Жизнь после жизни - Александра Маринина Страница 60

«Каменская, у тебя в голове творится черт знает что, —сердито сказала сама себе Настя. — Давай уже что-нибудь одно: или думаем,как искать маньяка, который совершил два убийства, или придумываем, за чтомогли убить Корягину и Павлову. Одновременно две версии проработать тебе всеравно не удается, годы уже не те, мозги поизносились».

От этого ей стало грустно, и настроение испортилось ещебольше. Ей казалось, что она проводит время в Томилине совершенно бессмысленно,что ей за столько дней практически ничего не удалось, кроме выведения на чистуюводу опытного вора Лерки Енота, но до тех пор, пока она не докажет, что членамклуба ничего не угрожает, ее работу нельзя считать законченной. А до этогорезультата ей сейчас так же далеко, как и в день приезда. «Зря Стасов послалменя в эту командировку, зря понадеялся на меня, я уже ничего не могу, я сталастарой, изношенной, ни на что не годной».

Однако заставить мозги не работать она все равно не могла, ик моменту приезда в усадьбу ей уже хотелось позвонить Федулову с очереднымзаданием. Однако ей пришлось взять себя в руки и потерпеть до утра следующегодня: Настя отчетливо понимала, что после ее отъезда из здания ГОВД пьянка вчесть дня рождения капитана Вторушина выйдет на новый, куда более интенсивныйвиток и Федулову будет точно не до нее с ее вопросами и предположениями.

* * *

Федулов сам позвонил ей на следующее утро, чему Настя немалоудивилась.

— Анастасия Павловна, у вас все в порядке?

— В полном, а что? Что-то случилось?

— Да нет, просто мне показалось, что вам вчера у нас непонравилось. Вы так быстро уехали… Вы уж не обижайтесь на нас, что взять спьяных оперов. Надеюсь, мы вели себя прилично? С глупостями не приставали?

— Не волнуйтесь, Дима, — успокоила егоНастя, — все было в полном порядке. Просто мне нужно было успеть погулятьс собакой, пока зверинец не закрыли на ночь.

— А вы кого-то выбрали себе? — голос Федуловазаметно оживился, и Настя поняла, что майор — любитель собак.

— Старую дворнягу. Вывожу ее погулять, подкармливаю.

— Здорово! Вы добрая, не то что некоторые. А у вас своисобаки есть?

— Нет.

— А у меня две. Я там же взял, в усадьбе, в прошломгоду.

— Я помню, вы мне рассказывали. Дима, я вот чтоподумала… Может быть, Павлова вела какое-то дело, по которому проходилаКорягина, например свидетелем. Не припомните такого?

— Н-нет, — озадаченно ответил Дмитрий. — Номожно покопаться, поискать. А что, вы думаете…

— А почему нет? Павлова вела дело, Корягина давалапоказания, человека осудили и посадили на приличный срок, а потом оносвободился и начал мстить тем, кого считает виноватыми в своей отсидке. Высчитаете, что это нереально?

— Да нет… Знаете, а мне как-то и в голову не приходило,честно признаться. А что, идея богатая, — оживленно заговорилДмитрий. — Я обязательно поищу в архиве суда, у меня там есть девчонкизнакомые, они помогут. Вот не зря я говорил, что у вас есть чему поучиться, авы мне не верили.

Настроение у Насти, так и остававшееся убитым еще совчерашнего вечера, немедленно подскочило, хотя привычки переоцениватькомплименты у нее не было. Просто обрадовалась — и все. И особо не вникала,почему именно. Озадачив Федулова, она стала думать, где еще можно поискатьподтверждение своей новой версии.

Если Аиде Борисовне Павловой кто-то мстил как бывшемуследователю, то вполне возможно, этот ктото не сразу приступил к лишению жизни,а начал с угроз. Ведь это так сладко — напугать и посмотреть, как твоя жертвакорчится от страха. Многочисленные беседы с теми, кто знал Павлову, не далиникакой информации о том, что ей кто-то угрожал, но ведь Аида Борисовна могланикому об этом и не рассказывать. Просто не принимала эти угрозы всерьез и несчитала нужным даже упоминать о них в разговорах.

В любом случае нужно посмотреть электронную почту Павловой.Может быть, она получала письма с угрозами?

Настя немедленно отправилась в компьютерный зал искать КостюЕремеева, которому вопрос об электронной почте Аиды Борисовны почему-то неочень понравился. Или Насте только показалось?

— Нет, у нас она почтой не пользовалась, — твердоответил он.

— А вообще она отсюда в Интернет выходила?

— А вам зачем? — задал он вполне резонный вопрос.

И в самом деле, Настя как-то подзабыла, что здесь она несыщик, а всего лишь социолог.

— Просто интересно, на какие сайты выходят члены клуба.Круг их интересов и все такое.

— Вы можете посмотреть в любой момент, в каких сайтахсидят те, кто сюда пришел, — предложил Еремеев. — В чем проблема?

— Ни в чем, — пробормотала Настя.

В самом деле, редкостную глупость она сморозила, совершеннопозабыв о своей легенде. Но отступать не хотелось.

— А интересно, почему Аида Борисовна не пользоваласьпочтой и Интернетом? Зачем тогда она училась на ваших курсах?

— У нее был компьютер дома, она себе купила. Закончилаздесь курсы — и купила, — сухо ответил Еремеев. — Вы задаете какие-тостранные вопросы.

Ну еще бы… Понятно, что вопросы ему не понравились, онисовсем не вязались с работой социолога, а кому приятно чувствовать себяидиотом, которому вкручивают какое-то немыслимое вранье.

— Просто я страшно любопытная, — Настя изобразиласмущение и даже попыталась покраснеть, правда, безуспешно. — Есть у менятакой грех, сама знаю. Вот мне сказали, что Аиду Борисовну убили, и мне жутькак захотелось почитать ее переписку. Знаете, в переписке тех, кого уже нет вживых, есть что-то… волнующее, что ли. Словно к тайне прикасаешься. Только выникому не говорите, ладно? Мне самой стыдно за это мое любопытство, но я с нимничего не могу сделать, это как клептомания. Ворую чужие тайны. Знаю, что этоплохо, а удержаться не могу.

Губы Кости Еремеева тронула едва заметная снисходительнаяулыбка.

— Ладно, никому не скажу. Но вы вообще-то поосторожнеес этой своей особенностью, можно знаете как нарваться!

— Знаю, — покаянно вздохнула Настя. — Уженарывалась.

Она вышла из компьютерного зала и отправилась искать Бегорского.Настроение у нее снова упало ниже плинтуса. Ну как же так?! Она, сыщик с такимопытом, и допустила такой непростительный промах. Привыкла за почти три десяткалет быть сыщиком, и притворяться социологом нет навыка, вот и повела себя каксыщик. Неужели мозги напрочь отказывают? Неужели она стала совсем старой?Неужели ее место отныне — перед телевизором и на диване с книжкой?

Андрея Сергеевича она нашла в костюмерной рядом с Тамарой,которая, нацепив очки, сметывала раскроенную ткань.

— Я должна извиниться и покаяться, — начала Настяс ходу, решив ничего не скрывать. — Я допустила ошибку, и теперь, чтобы ееисправить, мне нужна ваша помощь.