Выстрел на Рождество - Чингиз Абдуллаев Страница 6

— Нет, не нравится, — вырвалось у Игоря, — мне вообщекажется, что никто из них не мог сделать ничего подобного.

— Тогда выходит, что пистолет выстрелил сам по себе?Самоубийство было невозможно. Ведь вы сами сказали, что пуля попала в сердцежертве. Вряд ли после этого она могла еще и выбросить пистолет.

— Я понимаю. Но сейчас я думаю об этом меньше всего. Сейчасконкретно обвиняется мой младший брат. И если адвокату не удастся смягчитьприговор или каким-то образом повлиять на присяжных, то наш Виктор можетполучить не семь, а все двадцать лет тюрьмы. Что нам тогда делать? Вы можетепрочувствовать, какой это кошмар, когда я абсолютно убежден в том, что Викторне стрелял в свою подругу. Ведь он вбежал следом за мной.

— И ваше мнение разделяют остальные члены вашей семьи? —уточнил Дронго.

— Нет, — честно ответил Игорь, — не разделяют. Почти всесчитают, что стрелял Виктор, но сделал это в состоянии своей обычнойвозбудимости.

— Возможно, они более правы, чем вы. Вы же сами сказали, чтоу него сложный характер.

— Это ничего не значит. У людей бывают куда более сложныехарактеры, но они не убивают своих знакомых. Он не стрелял, я в этом уверен.Стрелял кто-то другой, но осудят Виктора. Это и несправедливо, и неправильно.Поэтому я и пришел к вам. Возможно, вы сумеете узнать, кто именно стрелял. Этаистина нужна не английским или шотландским следователям. Она нужна мне,Виктору, нашей семье. Я не могу поверить, что это убийство произошло в нашемдоме.

— Я понимаю, — мрачно кивнул Дронго, — но истина бывает неочень удобной. И не всегда приятной.

— Мне все равно. Виктор появился после меня. И он былнапуган и ошеломлен. Это стрелял не он, я в этом убежден. Я слишком хорошо знаюсвоего младшего брата. И я видел его лицо. Он не стрелял в Злату. Если бы еезадушили, я бы скорее поверил, что это сделал Виктор. После первого развода ониногда бывал неуправляем, но в тот момент он испугался и удивился. Да-да,именно удивился.

Дронго взглянул на Вейдеманиса. Тот пожал плечами, словнодавая возможность своему другу самому решать, как именно ему поступить.

— Кто сейчас находится в вашем замке? Кто там проживает? —уточнил Дронго.

— Пока там находятся моя мать, сиделка, кухарка, садовник.Жена с дочкой в Лондоне, но завтра начинаются каникулы, и они приедут в замок.Сестра Валентина с сыном в Брайтоне, он там учится в колледже, они приедут кнам через несколько дней, у него каникулы начинаются позже.

— А друг вашей сестры. Кажется, Халдаров. Где его можнонайти?

— Он часто прилетает в командировки в Лондон. Но работает восновном в Москве. Я могу дать вам его телефон.

— Выходит, что, кроме вас и садовника, в доме не быломужчин. И еще подросток, ваш племянник. Остальные женщины. Верно?

— Да. Но женщина тоже могла нажать на курок. Это былапримитивная конструкция, ничего не нужно делать. Только нажать на курок. Яговорил Виктору, что его увлечение оружием плохо закончится. У него в кабинетебыла целая коллекция — ножи, пистолеты, сабли. Но ему они нравились. Это,кажется, у Чехова была такая фраза, что если в первом акте на сцене виситружье, то в третьем оно обязательно выстрелит. Что у нас и произошло.

— Не совсем так, но в общем верно, — кивнул Дронго. —Значит, вы полагаете, что из пистолета могла выстрелить и женщина?

— Безусловно.

— Вы сказали, что у вас в замке восемнадцать комнат. Как онирасположены? В какой последовательности?

— Я вам сказал, что это не замок, а один большой дом. Натретьем этаже находятся два трехкомнатных отделения. Это мы сами так захотели.У каждой спальни своя ванная и выход в кабинет и небольшую столовую. Левуючасть здания занимал Виктор, правую — я со своей супругой. Есть еще двенебольшие комнаты. Одна — бильярдная, другая — кинозал. На втором этаже ещевосемь комнат. Из них шесть спальных комнат с ваннами. К двум комнатампримыкают еще небольшие комнаты, больше похожие на будуары для придворных дамили на большие шкафы, где можно хранить одежду. В одном таком отделении обычноостанавливается моя сестра, в другой — моя мама. Ее сиделка занимает комнатурядом с ней, а сын моей сестры — комнату рядом с матерью. В других спальняхостаются приглашенные гости. Внизу есть большой зал, о котором я говорил,комната, примыкающая к кухне, такая небольшая столовая человек надесять-пятнадцать. Вот, собственно, и все.

— Вы точно знаете, кто и где был в момент убийства?

— Нет, не знаю. Но я вбежал первым в комнату, где была убитаЗлата. В этом я уверен. Там никого больше не было. И пистолета, из которогораздался выстрел, тоже не было. Потом вбежал Виктор. За ним, где-то секундчерез пятнадцать или двадцать, появилась моя супруга, за ней Валентина, нашасестра. Потом приехала мать, прибежала ее сиделка, появился Халдаров.

— Семь, — посчитал Дронго, — а вы сказали, что вас былодвенадцать. Где были остальные?

— Наша дочь была в домашнем кинотеатре. Алексей, мойплемянник, играл в бильярдной. Эти комнаты находятся на третьем этаже, рядом снашими апартаментами. Дороти была на кухне, Арво — на улице. И погибшая Злата.Получается двенадцать. Хорошо, что меня не заподозрили в убийстве подруги моегобрата. А ведь вполне могли бы. И логика прямая есть. Если мой младший братженится, то наследников на этот замок будет гораздо больше, чем сейчас. Вот иконкретная причина, чтобы мне ненавидеть эту молодую особу. Хотя я точно знал,что он не хотел на ней жениться. Она ему только нравилась как красивая женщина.

— Тогда можно понять недовольство ваших родных — матери,жены, сестры, — которые были не очень рады появлению подобной особы в вашем«родовом гнезде».

— Да, наверно, — согласился Игорь, — я их отчасти понимаю.Виктор вообще позволял себе иногда слишком дикие выходки. Мог привести накакую-нибудь вечеринку популярную актрису или топ-модель, а потом целоваться сней на глазах у изумленной публики. Когда человек холостой и очень богатый, онпозволяет себе кучу глупостей. Вы наверняка слышали о концерте, который был внашей компании в позапрошлом году. Об этом написали все московские газеты. Ястолько ругал Виктора, нам не нужна была подобная «популярность».

— Я не читаю сообщения подобного рода, — признался Дронго.

— Правильно делаете. Он тогда пригласил на концерт сразунесколько знаменитостей — Брюса Уиллиса, Ричарда Гира и Дженнифер Лопес.Пришлось заплатить этим господам столько денег. Я был уверен, что они неприедут. Но приехали все трое. И в другие компании приезжают все, кого«заказывают». Я сначала не мог понять, что происходит. Я понимаю, когда на этоидут люди, которые нуждаются в деньгах. Но когда к нам начали приезжатьмультимиллионеры, я стал сознавать, что в свои сорок лет оказался человеком сослишком консервативными взглядами. Если бы я обладал их статусом, ихвозможностями, их деньгами, я бы не поехал на эти корпоративные вечеринки ни закакие деньги. Послушайте, господа, вы же не умираете с голоду, как же вам нестыдно. Приезжать на вечер в компанию, о которой вы никогда не слышали иникогда больше не услышите. И под пьяный хохот гуляющих петь, танцевать илиублажать эту публику. Наверно, я слишком перегибаю палку, но мне кажется, что яправ. Когда на такие вечеринки ездят наши доморощенные звезды, это все понятно.И даже приятно. Они тоже немного выпивают, они тоже развлекаются. И самоеглавное — они зарабатывают деньги. Ведь всем хорошо известно, что в нашейстране нельзя честно заработать на шоу-бизнесе своими дисками, как и во всеммире. Или записями своих концертов. Нужен «чес» или корпоративные вечеринки. Икогда ребята из «Камеди-клаб» зарабатывают свои деньги, я их с радостью отдаю.Почти все вылезли из нашей советской нищеты. Нет, даже не из советской, а изпостсоветской, она еще страшнее. А эти голливудские «звезды» просто бесятся сжиру. Не понимая ни языка, ни страны, куда они попали. Если даже компаниявыпускает презервативы или унитазы, то и тогда эти заокеанские знаменитости готовыпеть и танцевать на усладу публики. Виктор пригласил их всех, и об этомнаписали во всех газетах. У нас потом несколько месяцев работала налоговаяинспекция, проверяла деятельность наших заводов. Во-первых, люди завидуют, аво-вторых, слишком громкая слава бизнесменам не нужна. Она нужна художникам иликомпозиторам, политикам и депутатам. Поэтому у нас были с Виктором разногласиякак раз по этому поводу. И Злату он пригласил нарочно. Она была одной из самыхгламурных девочек Москвы. Есть даже такой своебразный рейтинг. В первой десятке— самые известные особы, пригласить которых на свою вечеринку мечтают почти всекрупные компании в Москве. Есть женщины, одни имена которых уже являютсябрендом для любого модного журнала.