Не родись красивой, или Точка опоры - Карина Тихонова Страница 65

– Ты меня осуждаешь?

– Нет, – ответила я. – Кто я такая, чтобы тебя осуждать?

– Ты мужа не предавала, – сказала Элла. На ее щеках все ярче разгорался больной румянец.

– Ничего, у меня есть другие недостатки, – попробовала я перевести все в шутку. Уж очень мне не нравился лихорадочный блеск ее глаз!

Но Элла не поддалась на провокацию.

– Я дрянь, – сказала она неожиданно.

– Эля!

– Я хуже, чем дрянь.

– Прекрати!

– У меня такое ощущение, как будто я вся перемазана в чем-то липком и вонючем… Перемазана в Стефане…

Она посмотрела на меня и спросила:

– Я заболела, да?

– Нет, – ответила я очень твердо. – Ты поправляешься.

Она кивнула. Несколько минут мы сидели молча.

– Ладно, – сказала Элла и поднялась с места. – Пойду, попытаюсь поспать.

– Не казни себя, – посоветовала я.

– Не могу, – ответила Элла беспощадно. – У меня только сейчас глаза открылись.

– На что?

– На все, – ответила она загадочно.

И вышла из комнаты.

Следующий день прошел обманчиво спокойно. Разница была только в том, что Эллу с дочерью отвез в город не Толик, а Максим.

Толика бросили на техобслуживание машин. Он не удивился, а привычно взялся за дело.

Не удивилась и я.

Конечно, книжка, обнаруженная мной в салоне, еще не улика. Но выглядит это чтиво подозрительно. Во всяком случае, подозрительно для глуповатого водителя.

Ситуация осложнялась еще и тем, что Толик жил в доме. Нет, у него, конечно, была городская квартира, но там он появлялся только тогда, когда Максим давал ему отгул. Такое случалось не так уж часто.

Но Толик не протестовал.

Жизнь в доме Волоховых была отлажена с максимально возможным комфортом как для хозяев, так и для обслуживающего персонала.

У людей, работающих в доме, была своя половина. Конечно, комнаты в ней обставлены не так роскошно, как гостевые спальни, но они вполне уютные и удобные. Максим был хозяином строгим, но справедливым. И если он требовал добросовестной работы, то столь же добросовестно ее оплачивал. Так что за пять лет ни один человек, работавший в доме, не попросил расчета.

Если Толик явился к Максиму с «нечестными намерениями», то у него были самые широкие возможности для их реализации.

Волоховы приехали домой вечером.

– Как дела? – спросила я у Эллы.

– Как сажа бела, – ответила она мне с загадочной улыбкой. И похвалила:

– Ну, у тебя и нюх!

– Ты про Толика? – испугалась я. – Что-то неприятное узнали, да?

– Да как сказать, – ответил Максим, появляясь в библиотеке. – Сам не знаю, приятное или нет… Где он?

– Не знаю, – ответила я. – Наверное, в своей комнате.

– Попроси горничную позвать его сюда, – распорядился Максим.

Горничная отправилась выполнять хозяйское поручение, а я спросила:

– Мне уйти?

– Не стоит, – ответил Максим. – Побудь здесь. В конце концов, это ты кашу заварила…

– Я хотела как лучше, – начала я и тут же осеклась.

В кабинет вошел Толик.

– Звали, Максим Леонидович? – спросил он простодушно.

Такой милый глуповатый парень.

– Ладно, хватит, – ответил Макс. – Я уже знаю, что ты прекрасный актер.

Толик немного похлопал ресницами. Поочередно оглядел хозяина, меня, Эллу и удивленно спросил:

– Это вы о чем?

– О позапрошлогоднем выпуске «Щуки», – ответил Макс. – Ты же закончил Щукинское училище? Кстати, забыл спросить: кто у вас был мастером?

Толик опустил глаза в пол. Несколько минут длилось молчание.

Когда Толик снова поднял глаза, это был совершенно другой человек. Превращение произошло так незаметно, и это было таким ошеломляющим, что у меня перехватило дыхание.

Передо мной стоял человек, которого не портили даже оттопыренные уши.

– Мастером был Яновский, – ответил он, называя фамилию известного и всеми любимого мэтра.

– Ого! – сказал Максим с уважением. – Повезло вам!

– Я тоже так считаю, – согласился Толик.

– Между прочим, – продолжал Максим, оборачиваясь к нам. – Толик окончил училище с блестящими оценками по мастерству.

– Толку-то, – ответил шофер, ничуть не смущаясь всего происходящего в библиотеке. – На работу пристроиться все равно не удалось. То есть, по специальности пристроиться, – поправился он.

– А что это за выдумки насчет работы грузчиком? – спросила Элла.

– Это не выдумки, – ответил Толик совершенно спокойно. – Это правда. Работал грузчиком в магазине, который был близко к дому, бомбил на машине. А в промежутках носился между театрами и студиями, пытался пристроиться по специальности.

– А ко мне как попал? – спросил Максим.

Толик пожал плечами.

– Честно говоря, возникла дурацкая идея. Мой приятель на студии знал, что вы ищите шофера для жены. Позвонил мне, предложил попытать счастья… «Просочиться», как он выразился. Я обрадовался. Подумал, что это будет здорово: так близко познакомиться с продюсером. Думал, поработаю с полгодика, а потом все вам расскажу. Эффектно сниму маску…

Он замолчал.

– А я, оценив твое виртуозное мастерство, заключу тебя в объятия и немедленно предложу роль, – договорил Максим.

Толик пожал плечами.

– В общем, да… Глупо, конечно. Но это я потом понял. Понял, что получилась не милая шалость, а сознательная ложь. И с каждым днем сознаваться было все трудней. Так увяз, что просто не знал, как выбраться.

Он вздохнул и сказал:

– Я рад, что все выяснилось. Меня эта ситуация уже стала напрягать. Я уволен?

Максим прикусил нижнюю губу. Странно, но сердитым он не выглядел.

– Даже и не знаю, что с тобой делать, – ответил она наконец. – Правильней всего было бы тебя выставить.

– Я понимаю, – откликнулся Толик.

– Но я, пожалуй, повременю, – договорил Максим. – Пока не найду другого шофера. И знаешь, что…

Он немного помолчал и сердито договорил:

– У меня есть к тебе деловое предложение. Конечно, твой план был дурацким, но он сработал. Я убедился, что ты отличный актер. Возможно, тот актер, который мне сейчас нужен. Завтра на студии проверим.

Толик безмолвствовал. Только руки его беспрестанно двигались: то лезли в карманы, то из карманов, то прятались за спину, то вытягивались вдоль тела…