Бремя идолов - Чингиз Абдуллаев Страница 6

— И я даже знаю, какое, — кивнул Дронго, — убийствоЗвонарева. Верно?

— Вам уже звонили? — удивился главный редактор.

— Конечно, нет. Просто перед тем, как явиться на нашувстречу, я немного покопался в Интернете. Так сказать, для ознакомления с вашейгазетой. Должен признаться, что я постоянный ее читатель, и могузасвидетельствовать вам свое восхищение. Разумеется, я не мог пройти мимоматериалов вашего Звонарева.

Всегда очень интересные, объемные, с массой фактов. Он ведьзанимался, кажется, проблемами служителей Фемиды. Во всяком случае егопоследняя статья была об этом. И две недели назад его убили. Если не ошибаюсь,это уже второй случай в вашей газете. Первого журналиста убрали пять лет назад…

— Да. И следствие до сих пор не может завершиться. Хотя меняуверяют, что уже вышли на след убийц. Но наши юристы настроены оченьскептически. Через пять лет раскрыть такое преступление очень трудно. В судевсе может развалиться. И тогда убийцы нашего журналиста уйдут отответственности.

— И вы решили взять дело мести в собственные руки? — не безиронии спросил Дронго.

Сорокин нахмурился. Сел ровно и холодно произнес:

— Мне рекомендовали вас как серьезного человека. Уверяли,что вы можете помочь нам в решении нашей проблемы. Или они ошибались?

— Не нужно сразу обижаться. Вы лишь подтвердили мою догадку,еще ничего не сказав по существу. Значит, разговор пойдет о Звонареве?

— Конечно, — пробормотал Сорокин, который понял, что егособеседник оказался прав. Еще не сказав ни слова, он выдал себя с головойнесдержанной реакцией.

— Славу Звонарева убили две недели назад. Если первогонашего журналиста взорвали, послав ему «сувенирный набор» из военной разведки,то со Звонаревым не стали церемониться. Его просто пристрелили в подъездесобственного дома.

Почти на глазах у соседей. Следствие, как всегда, выдвигаетмассу интересных версий, но за две недели оно не продвинулось ни на шаг. А изпрактики хорошо известно, что подобные преступления либо раскрываются сразу,либо не раскрываются никогда. У нас больше нет времени. Две недели истекло, имы хотели бы иметь более правдоподобные версии убийства нашего журналиста.

— И не только поэтому, — сказал Дронго, глядя в глазаСорокину, — вас ведь интересуют и мотивы убийства?

— Да, — хмуро признался главный редактор, — и возможныемотивы тоже. Мы не исключаем, что накануне президентских выборов кто-то решилразыграть эту карту.

Наша позиция строгого нейтралитета была известна всем. Мыпринципиально не поддерживали и не станем поддерживать ни одного из известныхкандидатов в президенты. Звонарев в своих статьях в последнее время привелдостаточно много компрометирующих фактов, но среди них все же не было таких, закоторые можно было убить человека. Во всяком случае, мы стараемся неподставлять своих журналистов. А его убили. Подло убили, выстрелами в спину. Идобили контрольным выстрелом. У него в кармане было полторы тысячи долларов, ноубийца ничего не взял. Даже ребенку ясно, что убийство было заказным. Именнопоэтому я хотел встретиться с вами.

Подошедший официант поставил перед ними два стаканасвежевыжатого апельсинового сока.

— Еще две текилы, — попросил Дронго и, когда официантудалился, спросил:

— Вы хотите поручить именно мне это дело?

— Конечно. Только поэтому я и обзвонил всех бывших инынешних сотрудников ФСБ и внешней разведки. Мне нужен человек, которыйвозьмется за независимое расследование убийства. Человек, который сумеетпровести быстро и результативно, будучи независимым от любой из наших партий, атем более — от властей. Вы именно такой человек. Поэтому я прошу вас взяться зарасследование убийства нашего товарища. Со своей стороны мы готовы выплатитьвам любой гонорар, в разумных пределах, разумеется. Вы согласны?

Официант принес две текилы. Поставил на столик тарелочку снарезанными дольками лимона. И замер в ожидании продолжения заказа. Дронгоподнял кисть руки и, качнув пальцами, отпустил его. Потом тяжело вздохнул испросил у Сорокина:

— Кто ведет расследование?

— Все кому не лень. ФСБ, прокуратура, милиция. Конкретно —следователь прокуратуры. Но в милиции и в ФСБ созданы свои оперативные группы.Звонарева многие знали и любили в Москве. Президент обещал взять расследованиепод собственный контроль, но это, как всегда, лишь пустое сотрясение воздуха.

Конкретно расследованием убийства занимается некто БозинАрсений Николаевич.

Говорят, достаточно опытный следователь, работает в органахпрокуратуры больше двадцати лет. Но, увы, пока никаких результатов.

— Понятно. Кто вам дал мой телефон?

— Это так принципиально? — нахмурился главный редактор.

— Да, я должен знать, через кого вы на меня вышли. Возможно,это повлияет на мое согласие или несогласие с вами сотрудничать.

— Через сотрудников службы внешней разведки, — нехотяпризнался Сорокин, — один из них вспомнил про бывшего сотрудника их ведомства,он и дал ваш телефон.

— Фамилию сотрудника вы помните?

— Это была конфиденциальная информация. Я не имею праваничего говорить.

— Но кто конкретно дал вам мой телефон — вы можете сказать?

— Его фамилии я не знаю. С ним связывался наш сотрудник.Только имя-отчество — Владимир Владимирович.

— Достаточно. Я все понял.

— Вы не согласны? — встревожился Сорокин.

— Наоборот. Это имя — гарантия от возможных провокаций. Внаше время никто не застрахован от любых неожиданностей. Я согласен.

— В таком случае назовите ваш гонорар, — сказал главный,испытующе глядя на Дронго.

— Сто тысяч долларов. Из них четверть суммы вперед,независимо от исхода расследования. Деньги мне нужны для расследования.

— Не много ли? — усомнился главный.

— По-моему, даже мало, учитывая объем работы. Я думаю, еслибы к вам обратились с предложением дать информацию по убийству Звонарева затакие деньги, вы бы моментально согласились. Или нет?

— Я согласен, — кивнул главный редактор, — куда привезтиденьги?

— Это не самое главное. Деньги передадите, когда я приеду квам в редакцию. Кстати, давайте что-нибудь закажем, а то официант уже смотритна нас волком. И, между прочим, сегодня угощаю я. Что вы любите больше — рыбуили мясо?

— Мне все равно, — пожал плечами Сорокин.

Дронго поднял руку, подзывая официанта. Быстро сделав заказ,он отпустил парня. Сорокин посмотрел в глаза этому непонятному для негочеловеку: