Наследство в глухой провинции - Лариса Кондрашова Страница 6

Олька слушала меня, слегка обалдевшая. Никогда прежде я не разговаривала с ней чуть ли не в покровительственном тоне. Видимо, я здорово перенервничала, общаясь с этими быками.

В общем, мы быстренько рассчитались и покинули ресторан. Однако с той поры я старалась не упускать из виду мою подругу на всякого рода торжественных мероприятиях и званых вечерах, не без основания опасаясь, что рано или поздно она все равно «допросится». Как любит в таких случаях говорить Коля Дольский: «Блаженны прыгающие, ибо они допрыгаются!»

Я давно научилась пропускать мимо ушей неприличные слова, которые говорит подруга. Наверное, иммунитет к мату выработался у меня с детства. Не слушать! Словно в моей голове при каждом матерном слове щелкает выключатель. Хотя общий смысл произносимого Олькой насчет моего предстоящего отъезда я вполне улавливаю.

— Надо же, тут куча дел, а она уезжает…

Оказывается, пока я вспоминала наше с ней ресторанное приключение, Ольга наконец поняла, что должна остаться одна. Причем вовсе не гарантия, что я уеду всего на три дня, а она уже привыкла, что мы обычно не расстаемся и даже в отпуск ездим если и не вместе, то в одно и то же время.

К счастью, я знаю, как Ольгу утихомирить, и потому принимаю смиренный вид:

— Тогда, может, черт с ним, с этим домом?

— Ты посмотри какая богачка, домами разбрасывается! Звезда бесхозяйственная. Может, ты и на нашу фирму х… положишь?

Я опять начала злиться. То ли мой выключатель забарахлил, то ли на сегодня Ольга превысила лимит неприличных слов. Не могла же она не понимать, что обижает меня, но упорно продолжала брюзжать.

— Ты же у нас горбатишься за двоих, а я уеду, и вовсе надорвешься!

Я только стала набирать обороты, как она тут же отступила. Что-что, а Ольга чувствовала, когда партнер доходит до точки. Если, конечно, это было не сугубо личное. Тогда она перла, как бык на красное. Впрочем, случай с рестораном я уже рассказывала…

— Не обращай ты внимания на мои подначки. Не сверкай очами, я больше не буду. С утра не с той ноги встала… Езжай спокойно в свою Кукуевку, или как она у тебя называется?

— Костромино.

— Смотри только в этом Коровине не влюбись в какого-нибудь пастуха. Все-таки без тебя фирма не будет так процветать… Ты, можно сказать, лицо «Каолы».

— Влюбиться? Не смеши. Кого я могу встретить в этой глуши?

Ольга посмотрела на меня взглядом, выражающим куда больше чувств, чем она произносила на словах.

— Береги себя. Все-таки ты у меня одна настоящая подруга.

— Понятно: береги себя, вдруг ты мне понадобишься!

— Нет, в самом деле, кто знает, какая там криминогенная обстановка… Кстати, от чего умерла кузина твоего отца? Старая была?

— Хорошенькая старость, сорок четыре года! Утонула она.

— Утонула, — эхом повторила Олька. — В нетрезвом состоянии?

Я обиделась за родственницу:

— С чего ты взяла? У нас в роду алкоголиков не было. Олимпиада если и пила, то не столько, чтобы не помнить себя или находиться в этом самом нетрезвом состоянии. Отец говорил, она плавала как рыба.

— Рыбы не тонут.

— Чего ты прицепилась? Откуда я знаю? Она зимой утонула. Три дня в воде, вернее, во льду пролежала. Ее бы до весны не нашли, если бы вездеход в полынью не провалился…

Ольга содрогнулась:

— Какие страсти происходят с людьми!

— Вот именно. Ни о каком плавании тут и речи нет. Экспертиза установила: смерть от переохлаждения. Провалилась в полынью и выбраться не смогла.

— А-а-а…

— Больше вопросов нет?

— А если ее в эту прорубь сунули да придержали чуток, чтобы не всплыла?

— Я знаю, ты любишь читать детективы, а только тетя Липа для преступной среды человек неинтересный. Большим бизнесом она не занималась, большого богатства отродясь не было. Жила, как и большинство населения, чуть подальше от черты бедности.

— А если она увидела что-то, чего видеть была не должна?

— Если бы, да кабы… Угомонись, Шерлок Холмс. Это в большом городе преступление скрыть легко, а в маленьком, где все на виду, ничего этакого просто не бывает. В крайнем случае, как в «Деревенском детективе», сопрут баян, да и только.

— Аккордеон, — автоматически поправила меня подруга.

— К тому же, как ты сама сказала, до моего отъезда еще три дня. Успеешь дать на дорогу свое дружеское напутствие.

Но в нашем деле ничего нельзя загадывать и надолго планировать. Я-то думала, что эти три дня пройдут в некоей благодати, но уже на следующее утро случилось нечто неординарное…

У нас в офисе объявился посетитель.

То есть посетителей у нас бывает вполне достаточно, но чтобы такой… В общем, расскажу по порядку.

Как я уже говорила, у нас в офисе нет секретаря, а наша бухгалтер обычно появлялась на три часа после одиннадцати.

Я пришла первой, как обычно, и занималась тем, что просматривала прайс-листы той самой израильской фирмы, которая предлагала нам свое сотрудничество.

Этот посетитель пришел ровно к девяти часам. Буквально через пятнадцать минут после того, как в офис вошла я и только по-настоящему приступила к работе.

— Девушка, — сказал он; я подняла глаза от бумаг и внимательно посмотрела на него. — С кем я могу поговорить насчет закупки партии компьютеров?

Этим могла бы заняться и я, но, подумав, что все равно мне уезжать, а завершить сделку вряд ли успею — уже среда, я предложила самым любезным тоном:

— Не могли бы вы подождать минут пятнадцать? Именно на столько обещала утром задержаться Ольга.

По пути она хотела заехать в банк и забрать из ячейки наши документы. Пятнадцать минут — максимум. Это я сказала на всякий случай. Наш водитель Слава домчит ее за три минуты.

— Подожду. Но не больше.

— Думаю, ждать придется даже меньше, — заверила его я, и в эту минуту появилась Олька. — Вот видите, вам не придется ждать нисколько. Это Ольга Александровна — президент фирмы «Каола».

— Оля?

Он вскочил так поспешно, что опрокинул стул, а я, занятая бумагами, упустила момент и не увидела самого начала, как на посетителя посмотрела Ольга, заметила только ее неестественную бледность и тотчас сменившее растерянность высокомерие.

— Здравствуйте, господин Кононов.

Что это, моя подруга обалдела, что ли? Ведь явно покупатель не из праздного любопытства зашел. Нашла время выпендриваться!

Но тут подруга перехватила мой изумленный взгляд и стерла с лица это вымученное высокомерие, будто рисунок мелом со школьной доски.

— Вы ко мне по делу?