Убийство в Невском переулке - Игорь Москвин Страница 64

— А по какой надобности вам господин исправник нужен?

— По служебной надобности, по служебной, — ответил Василий Михайлович, при этом кивая.

— А сами кто вы будете?

— Чиновники Министерства из столицы.

— Ежели из Питербурха и по служебной надобности, так Александр Андреевич дома.

— Любезный, из тебя клещами все вытаскивать приходится, где дом исправника?

— Так они занимают казенную квартиру на втором этаже, — и он кивнул на полицейское управление, — дежурный укажет.

Штабс-капитан поблагодарил и указал Жукову:

— Нам туда.

Цехановский оказался дородным, красивым человеком, с пухлыми румяными щеками, умеренным брюшком и с черной шелковистою бородкой, что придавала особенную внушительность и солидность его движениям.

— Прошу, господа, — Александр Андреевич жестом руки указал на кресла. — Что вас привело в наши края? — Он открыл коробку с сигарами и предложил приехавшим, те отказались. Исправник же раскурил, и по гостиной поплыл запах дорогого табака.

— Господин Цехановский… — начал было Орлов, но его перебил полицейский чиновник.

— Александр Андреич.

— Александр Андреич, — продолжил штабс-капитан, — мы командированы господином Путилиным с целью продолжения следствия.

— Как здоровье Ивана Дмитрича? Передавайте поклон.

— Непременно.

— Так такого свойства следствие? — Цехановский закинул ногу за ногу, развалившись в кресле, и, словно вальяжный барин, лениво задавал вопросы.

— Дело касается государственных интересов.

— Василий Михалович, все мы служим нашему государю.

— Так точно, но наше дело связано с изготовлением фальшивых денег в порученном вами уезде.

Цехановский закашлялся, подавившись сигарным дымом.

— Фальшивки в моем уезде?

— Вы правильно поняли.

С исправника слетел напыщенный лоск, и он даже резким движением поднялся с кресла.

— Чем я могу помочь?

— Вы понимаете, что все сказанное мной относится к высшим государственным тайнам?

— Так точно, — теперь наступила очередь Цехановского внимательно прислушиваться к словам столичных полицейских.

— Александр Андреевич, мы установили, что в одном из имений уезда производится печать ассигнаций.

— Не может такого быть, я же почти всех владельцев знаю. Это вполне достойные люди.

— Давайте об их достоинстве судить после наведения справок.

— Да, — лицо исправника выражало озабоченность, он забыл о сигаре, что оставалась в руке.

— У деревни Вымово… — начал штабс-капитан.

— Там рядом имение господина Анисимова, если не ошибаюсь, с полгода тому или около того приобретенное у Сергея Ивановича Левовского, но, насколько я знаю, — Сергей Иванович сам является чиновником Экспедиции заготовления государственных бумаг. Вы думаете?..

— Александр Андреевич, нам не хотелось делать скоропалительных выводов, но есть некоторые факты, указывающие на причастность Петра Глебовича Анисимова к этому делу.

— Что вас интересует?

— Нам надо побывать в имении и желательно с не вызывающим подозрения визитом. Кроме всего прочего, нужны сведения. Что можете добавить об этом господине. Повторяю, любые, даже не заслуживающие внимания подробности.

— Непременно, я распоряжусь.

— Но, Александр Андреевич, помните о конфиденциальности нашей миссии.

— Это само собой разумеющееся.

Миша в молчаливом удивлении взирал то на новоладожского исправника, то на Василия Михайловича, который открылся совсем с иной стороны. Жесткий тон, даже можно было сказать — повелительный, но хранящий чувство меры, чтобы и не обидеть, но и дать понять о сугубо ответственном задании, с которым он с помощником приехали.

— Не хотите ли отобедать после столь долгой дороги? А я пока распоряжусь делопроизводителю о сведениях для вас.

— Василий Михайлович, не мешало бы, — подал голос Жуков.

Штабс-капитан метнул сердитый взгляд на Михаила, но не стал противиться, при этом добавил:

— От приглашения не откажемся.

— Моя супруга будет рада гостям из столицы.

— Александр Андреич, а кто приставом в третьем стане?

— Коллежский асессор Кириллов.

— Каков он?

— Сведущ в своем деле. В стане, наверное, каждую собаку в лицо знает, на должности пятнадцатый год…

ЖЕНА ИСПРАВНИКА ПРЕДСТАЛА в образе улыбающейся особы, не произнесшей и десятка слов за столом, а то только «да» и «нет». Взгляд Александра Андреевича теплел, когда он обращался к ней.

— Сашенька, голубушка, будь любезна, принеси чай ко мне в кабинет, — потом посмотрел на гостей, — думаю, мы продолжим разговор там.

— Вы правы, прежде чем принимать последующие шаги в нашем деле, необходимо их продумать.

— Прошу.

Кабинет оказался небольшим, но уютным. Было видно, что женская рука приложила к нему немало сил. Два кресла, находящиеся здесь, заняли старшие по должности, Михаилу достался стул с резными гнутыми ножками и бархатной обивкой.

— Я понимаю, что не вправе настаивать, но если предполагаемые преступники, — исправник выделил особо последнее слово, — расположились в уезде, порученном моему попечению, то хотелось быть полезным.

— Непременно. Без вашей помощи нам не обойтись.

— Делопроизводитель представит сведения об имении и хозяевах.

— Александр Андреевич, вы знакомы с Анисимовым?

— Чтобы близко нет. Правда, Петр Глебович несколько раз приезжал в город для знакомства.

— И каково впечатление от этих визитов?

— Общительный человек, без высокомерия, присущего нашим провинциалам.

— Откуда вы знаете?

— Он не скрывал, что родился в Тверской губернии, много шутил по этому поводу, что, мол, столица дает человеку многое, но отбирает взамен душу.

— Что-нибудь еще запомнилось?

— Увы, если бы я знал… — посетовал исправник.

— Как выглядит Петр Глебович?

— Высокий красивый мужчина, черные прямые волосы, лицо круглое.

— А особые приметы?

— Нет, он ни усов, ни бороды не носит, если можно отнести к приметам, то он обладает обаятельной улыбкой.

— Ясно.

— Анисимов дружен с кем-нибудь в уезде?

— Насколько знаю, нет, хотя он и предстал передо мною общительным человеком, но ни к кому из соседей не сделал визита с целью знакомства.