Сесилия Агнес - странная история - Мария Грипе Страница 7

– Между прочим, речь в моем сне шла о тебе, Нора!

Даг пристально смотрел на нее. Все-таки временами он слишком уж странный. Не в меру серьезный. Не в меру восторженный.

– Ты даже не слушаешь меня!

В его голосе сквозит разочарование. Нора села в кровати.

Конечно же она слушала. Но ведь сейчас только начало седьмого. Рановато, пожалуй…

Даг ворвался в комнату всего лишь минуту-другую назад, заспанный, но возбужденный, растолкал ее и взахлеб принялся что-то рассказывать. Уловить смысл было очень непросто.

Ему приснилось, будто на утреннем собрании в школе директор внезапно взмахнул рукой, указал на Нору и крикнул:

«Элеонора Хед! – (Ее крестили Элеонорой, но обычно называли Норой.) – Элеонора Хед! Встань!»

Нора встала, и директор велел ей немедля отправляться на поиски.

«Иди и ищи!» – провозгласил он, да так громко, что весь зал загудел эхом. А когда Нора спросила, куда ей идти и что искать, то в ответ услыхала:

«Поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что».

Объяснил, нечего сказать! На этом сон Дага кончился. Откровенно говоря, трудновато принять все это по-настоящему всерьез. Конечно, обижать Дага не хочется, но если сон означает, что она сию же минуту побежит не знаю куда искать не знаю что, так это уж чересчур, спору нет, особенно сейчас.

– Ты ведь не станешь отрицать, что задание довольно-таки туманное? Мягко говоря!

Разумеется, Даг этого не отрицал. Но сны часто бывают загадочны и требуют истолкования, и его сон может оказаться важным. Когда проснулся, он сразу это почувствовал и решил немедля рассказать обо всем Норе. Вот и рассказал. Пусть она теперь толкует этот сон по своему усмотрению.

– Спасибо тебе. Я непременно его обдумаю.

– Обдумай! Во всяком случае, я тебе рассказал… Даг ушел, а Нора опять нырнула под одеяло.

Можно еще часок вздремнуть. Странный сон. Она не стала говорить об этом Дагу, но ведь обычно в снах дело идет о том, кто их видит. Значит, скорее всего, Дагов сон касался его самого, а не ее.

И вопреки обещанию все обдумать, она про этот сон забыла.

После школы они с Дагом встретились на кухне, но ненадолго, потому что ему надо было спешить в балетную студию. Перед уходом он с важным видом вопросительно посмотрел на нее, однако ничего не сказал. А она думала о другом.

Необходимо наконец-то написать бабушке. Много времени это не займет. Но до чего же трудно собраться!

Бедная бабушка! Ходит, наверно, заглядывает в почтовый ящик, а письма нет как нет.

Время от времени бабушка присылала маленькие подарки, а Нора письмом благодарила ее. Собственно, все контакты между ними теперь этим и ограничивались. Конечно, жили они в разных городах, но не так уж и далеко друг от друга. Хотя казалось, что далеко. Расстояние было скорее психологического свойства, чем географического. После смерти мамы они все больше отдалялись друг от друга.

Маминым родителям приходилось нелегко, Нора понимала. Мама была их единственным ребенком. И они не смогли примириться с тем, что она ушла навсегда. А Нора как раз и напоминала им, что свою дочку они потеряли. И она их жалела.

Дедушка вообще почти не давал о себе знать. Стеснялся. Бабушкины письма, приложенные к подаркам, обычно заканчивались коротенькой строчкой: «Дедушка шлет привет». Эти слова он писал сам, красивым почерком. Всего три слова, и только. Но хоть что-то. Иначе она бы встревожилась.

Нора села за письменный стол. Ну, сейчас напишем! Она достала почтовую бумагу. И продолжала сидеть, глядя на нее.

На улице явно холоднее, чем кажется. Дым валил из труб и сплывал вниз, к земле. Ветер гнал белые клубы мимо окна.

Нора никак не могла сосредоточиться. Сквозь тучи проглядывало солнце, золотило дымные полосы. До чего же красиво. Нет, надо собраться!

Она попробовала представить себе лицо бабушки. И дедушки. И вдруг ей вспомнился один давний случай, произошедший, когда они с Карин ездили к бабушке и дедушке в гости. Было это всего через год-другой после несчастья. Они сидели за круглым столом, обедали.

Внезапно раздался звонок в дверь, дедушка встал. Но бабушка остановила его, она не хотела, чтобы он открывал. Звонок повторился, и тогда она, вздохнув, позволила ему выйти из-за стола. А сама напряженно прислушивалась к тому, что творится в холле.

Оттуда доносился голос, оживленный и веселый, но бабушка держалась как-то странно. Она громко окликнула деда: «Биргер, мы заняты!»

Резко так окликнула и выглядела очень недружелюбно. Нора прямо испугалась: бабушку как подменили.

«У нас нет времени!» – опять крикнула бабушка.