Хозяйка старого дома - Лена Обухова Страница 64

11 сентября 2016 года, 09:05

Ее снова разбудил солнечный свет. Он нахально лег на лицо, одновременно лаская теплом и беспощадно просачиваясь под закрытые веки, прогоняя сновидение, хотя Юля совсем не выспалась. Она шевельнулась, пытаясь лечь так, чтобы солнце не попадало на нее, но такого положения на диване Влада просто не оказалось. Единственное, что на какое-то время помогло, – это зарыться лицом в подушку.

Ночью, когда полицейские их отпустили, как-то само собой так получилось, что она отправилась ночевать не к подруге, как собиралась, а к соседу. Игорь, конечно, первым делом довез их всех до дома Галки и притормозил, но Юля на тот момент была уже слишком сонной и уставшей, чтобы среагировать. А сама Галка ничего не сказала, только попрощалась со всеми и выскочила в холодную темную осеннюю ночь.

Лежать лицом в подушку оказалось неудобно, поэтому уснуть снова Юле не удалось. К тому же она услышала шаги, замершие на пороге комнаты. Голос Влада деликатно поинтересовался:

– Ты уже проснулась?

Она с трудом подавила тяжелый вздох, заворочалась, садясь на диване, и с неохотой отозвалась:

– Да.

– Я так и подумал, – бодро заявил он, без приглашения проходя в комнату и примеряясь к месту на диване.

Юля торопливо подобрала ноги и сдвинулась к другому краю, практически сев на подушку и закутавшись в одеяло. На этот раз Влад как будто заранее подготовился к ее ночевке и выдал полный комплект постельных принадлежностей.

– Неплохо для слепого, да? – хмыкнул он, садясь рядом.

Юля непроизвольно улыбнулась и призналась:

– Я иногда даже забываю, что вы слепой. А порой действительно кажется, что вы симулируете.

– Да, я часто слышу это, – заметил Влад, и его улыбка получилась натянутой. – Люди не учитывают, что человек адаптируется, когда с ним происходит такое. И учится заменять зрение другими органами чувств.

– Какая-то там компенсация, я помню. Хорошо, что вы так к этому относитесь. В смысле, что просто живете дальше, не делая из этого трагедию.

Улыбка окончательно исчезла с его лица, он отвернулся и вздохнул.

– Всякое бывало за минувшие три года. Я прошел все стадии принятия факта своей… неполноценности. Были и отрицание, и гнев, и торг… Депрессия длилась очень долго. Дольше, чем мне того хотелось бы. Но я дожил до стадии принятия, что само по себе неплохо. Честно говоря, именно внезапно свалившийся на меня… дар, если можно так назвать, вытащил меня из этой бездны.

– Рисунки?

– Да.

Юля помялась несколько секунд, не уверенная, стоит ли копаться в этом. Разговор мог оказаться для Влада неприятен и даже болезнен, а ей совсем не хотелось его расстраивать. Но взглянув на его спокойный профиль, она в конце концов решилась. Ведь он сам пришел и затронул тему.

– Как именно это работает?

– Сам не знаю, – пожал плечами он. – Я беру лист бумаги и простой карандаш, а рука все делает сама. Это не видение в прямом смысле этого слова, потому что… Я ничего не вижу. Даже не понимаю, что именно рисую, мне приходится спрашивать у других. Иногда оно снисходит само, я просто ощущаю зудящую потребность в правой руке. Иногда мне удается спровоцировать это, тогда рисунок получается ответом на заданный мною вопрос. Порой ответом очень отстраненным и образным, требующим время, чтобы его понять.

– Но к чему все это? Почему это с вами происходит?

Он снова пожал плечами, побарабанив пальцами по деревянной части диванной ручки.

– Кто-то… или что-то хочет, чтобы я вмешивался в определенные события. Возможно, мои слова прозвучат глупо и пафосно, но я верю, что меня привели в ваш город специально. Может быть, это действительно какая-то миссия, я не знаю. Думаю, со временем я выясню. А пока моей задачей было спасти тебя.

– Меня? – усомнилась Юля. Ей казалось маловероятным, что какая-то сверхъестественная сила стала бы так напрягаться ради нее. Почему тогда оно не спасло Иру? Или Витю? – А может быть, целью была Настасья? И ее освобождение?