Обманчивая реальность - Нора Робертс Страница 67

С этими словами она поднесла чашки к кровати.

– Я была зла как черт, но не… Как бы это лучше сказать? Не расстроена? Не могу подобрать нужное слово. Я продолжала смотреть на нее, слушала, что она скажет. Сука. Это она мне. Мол, это я во всем виновата. Потом рядом со мной возникла доктор Мира, непробиваемая как танк. Впрочем, она всегда такая. Какая-то часть моего мозга думает: ты только посмотри, какие они разные. Полные противоположности. Мире ведь тоже довелось всякого хлебнуть в этой жизни, но ведь это не сделало из нее чудовища. Я не позволила Стелле сломать меня. И с чем она теперь осталась? Ни с чем. У нее есть лишь то, что я ей позволю иметь. Я это точно знаю. Так было всегда. Но…

– То, что произошло в Далласе, с трудом укладывается в голове. Представляю, чего тебе стоило не думать об этом.

– Знаю, это сказалось и на тебе тоже. Из-за меня тебе пришлось несладко. Но теперь все будет гораздо лучше.

– Да я уже вижу.

– Я бы не позволила ей просто так уйти с ребенком или сделать ей больно. А потом я увидела, что это Белла. Боже! Только через мой труп, ты, грязная сучка! – Ева перевела дыхание. – Она хотела, чтобы я в нее выстрелила. Странно, не правда ли? Пусть это всего лишь сон, которым правит мое бессознательное «я», но она хотела, чтобы я пристрелила ее. Чтобы я стала ее убийцей. Наверно, во мне прорастало крошечное семечко вины, которое я должна была извлечь и раздавить. Боже, с каким удовольствием я врезала ей! Думаю, у Миры найдется что сказать по этому поводу.

– Думаю, она скажет «браво!».

– Наверно, все будет так же, как и в случае с Троем. Она наверняка попробует вернуться, но не сможет сделать мне больно. А это самое главное.

Рорк прижался лбом к ее лбу:

– Ты даже не представляешь, что это для меня значит.

– Отчего же? Отлично представляю. Нет, конечно, мне еще предстоит разгрести кое-какое дерьмо. Но, согласись, у кого его нет? И вообще, на то оно и дерьмо, чтобы его разгребать. Главное, сделать верный выбор. В какой-то момент мне придется хорошенько приглядеться к моему дерьму. А пока я должна посмотреть, какой выбор делали люди в годы Городских войн и как был выстроен лабиринт, который в конечном итоге привел Коллуэйя к его выбору.

– Да, классный у тебя был сон.

– У тебя телепатия, у меня сны. И с их помощью я намерена дать кое-кому под зад.

Ева еще раз просмотрела записки, данные, снимки и собрала их для утреннего брифинга. Она приготовилась встать из-за стола, когда в ее рабочий кабинет шагнул Рорк.

– Уф-ф, кажется, все готово. Можешь загружать в комп.

– Одну минуточку, это Джина Макмиллон, – Рорк протянул ей диск. – Думаю, тебе будет интересно познакомиться с этим по пути на работу. Я также скопировал файл на твой рабочий компьютер.

– Спасибо. Что-то интересное? – спросила Ева, кладя диск в карман.

– Очень даже, – ответил Рорк. – Она была замужем за Уильямом Макмиллоном, и, хотя в свидетельстве о рождении он значится отцом, само свидетельство было выписано, лишь когда ребенку было полгода, если не больше.

– Действительно, интересно.

– Есть еще кое-что. Уильям Макмиллон подал на развод, назвав в качестве причины уход из семьи супруги. Причем на развод он подал за восемь месяцев до рождения ребенка, и, если верить старым документам, жена действительно ушла из дома за шесть месяцев до этого.

– То есть за год и два месяца до развода? Если он говорит правду, то это либо самая длительная беременность в мировой истории, либо ребенок не его. Я почему-то склоняюсь ко второму.

– Еще лучше. Я откопал письменные показания, в которых Макмиллон утверждает, что его жена позволила втянуть себя в религиозную секту. Причем пагубное влияние на нее оказал не кто иной, как Мензини.

Ева, прищурившись, посмотрела на доску с фотографиями.

– Жена вступает в секту Мензини и уходит из дома. Кто-то делает ей ребенка. Затем с ней что-то происходит. Или ее разлюбили, или она разлюбила, или просто одумалась. И потому возвращается к мужу – но уже не одна. Муж прощает ее и берет на себя ответственность за ребенка.

Ева на минуту умолкла.

– Скажу честно, у меня тут возникают вопросы, если только Макмиллон не святой. Но в целом звучит логично.

– Еще как логично! Любовь – если это была любовь – делает из людей и святых, и грешников.

– Думаю, большинство уже ими рождается. Вполне возможно, что биологический отец пришел за ребенком. И Карлин Макмиллон теперь числится похищенной.

– А Джина и Уильям мертвыми, погибшими во время нападения на дом, из которого был похищен ребенок.

– В конечном итоге сводная сестра Джины находит похищенную девочку и удочеряет, правда, изменив имя, дабы защитить от возможных неприятностей.

– Похоже на то.

– Мне нужны не догадки, а факты. Впрочем, их я постараюсь добыть сама. Вдруг еще живы родственники или кто-то еще, кто в курсе, что и как было. Главное, хорошенько поискать, и что-то наверняка отыщется.

– У меня есть еще кое-что, – сказал Рорк. – Я переговорил с Кристалл Келли.

– С кем, с кем?

– Она исполнительный директор «Нью-Харбор». Клиентка Коллуэйя.

– Еще не рано ей звонить?

– Для таких, как мы, кто стремится подмять под себя весь мир, рано никогда не бывает. Она в курсе случившегося в кафе и баре. Более того, лично знакома с Кэттери. Она охотно пошла на разговор со мной и очень по-доброму о нем отзывалась. У нее действительно была деловая встреча с Ванном, когда тому позвонил Коллуэй, чтобы сказать, что Кэттери погиб.

– Как говорится, прямо в яблочко.

– Это точно. По ее словам, Ванн был ошарашен. Они оба страшно расстроились. Сначала они хотели повременить с презентацией, но потом передумали, решив, что чем раньше покончат с ней, тем лучше. Тем более что Джо приложил к ней столько усилий.

– Коллуэй тоже.

– Она утверждает, что знает его не так хорошо, как Ванна, Кэттери или Уивер. Они особенно не общались. По ее мнению, он был из числа тех, что обычно остаются за кадром. Сказать о нем что-то определенное она не может, что тоже, на мой взгляд, показательно.

– Да, для нее он был на втором плане, и это не могло не задеть его самолюбия.

– Более того, Ванн – до того, как узнал о смерти Кэттери, – похвалил Кэттери за его особый вклад в успех кампании, а Уивер – за ее гибкость. Кристалл Келли не помнит, чтобы он упомянул имя Коллуэйя, разве лишь как члена их команды.

– Понятно. Делай, что скажут, от сих до сих, и никакой инициативы. Это в его духе. При этом он был жутко обижен, что такой человек, как Кэттери, семьянин, футбольный тренер, просто приятный парень, обгоняет его на карьерной лестнице.

– Боюсь, это мало что прибавит к тому, что ты уже о нем знаешь.