Грешники и праведники - Иэн Рэнкин Страница 64

— Когда я говорил с вами вчера, вы, кажется, не на сто процентов были уверены в присутствии сержанта Блантайра?

— На девяносто пять, — сказал Каттл.

— Но вы сомневаетесь, что по прошествии стольких лет мы найдём какие-то документы?

— Я допускаю, что в семье профессора Доннера могут храниться копии его экспертиз.

— Судя по вашему тону, вы не очень в это верите.

— Приходится делать поправку на обстоятельства. — Каттл перевёл взгляд на Фокса. — Я уже говорил сержанту Ребусу в прошлый раз, когда он счёл возможным нарушить мой устоявшийся быт, что мне любопытно, не вызван ли его интерес желанием отвлечь внимание от убийства Мерчанта.

— Мне в голову приходили те же мысли, сэр, — заметил Фокс.

— Но если вернуться к вскрытию… — упрямо гнул своё Ребус. — Когда вы мне говорили, что старшим в тот день был профессор Доннер, вы как будто замешкались…

— Неужели?

— Словно что-то вспомнили.

Каттл перевёл взгляд с одного детектива на другого.

— Профессор Доннер уже не может постоять за себя, а чернить покойных не в моих правилах.

— Он ошибся?

Каттл задумчиво покачал головой и положил руки себе на живот.

— Было сделано Y-образное вскрытие рёберной коробки. Начали удалять и взвешивать органы…

— Да?

— У нас не хватало людей. Аутопсия по какой-то причине проводилась на скорую руку, хотя можно было оставить труп в холодильнике…

— Не хватало технического персонала?

Старик хмуро кивнул:

— Попросту говоря, я был как мальчик на побегушках — унести, принести…

Ребусу хотелось протянуть руку и встряхнуть старого профессора. Но он только сжал кулаки и приказал себе терпеть.

— Мне пришлось на минуту выйти из анатомички. Профессору Доннеру понадобился зажим. Он был в другой комнате. Пока я отсутствовал, вскрытие продолжалось.

— По инструкции при вскрытии постоянно должны присутствовать два патологоанатома, — сказал Ребус. — Шотландский закон требует двойного подтверждения.

— Неужели? Спасибо за урок.

— Вы знали это, как знал и Доннер.

— И тем не менее он предпочёл не ждать. Когда я вернулся, желудок уже был вскрыт. Запах алкоголя просто сбивал с ног.

— Чего и следовало ожидать — ведь человек ушёл в запой, — заметил Фокс.

— Но мы до этого обследовали его рот, и там не было и намёка ни на что такое. А запах… реакции с другими химическими веществами в желудке явно не было.

— Вы хотите сказать, запах был слишком чистым? — спросил Ребус.

— Как будто алкоголь залили в желудок прямо из бутылки, — ответил Каттл.

— Залили из бутылки? — переспросил Ребус, глядя на Фокса. — Вы тогда что-нибудь об этом сказали?

— Нет, — нехотя признался Каттл. — Мои мысли, вероятно, были слишком заняты этим дурацким зажимом.

— А что с зажимом?

— Всё дело в том, что в нём не было никакой необходимости, он пролежал на столе в течение всей оставшейся процедуры вскрытия. Сомнений в причине смерти не было — человек получил несовместимые с жизнью увечья в результате падения. Одна или две аномалии не изменили бы этот вывод.

Ребус задумался на несколько секунд.

— Вы немало лет проработали с профессором Доннером… Это единственный случай?

Каттл посмотрел на свои руки.

— Более или менее, — сказал он наконец.

— Значит, не единственный? И в остальных случаях вскрытие тоже проводилось в присутствии полицейских из уголовного отдела Саммерхолла?

Каттл задумчиво кивнул.

Фокс демонстративно откашлялся, прежде чем задать собственный вопрос.

— По вашему мнению, профессор Доннер был с кем-нибудь из Саммерхолла в особо дружеских отношениях?

Каттл внимательно посмотрел на него:

— Этого человека уже нет, и он не может за себя постоять.

— Да, мы уяснили вашу позицию. Но это также даёт нам некоторую свободу говорить о нём откровенно. Разве нет?

Каттл взвесил эти слова, потом глубоко вздохнул:

— Время от времени ему поступали приглашения от инспектора Гилмура — на обед, на светский раут, на боксёрский поединок…

— Приглашения распространялись и на вас, профессор?

— Распространялись. Но я редко отвечал на них согласием.

— А профессор Доннер?

— Он гораздо дольше был знаком со Стефаном Гилмуром.

— И возможно, видел в нём друга?

— Не исключено, — согласился Каттл.

— Человека, которому можно иногда оказать услугу?..

— Я не стану дурно отзываться о покойном.

— Но вы знали, что такое случается?

Каттл сердито замотал головой.

— Ну хорошо, — не отступал Фокс, — тогда скажем так: у вас были кое-какие подозрения.

— Профессор Доннер был одним из самых выдающихся патологоанатомов в стране.

— Который не прочь был провести вечер в кругу чинов уголовной полиции. — Фокс перевёл взгляд на Ребуса. — Вы об этом знали?

— Нет.

— Это правда?

Ребус сжал челюсть.

— Да, — ответил он.

Один из спящих пробудился. Он подался вперёд и сказал Каттлу, как это замечательно, что у него опять посетители.

— Они уже уходят, — проговорил старик…

— Каков ваш дружок Стефан, а? — говорил Фокс Ребусу по пути назад на Уэстер-Хейлс. — Швыряет деньгами, приобщает профессора Доннера к красивой жизни…

— Он был щедрым парнем, — мечтательно сказал Ребус. Он вспоминал их сидения в пабах — Гилмур оставлял чаевые даже в самых занюханных забегаловках. Не говоря про клубы и рестораны.

Чтобы меня вспоминали здесь добрым словом, объяснял Гилмур. Бизнесу это только на пользу…

— Так что же, по-вашему, произошло? — спросил Фокс. — Принесли с собой фляжку в заднем кармане? Выставили Каттла из анатомички и залили алкоголь в желудок Кеннеди, чтобы всё выглядело так, будто тот вусмерть напился? Анализы крови дали бы другой результат, но их никто не взял.

— Вы хотите сказать, что он умер не от несчастного случая?

— Джон, — Фокс подался к нему, — мне кажется, я внятно говорю, что это было убийство. Его ведь сбросили с лестницы? Потому что Гилмур пришёл в бешенство от вердикта «вина не доказана». Но ему нужно было устроить всё так, чтобы это выглядело как смерть от несчастного случая. И тут очень кстати оказался сговорчивый патологоанатом. — Фокс помолчал. — Как вам — убедительно?