Обозначенное присутствие - Чингиз Абдуллаев Страница 7

– А вообще встречаетесь? Поверьте, что я задаю вопрос не изпраздного лоюбопытства.

– Возможно. Иногда встречаюсь. В отелях или в других местах.Не понимаю, почему вы задаете мне подобные вопросы и какое отношение они имеютк моему делу?

– Самое непосредственное. Но я потом вам объясню. Итак, вашсписок мне понятен. Теперь мне интересно – кому именно могла быть выгодна вашасмерть?

– Никому, – сразу заявил Мастан Халилович, – из этого спискаабсолютно никому. Они все нуждаются во мне, всем я очень нужен. Поверьте мне,что я много об этом думал.

– Не сомневаюсь. Но очевидно, что ваше постельное белье былопропитано ядом специально. Что вы потом с ним сделали?

– Отправил на экспертизу. А когда мне его вернули, я егосжег. Боялся, что кто-то к нему прикоснется. Слишком большая концентрация яда.

– Понятно. Можно я спрошу у вас, почему вы так избирательны?Чем вам не нравится белье другого цвета?

– Вы наверняка уже знаете мою биографию, – криво усмехнулсяМастан Халилович, – я ведь сидел в тюрьме больше года, пока шло следствие, ипочти два года в колонии усиленного режима. В тюрьме белье было синего цвета, ав колонии белое. С тех пор я не терплю эти цвета.

– Понятно. Все почти по Фрейду. Вы хотите еще что-нибудьсообщить мне?

– Да. Самое важное, – Гасанов нахмурился, словно ему былосложно об этом говорить. Затем неожиданно поднялся, подошел к двери, словнопроверяя, нет ли никого за ней. И снова вернулся в свое кресло.

– Дело даже не в том, кто именно мог подсказать, какое бельев моей спальне, – глухо сообщил он, – дело даже не в этом. Мне кажется, что язнаю, кто может стоять за этой попыткой убийства. Понимаете, в чем дело? Все,кого я назвал, – это либо мои близкие родственники, либо зависящие от менялюди. Зачем им хотеть моей смерти? Но есть один человек, который абсолютноточно хочет моей смерти и готов на все ради этого. И этот человек вышел насвободу три месяца назад.

– Поэтому вы меня пригласили?

– Вот именно. Дело в том, что в моей биографии был и такойфакт, когда меня осудили на пять лет. Тогда бóльшую часть вины взял насебя Узун Фарух, так его называли друзья. Это был известный «цеховик» в Баку –Фарух Ризаев. Ему дали двенадцать лет, а мне только пять. Да и то я отсиделпримерно половину. Одиннадцать месяцев в тюрьме и девятнадцать месяцев вколонии. И каждый день был для меня целым годом. Потом меня освободили. А Фарухостался в тюрьме. Он вышел на свободу только в девяностом втором, уже послераспада Советского Союза, отсидев девять лет в колонии. Там его и «короновали».Он вышел уже «вором в законе». Вы помните, какие события тогда происходили вБаку. Смена власти, перевороты, война в Карабахе. С марта девяносто второго поиюнь девяносто третьего сменилось пять руководителей республики. Фарух тогдадаже сколотил на свои деньги вооруженный отряд, который якобы должен был защищатьнаселение, а на самом деле занимался поборами с бизнесменов. Но так тогдаделали многие.

Мне повезло, я уехал тогда в Москву и уже жил там нескольколет. Один раз Фарух прислал ко мне своего «гонца», но я послал его подальше. Вдевяносто третьем положение стало меняться. К власти в республике пришел ГейдарАлиев. Любой умный человек тогда понимал, что мафия в Азербайджане простообречена. Против Алиева никто не мог выстоять. Он дал «ворам в законе» месяц нато, чтобы покинуть Азербайджан. Как в известной поговорке «Кто не спрятался, яне виноват». Понятливые сразу уехали, остальных уничтожили в течение двух лет.Всех до единого. Фарух был человеком умным. Он переехал в Белоруссию. Тогдаказалось, что ему удастся там закрепиться. Но там тоже начались совсем иныепроцессы. К власти пришел Лукашенко. Это сейчас в России модно над нимсмеяться, а ведь тогда он тоже очень быстро навел порядок в республике,особенно на транспортных артериях. По шоссе и дорогам невозможно было проехать– повсюду орудовали банды грабителей, на железной дороге действовали своипреступные группировки в тесной корпорации с милицией, таможней и путевымиработниками. В течение нескольких лет все банды были обезврежены. А самогоУзуна Фаруха арестовали в девяносто восьмом. Он получил четырнадцать лет,просто не смогли доказать все факты его руководства бандой. Примерно через годон снова прислал ко мне своего «гонца». И снова я решительно отказался помогатьему или вообще слышать о нем что-либо.

Он отсидел ровно одиннадцать лет. В Белоруссии не любятбандитов и не очень с ними церемонятся. Через одиннадцать лет его выпустили.Представляю, в каком он сейчас состоянии! Он и тогда был старше меня на десятьлет. Сейчас ему уже за шестьдесят. Он вышел на свободу в конце прошлого года ипочти сразу попытался связаться со мной. Но вы помните, какое тогда было время.Экономический кризис, у всех свои проблемы, мы теряли ежедневно миллионыдолларов на падении всех индексов. Мне было не до Узуна Фаруха. Поэтому япросто отказался даже разговаривать с ним. Когда у человека много денег, у негопоявляется ложное чувство собственной безопасности. Кажется, что ты можешьрешить любые проблемы с помощью своих бумажек. Но это только иллюзия власти.Так я отказал ему в третий раз. И он это запомнил. Я почти убежден, что моеубийство было организовано именно Фарухом. Обратите внимание, с какойоперативностью и жестокостью была убита наша несчастная прачка. Я думаю, чтоона даже не знала, как именно ее используют. А может, знала и дала согласие, иименно поэтому ее потом убрали как ненужного свидетеля.

– В таком случае это сделал не ваш бывший друг, – сразувставил Дронго.

– Почему вы так думаете?

– Зачем ему убирать вашу прачку, если он ее подкупил? Он недолжен опасаться подобных вещей. Наоборот, его должно было позабавить еепризнание. Убрать вашу прачку нужно какому-то другому организатору, который нехочет, чтобы вы знали о его участии в этом преступлении.

– У вас интересное мышление, – одобрительно кивнул МастанХалилович, – я о подобном раскладе даже не думал. Но в любом случае янастаиваю, что Фарух мог быть одним из организаторов этой акции. В той или инойформе. Возможно, сумел найти Иуду среди моих близких людей.

– Где он сейчас?

– Откуда я знаю. Был в Минске, сейчас, наверно, где-то вдругом месте. Может, вернулся в Баку. Может, обосновался в Москве. Может, онживет рядом с нами, где-то в Германии или в Чехии. Или вообще поселился вЦюрихе. Сейчас это не такая большая проблема, даже для «вора в законе».

– С вами никто не связывался, и вам никто не угрожал?

– Нет, никто. Все как всегда. Если не считать моейотравленной собаки и заболевшей горничной, которая уже скоро выписывается. Иеще погибшая прачка. Возможно, это был случайный наезд, но я в такиеслучайности не верю. Меня пытались убить, и кто-то четко обозначил и свойконкретный интерес к моей персоне. К тому же милиция до сих пор не нашлаводителя, сбившего прачку, и его машину. Поэтому я и решил обратиться именно квам.