Седьмое море - Наталья Андреева Страница 68

Голицын упал. Даша выстрелила еще раз.

— Хватит. Он мертв. Или умирает, — сказал Сажин, подходя к ней и отбирая пистолет.

Даша села на пол и расплакалась. Дан хрипел, из раны на груди текла кровь.

— А ты хорошо стреляешь, — сказал муж, протирая оружие и уничтожая, таким образом, Дашины отпечатки. — Запомни: это я его убил.

— Дима! — Она подняла на мужа испуганные глаза. — Что теперь будет?!

— Я сейчас позвоню Леонидову… Я и не в такие переделки попадал, успокойся. Посадят — так и в тюрьме люди живут. Я там устроюсь с комфортом и ненадолго задержусь. У меня хорошие адвокаты. Да что там! Лучшие! И Леонидов знает правду. Он хороший мужик, ты правильно сказала. Ну, не реви!

— Господи! Какая же я дура!

Она, вся дрожа, поднялась. И невольно покачнулась. Сажин тут же подставил ей руку:

— Держись. И не нервничай так. Все нормально.

— Ты столько со мной нянчился, а я тебя так отблагодарила!

Сажин посмотрел на нее с удивлением.

— Да ты мне преподнесла царский подарок. Я и мечтать об этом не смел. Я всего лишь хотел его напугать, чтобы пошел в полицию с повинной. Но то, что случилось, мне понравилось! Я бы сам его убил, но ты бы мне этого не простила. Тогда бы ты точно от меня ушла. А тут сама… Выбор был непростой.

— Выбор? — Даша посмотрела на него с удивлением. — Господи, Дима, ты о чем?! Хотя… — Она задумалась. — Что он, потвоему, должен был сказать мне, чтобы я… Нет, в тебя бы я точно не выстрелила, но и его не стала бы убивать. Или ты блефовал?

— Нисколько. Он должен был сказать, что любит Алису. А она его. А я, сволочь такая, мешаю их счастью. И остался бы жив.

— А ведь верно! Я бы не стала убивать человека, которого любит моя дочь. Но он этого не понял. — Она с недоумением посмотрела на Дана, который уже перестал дышать. — Странно, мне его даже не жалко. Он ведь человек.

— Он труп. Хотя даже мертвым выглядит неплохо. Ну, вроде бы все. — Сажин внимательно осмотрел пистолет. — Запомни: ты его даже не касалась. Лучше вообще молчи. Я сам. Все, я звоню. Выйди из комнаты.

Она послушно кивнула и вышла.

— Вы что, очумели?! — Алексею хотелось орать на этого идиота, причем матом. — Сажин, ты ведь сядешь! Я всего лишь просил тебя, чтобы Голицын пришел с повинной! А в нем теперь дырка!

— Две.

— Нет, ну как так можно?! Каждый раз — наотмашь! Да что ты за человек?!

— Так получилось, — пожал плечами Сажин.

— Какой нехороший выстрел. — Алексей подошел к трупу и нагнулся, чтобы его как следует рассмотреть. — А второй еще хуже… На самоубийство никак не тянет. Ладно, мы с этим поработаем, — сказал он, распрямляясь. — К примеру, убийство в состоянии аффекта с целью самообороны.

— Эк, накрутил! — хмыкнул Сажин. — Впрочем, рисуй что хочешь. И на ценнике тоже. Количество нулей не ограничено.

— Сажин! — Алексей всерьез разозлился. — Я жалею, что мы с тобой в разных весовых категориях!

— Это твое счастье, я маленьких не бью.

— Ведь не ты стрелял. Зачем тебе пистолет? Кулаки как гири. Она, да?

— Это вы о чем сейчас, Алексей Алексеевич? — Во взгляде у Сажина была насмешка.

— Ладно, проехали. Что сделано, то сделано. Поедешь в СИЗО. На тренировке наверняка сегодня не был, вот и разомнешься.

— Спасибо.

— И помни: я за тобой присматриваю. Хватит трупов… Нет, вы точно ненормальные!..

— Леша, что случилось? У тебя такой вид… Странный.

— Я опять напортачил, Сашенька. Хотел как лучше, а получилось…

— Как всегда?

— Даже хуже, чем всегда, — сердито сказал он. — Я обещал тебе, что, когда раскрою это убийство, мы поедем в ресторан. Ну, так вот: праздновать нечего. Оказывается, есть такие любовные треугольники, из которых единственный выход — смерть. Но надо сказать, они неплохо с этим разобрались. Ведь главное здесь понять, кто именно третий лишний. Они поняли.

— Ба! Ты сделал открытие в математике! — печально улыбнулась Саша.

— Скорее в психологии. Мне надо с этим завязывать. — Он вздохнул. — Хватит искать справедливость. Все равно ее никогда не будет. Хотя я верно предсказал: Дарья Витальевна еще будет Сажину в тюрьму передачи носить. Хвала моей интуиции!

— И ничего нельзя сделать? — огорчилась жена, которая была наслышана о любовной драме Сажиных и искренне им сочувствовала.

— Алиса, конечно, выступит в суде. История о том, как престарелый Дон Жуан пытался обольстить девушку с рапирой, вызовет у присяжных сильные чувства. Я посоветую Сажину настаивать именно на суде присяжных. И сам выступлю с речью. Разумеется, в защиту Дмитрия Александровича.

— Ты же не любишь олигархов, — не удержалась жена.

— Ему нельзя в тюрьму. С такими деньгами, такими кулаками, такими организаторскими способностями и с такой статьей ну никак нельзя. Мало у нас криминальных авторитетов! Если эти три мощных потока направить в соответствующее русло… Нет, лучше об этом не думать. Пусть все это остается на свободе. Страшно даже подумать, кем Сажин выйдет из тюрьмы! А стреляла она… Ладно, что мы все о них да о них. Давай о нас. Как мы отпразднуем Восьмое марта?

Саша рассмеялась.

— Однозначно без твоих друзей. Ты обещал завязать с детективными загадками. Кстати, я купила абонемент в фитнесклуб. Мне вдруг пришло в голову: все равно сижу в холле на диванчике, жду Ксюшу. Можно пойти на пилатес. А еще я хочу заняться танцами.

— Танцами?!

— Ты против?

— Нет, почему же…

— Я тебе потом расскажу.

— Лучше покажешь. Да, надо както менять свою жизнь. Наверное, в этом и есть ее смысл, в переменах. И кончается она, когда менять уже нечего…

— Дима, ты как?

Даша смотрела на мужа с тревогой. Он похудел, глаза опять потемнели, теперь они почти черные, на щеках и подбородке трехдневная щетина. Впрочем, ему идет. Ему все идет. Он такой красивый, что у Даши сердце летит в пропасть. Хочется смотреть на него до бесконечности. А времени мало.

Им наконецто разрешили свидание. Вроде бы дело сдвинулось. Поскорей бы суд!

— В порядке. — Сажин не улыбнулся, а просто дернул губами.

Лицо сосредоточенное, меж бровей глубокая складка. Даша невольно напряглась. Даже на стуле муж сидит подобравшись, ноги как пружины, взгляд тяжелый. Сажин похож на хищника, попавшего волею судьбы в незнакомый лес. Тут все другое, и люди, и законы. Даже язык, на котором здесь разговаривают. Сажину тут не оченьто нравится, но зайцы и хищники помельче его уже попрятались. А вот как сложится с волками…

— У тебя столько денег, — Даша жалко улыбнулась. — Неужели нельзя договориться, чтобы тебя отпустили до суда под залог?