Завещание Мадонны - Мария Жукова-Гладкова Страница 61

Работая криминальным репортером, я завела знакомства в разных сферах человеческой деятельности. Конечно, больше всего знакомств у меня среди представителей правоохранительных органов, но они есть и в таможне, так как мы с Пашкой снимали сюжеты и о работе таможенных органов, то есть о ее результатах.

Я позвонила знакомым и попросила выяснить количество картин, отправленных на выставку Алисы Румянцевой в США.

– С картинами что-то не так? – тут же насторожился знакомый в таможне.

– Пока не знаю, – честно ответила я. – И с картинами все может быть так, а вот с художницей…

– Ты сообщишь, как только что-то выяснится?

– Конечно! Но не хочется зря волновать людей. Ведь все еще может оказаться в порядке. Выясни, пожалуйста, неофициально.

Картин было сто двадцать четыре. И еще вместе с выставкой следовало одно полотно Ярослава Морозова, официально купленное на аукционе в Аукционном доме «Александр» галерейщиком Артуром Рубеновичем Галустьяном по заданию одной американской семьи. Все документы были в полном порядке. Художница Алиса Станиславовна Румянцева отправилась в США вместе со своими картинами. С ней поехала малолетняя дочь, разрешение на вывоз которой за границу дал отец. Выставку сопровождали еще двое людей, мужчина и женщина, фамилии которых мне ничего не говорили.

Никаких подозрений и никаких вопросов вывозимые картины в таможне не вызвали. Все документы были оформлены правильно.

* * *

Через пару дней нас с Пашкой вызвал к себе Иван Захарович Сухоруков. Я ожидала его звонка. Раз Иван Захарович влез в какое-то дело, то он доведет его до конца, причем обязательно с прибылью для себя. Не может иначе Иван Захарович! Или он просто перестанет себя уважать. А уж с его связями и деньгами можно сделать все: собрать информацию, сорганизовать нужных людей, многих использовать втемную. Меня, например. Хорошо хоть, что Иван Захарович очень любит похвастаться, но не перед всеми можно. Зачем давать людям лишнюю информацию? А перед нами с Пашкой можно.

– Где Вальтер Кюнцель? – спросила я, оказавшись за большим столом, где пировала не один раз.

– В Германии, – пожал плечами Иван Захарович.

– В Россию больше ни ногой?

– Ну почему же? – удивился Сухоруков. Мой бывший сожитель Виталя хмыкнул. – Ему у нас очень нравится. И у меня гостить понравилось. И вообще он очень сообразительный оказался. Ну, пострадал немного. Умным людям страдания только ума прибавляют.

– Что вы собираетесь с ним делать?!

– Использовать для получения чертежей Леонардо да Винчи.

Я открыла от удивления рот.

– Вроде же картина была. «Мадонна на лугу». Или «Мадонна с лошадьми»?

– И картина была, – кивнул Иван Захарович. – И есть.

– У вас?! Посмотреть можно?

– С каких это пор ты живописью заинтересовалась? – удивленно посмотрел на меня Иван Захарович. – Ты хоть на одной выставке картин за последние десять лет была? За всю свою жизнь? Добровольно, в свое свободное время, а не по работе?

Я скромно опустила глаза. Да, я бываю в музеях, только если там случается что-то криминальное. У меня нет ни времени, ни сил ходить по музеям и выставкам. В свободное время мне хочется спать и общаться с друзьями, причем общаться дома – у них или у меня, и никуда не ходить. И у всего моего окружения, которое очень напряженно работает, такие же желания. Наверное, это неправильно. Мы живем в одном из центров мировой культуры, вроде бы произведения искусства находятся рядом, и ты подсознательно знаешь, что всегда можешь пойти в Эрмитаж или съездить в Екатерининский дворец, но…

Когда-нибудь потом. Тогда, когда будет много свободного времени. Будет хотя бы два выходных в неделю. Когда не будут болеть ноги и спина. Когда в планах на воскресенье первым пунктом не будет стоять «спать».

Да и если я скажу своим друзьям, что в воскресенье была в Эрмитаже, меня тут же спросят, что там случилось, раз меня туда понесло. Мы говорим о других вещах – не об искусстве и не о культуре.

Но мне все равно хотелось бы увидеть картину Леонардо да Винчи и рассказывать потом об этом внукам! То есть увидеть не так, как в Эрмитаже, а рядом… Коснуться ее рукой.

– Картина сейчас находится в США. Вот Виталя туда завтра вылетает.

– За картиной? Возвращать назад?

– Это практически невозможно – на данном этапе развития событий. И что с ней делать-то?

– То есть как? Вы же – известный меценат.

– Но не в такой же степени, – сказал старый вор в законе.

Я хлопнула глазами.

– Да если бы вы подарили Эрмитажу – или любому другому музею – картину Леонардо да Винчи, то память о вас точно осталась бы на века, как вы всегда мечтали. Или я что-то неправильно поняла? Но вроде бы вы в каждом официальном интервью мне…

– Юля, успокойся, – Иван Захарович накрыл мою руку своей огромной лапищей.

– Скажите, что будет с картиной – и я успокоюсь.