаны!..

– Так точно, герр бригадефюрер, мой отряд имеет большой опыт войны в горах.

– На это я и надеюсь, капитан фон Гросс. Севастополь должен быть взят!.. Вы все уяснили, капитан?

– Так точно, бригадефюрер!

Штумпф некоторое время изучающе смотрел на Гросса, затем негромко предупредил:

– И никакие прежние заслуги вам не помогут, если русские наладят связь через горы с Севастополем. – Хайль!

– Хайль! – выбросил вперед правую руку фон Гросс.

Когда он вышел на улицу, из репродуктора, укрепленного на балконе, передавали сводку из ставки фюрера. Он остановился, вслушиваясь в слова диктора, но ему мешала колонна войск. Громыхали орудия, самоходки, танкетки и машины с солдатами. И все же он услышал то, от чего на его лице появилась самодовольная улыбка: «… войсками армии генерала фон Манштейна взята Керчь…»

Немцы были уже в Керчи. За горой Митридат советские войска вели ожесточенный бой с пехотой противника. Тральщики, катера и баржи отходили от пристани Еникале и Генуэзского мола с последними частями Керченского оборонительного района.

Не успели переправиться на восточный берег пролива подразделения, прикрывающие эвакуацию армии. Они сражались до последнего часа, а затем ушли в Старокарантинские и Аджимушкайские каменоломни.

Наступила ночь. Жители, оставшиеся в городе, не спали. Люди то и дело выходили из своих домов и с тревогой прислушивались. Грохотали взрывы, полыхали пожары.

16 ноября утром гитлеровцы вступили в Керчь. Они появились из-за горы, у часовни. Пешие и конные, они цепочками спускались вниз. Их становилось все больше и больше. Осторожно продвигались, разглядывая пустые улицы.

В одиночку и звеньями пролетали к морю фашистские самолеты. Где-то громыхали еще взрывы, догорали пожарища. А у историко-археологического музея на улице Свердлова было абсолютно тихо.

Но вот со стороны Феодосийского шоссе появился легковой вездеход в сопровождении мотоциклистов-автоматчиков. Машина подкатила к музею, и из нее вышли полковник и три офицера.

Автоматчики оцепили все здание и двор, двое из них встали по обе стороны парадной двери.

Не успели немецкие офицеры пройти в вестибюль, их догнал обер-лейтенант и, щелкнув каблуками перед полковником, негромко что-то доложил ему и замер, ожидая приказания. Полковник сердито посмотрел на него, затем спросил:

– Он здесь?

Получив утвердительный ответ, отрывисто приказал:

– Привести немедленно!

Обер-лейтенант бросился к выходу. Через мгновение два солдата подвели шатающегося человека. Глаза его были как у пьяного, лицо небритое, красноармейская одежда в грязи и копоти. Он попытался вытянуться по стойке «смирно», с трудом вскинул руку и покачнулся.

– Почему вы здесь, лейтенант Бенцер?! – тоном, не обещающим ничего хорошего, спросил полковник.

– Контузило, не смог эвакуироваться, герр полковник… Ночью был на Генуэзском молу… – прерывающимся голосом заговорил Бенцер. – Наша авиация начала бомбить… Я не смог попасть на последний катер… Был оглушен взрывной волной…

Полковник свирепо сжал кулаки:

– Это уникальные художественные ценности! Стоимость их не определить никакими миллионами марок, Бенцер! Вы хоть понимаете, какие сокровища может не получить рейх из-за вас?! Куда их увезли, я вас спрашиваю, лейтенант Бенцер? Если след их будет утерян, предстанете перед судом!

Затем, повернувшись к майору, стоящему рядом, гневно добавил:

– И вы, Шмидт, лично будете держать ответственность перед рейхслейтером!

– Разрешите, герр полковник, заняться выяснением, куда увезены музейные ценности? – попытался как– то смягчить гаев полковника майор.

– Только не теряйте времени, Шмидт! – бросил тот, даже не посмотрев в сторону подчиненного.

Майор Карл Шмидт, специалист по культурным ценностям, был назначен эйпкзамфюрером (руководителем) Крамского отделения оперативного штаба рейхслейтера Альфреда Розенберга. Это отделение, или гауптарбайтсгрупа (главная рабочая группа), расположилась в Симферополе. Подобные отделения находились в подчинении главного оперативного штаба в Берлине, который возглавлял доктор рейхсгауптпггелленлейтер Герхард Утикаль.

Основной задачей этого штаба – айнзатцштаба – был вывоз ценностей из оккупированных стран Европы в Германию. В айнзатцштабе Розенберга работали 350 экспертов-искусствоведов. Они носили форму вермахта с соответствующими знаками различия.

Эти специалисты по культурным ценностям, на основании приказа Гитлера, представляли лично фюреру цветные фотографии вывезенных ценнейших произведений искусства для решения их дальнейшей судьбы. По фотографиям он отбирал наиболее ценные произведения для музея, который планировал создать на своей родине в городе Линце. В этом музее он намеревался собрать уникальнейшие картины из всех галерей мира… Оставшиеся фотографии Гитлер передал рейхсмаршалу Герману Вильгельму Герингу. Тот, в свою очередь, просматривал их и отбирал понравившиеся для своего охотничьего замка в Каринхале, а остальное направлял третьему человеку в империи – рейхсминистру гитлеровской пропаганды доктору Йозефу Геббельсу. Тот также отбирал наиболее ценное, а то, что не подошло ему, возвращал Альфреду Розенбергу, рейхслейтеру, министру по делам оккупированных восточных областей. Розенберг, как и каждый в этой цепочке, отбирал кое-что для себя, а остальное поступало в его оперативный штаб, который вел учет всех сокровищ для рейха.

Малейшее нарушение приказа Гитлера, любая попытка утаить, присвоить похищенные культурные ценности, влекли за собой суровые наказания. Однажды некий гауляйтер присвоил картину из музея оккупированного города и когда об этом узнало гестапо, он тут же был расстрелян.

Немецкие специалисты-искусствоведы были отлично осведомлены о всех культурных ценностях, хранящихся в музеях не только Европы, но и всего мира. Знали они и о сокровищах Керченского историко-археологического музея. Айнзатцкомандам оперативного штаба, идущим с передовыми частями вермахта, было приказано сразу же после захвата того или иного города немедленно брать под свой контроль музеи, библиотеки и другие культурные учреждения и составлять подробную опись захваченного имущества.

Но когда стало очевидным, что вермахту не всегда удается стремительно оккупировать города из-за упорного сопротивления, что обеспечивало время для эвакуации наиболее ценных фондов, Альфред Розенберг обратился с просьбой к шефу гитлеровской военной разведки Вильгельму Канарису, чтобы тот выделил в распоряжение айнзатцштаба рейхслейтера определенное число офицеров абвера. Им ставилась задача при заброске в советский тыл: выявлять маршруты и места хранения после эвакуации культурных ценностей, захватывать или задерживать их для передачи затем айнзатцкомандам оперативного штаба Розенберга.