Убийцы Мидаса - Питер Аспе Страница 63

– О чем ты говоришь, комиссар?

– «Хаос», Гвидо, «Хаос».

– Ты что-то говорил мне об этом вчера, но тогда я не придал этому никакого значения, – признался Версавел.

– Ты дочитал эту книгу до конца, не так ли? – спросил комиссар.

– Я бы дочитал ее до конца, если бы ты не прервал меня на самом интересном месте, – с раздражением заметил Версавел.

Ван-Ин пропустил его замечание мимо ушей, закурил и задумался, сцепив руки на затылке.

– Ты хочешь выслушать мою версию или мне подождать, пока ты дочитаешь? – спросил Ван-Ин.

– Я уже понял основную мысль этой книги, – вызывающе глядя на комиссара, проговорил Версавел.

– Тогда перескажи мне эту основную суть так, как ты ее понял, – потребовал комиссар.

Сержант нервно покрутил ус. Он не любил бессмысленные интеллектуальные беседы.

– Ну хорошо, – неохотно заговорил он. – Истоки теории хаоса лежат в известной народной пословице: «Маленькая щель способна потопить большой корабль». Согласно теории хаоса, даже мелкое, казавшееся незначительным событие может привести к самым непредсказуемым последствиям.

– Браво, Гвидо. Сколько страниц ты успел прочитать?

– Тридцать, – ответил Версавел.

– Тогда позволь мне пересказать тебе оставшиеся двести пятьдесят страниц, – предложил Ван-Ин. – В частности, теория хаоса применима к прогнозу погоды. Синоптики чертят бесконечные схемы и диаграммы, чтобы предсказать погоду. Но они не понимают, что стихия не может подчиниться тысяче схем и математических расчетов. У теории хаоса совершенно другой взгляд на погоду. Приверженцы теории хаоса считают, что колебание облака, пролетевшего над скалистым побережьем Норвегии, может повлиять на климат этой страны. Или вот: перуанец, пукнувший в Андах, может вызвать тропический шторм на побережье Бангладеш.

– Черт возьми, – со смехом проговорил Версавел. – Хотел бы я услышать это пуканье.

– Согласно теории хаоса, в нашем мире нет никакой системы, – пропустив замечание Версавела мимо ушей, продолжал Ван-Ин. – Минутные несоответствия довлеют над всем временем. И даже великие математики не смогли сделать точный временной расчет. Устранить подобные аномалии способна лишь теория хаоса. Кстати, минутные несоответствия влияют не только на время, но и на разные области жизни.

– Хватит, прошу тебя, – со вздохом проговорил Версавел. – Я все равно ничего не понял.

– Я тоже. Но, я в отличие от тебя, хотя бы попытался понять это.

Версавел усмехнулся. Удивлению его не было предела. Уже очень давно он не видел, чтобы комиссар был серьезно увлечен какой-то псевдонаучной чепухой.

– Ученые обнаружили, что рабочие краны начнут свистеть, если в трубах возникнет турбулентность. Тон увеличится на октаву, если давление воды, в свою очередь, увеличится на 21,7 процента. Казалось бы, в этом нет ничего интересного. Но другие ученые пришли к выводу, что, увеличив колебания в электрической схеме на те же 21,7 процента, вы повлияете на частоту…

Версавел не удержался и зевнул. Очень уж ему наскучили речи Ван-Ина. Но почему комиссар вдруг заинтересовался такими скучными вещами? Уж не визит ли к мэру так пагубно на нем сказался?

– И это доказывает, что теорию хаоса можно применять к любой области нашей жизни, – с неподражаемым самодовольством заявил Ван-Ин. – Так почему же мы не используем теорию хаоса для раскрытия преступлений?

– Не хочешь ли кофе? – обеспокоенно глядя на него, спросил Версавел.

– Да, пожалуйста, сделай, – кивнул Ван-Ин. – И еще. Я прошу тебя, как только тебе станет скучно, скажи мне об этом, и я тут же замолчу.

– Нет-нет, Питер, говори. Меня заинтриговал твой новый метод работы.

– Метод работы? Это выражение скорее применимо к преступникам, у которых напрочь отсутствует воображение. А я предпочитаю американский термин «мозговая атака».

– Ну хорошо. Только не понимаю, как ты собираешься применять теорию хаоса к расследованию нашего преступления? Небольшие изменения в окружающей среде ведут к непредсказуемым событиям. К примеру, ты при определенных условиях можешь остановить шторм. Но…

– Именно, Гвидо! Или, наоборот, его предотвратить. А теперь чуть-чуть напряги мозги. Голландец слышит меня, – сказал Ван-Ин.

Версавел, насыпавший в этот момент кофе, повернулся к комиссару и с удивлением посмотрел на него.

– Пуканье перуанцев?

– Ну, теперь ты все понял, – восхитился Ван-Ин.

– Маленькая щель способна потопить большой корабль, – заключил Версавел. – Теория хаоса стара как мир.

Ван-Ин встал со стула и потянулся. Из-за туч выглянуло солнце, и его косые лучи проникали в кабинет сквозь оконное стекло. В солнечном луче в причудливом танце кружились пылинки.

– Возможно, голландец – случайный человек, поэтому мы должны вести себя очень осторожно. Если мы предъявим Вандекерхове обвинение без веских доказательств, он сотрет нас в порошок, – сказал Версавел, включил кофеварку и вернулся к своему столу.

– Я и сам это понимаю, – тяжело вздохнув, согласился Ван-Ин. – Но, если бы не Френкель, мы никогда бы не узнали, что Вандекерхове как-то замешан в убийстве.