Выстрел в чепчик - Людмила Милевская Страница 6

Нет! У меня нет причин подозревать в неискренности Розу. Онавсегда была предельно честна. Даже с Пупсом, что уж совсем не обязательно. Розаврала только один раз — когда утверждала, что похитит у Маруси Ваню.Целомудренная Роза в принципе не могла кого-нибудь соблазнить, даже Пупса. Но ив случае с Ваней Роза лгала только себе самой, остальные-то обмануты не были.

— Думаю, Роза не врет, а заблуждается, — сказала я, выходяиз лифта и направляясь к «жигуленку» Маруси. — Картина действительно упала, идырка в шляпке есть, что касается копья…

— Не копья, а стрелы, — поправила меня Маруся, усаживаясь вмашину и начиная терзать зажигание. — Я прямо вся с нее смеюсь. Стрелы-то нет,стрелу-то она так и не показала. Вряд ли Пупсу понадобилась эта стрела, да ишляпка — дело сомнительное. Взяла и проделала дырку сама, а потом все этосочинила. Кстати, и пульки нет. Надо бы расспросить подлую Тамарку, но это уже,старушка, работа твоя. Эх, жаль, сама не могу, но не мириться же с ней из-заэтого.

Наконец «жигуленок» дернулся, с ревом сорвался и устремилсявперед. Испуганная кошка шарахнулась в кусты, чудом избежав колес. Я вздохнулас облегчением, перевела дух и тут взмолилась, с ужасом увидев мирно беседующихна тротуаре старушек:

— Марусенька, сбавь скорость, пока не передавила всюживность в этом дворе.

— Что тут за скорость? — удивилась Маруся, с презрениемглядя на спидометр, показывающий семьдесят километров в час. — Разве этоскорость? — спросила она, лихо выруливая прямо на старушек.

Бабульки вскрикнули и разлетелись в стороны, а Маруся (оченьдовольная собой) продолжила беседу.

— И вообще, вся эта история сильно напоминает какой-тодетектив, — задумчиво изрекла она. — Не помню, то ли Сименон, то ли Стаут.Кто-то об этом писал.

— Агата Кристи, — подсказала я. — И последовательность таже: сначала шляпка, пробитая пулей, потом картина, упавшая со стены.

— Нет, картина была третьим номером, между шляпкой икартиной была стрела. У Кристи стрелы не было, я не знаю, что там было, нопомню точно, что не стрела. Кажется, у героини отказали тормоза.

— Маруся! — закричала я, с ужасом глядя на идущую впередимашину. — Тормоза отказали у тебя.

Если не сбавишь скорость, я пойду пешком.

— Если я не сбавлю скорость, — справедливо заметила Маруся,благополучно выруливая из весьма неприятной комбинации «Хонды» с «Мерседесом»,— нас понесут на кладбище, а родственники всю оставшуюся жизнь будутвыплачивать мафиозам долги. А у героини тормоза отказали, и, если бы незакончился бензин, она сиганула бы с обрыва.

— Какое счастье, что у нас нет обрывов, — порадовалась ясразу двум вещам, потому что вдобавок к вышеупомянутым обрывам, которых нет,Маруся еще и скорость сбавила. — Но ты не права, героиню пытались утопить.Впрочем, что мы гадаем. Какая разница?

Детективы так похожи и вместе с тем разнообразия в мире такмало, что мы из кожи будем лезть, чтобы помочь кому-нибудь уйти из жизниоригинально, а все равно выяснится, что все это уже многократно было.

— Да, но в разной последовательности, — не согласиласьМаруся и на всякий случай сообщила:

— И лично я уходить из жизни не собираюсь.

— Как, вообще?

— Нет, пока. Позже обязательно уйду, это стоит у меня вплане. Должна же я прямо вся родиться в другой жизни. К сожалению, этого нельзясделать, не уйдя из этой. Так что я обязательно уйду, тем более что мнепрогнозировали, будто я в следующей жизни стану мужчиной. Интересно, кем тамбудет мой Ваня?

— Мечтаешь поменяться с ним ролями?

Маруся заржала:

— Ха-ха, старушка, если бы я была мужиком, представляешь,что тут началось бы? Епэрэсэтэ! Ох! Не стоит бередить душу Я прямо вся негодуюот того, что я баба. А что касается Розы, то за шляпкой идет картина, если несчитать копья.

— Стрелы, — подсказала я.

— Нет, старушка, Роза или стареет, или закисла с этим своимПупсом Епэрэсэтэ! До чего довели гинеколога! Ей не хватает внимания, я прямовся это чувствую. Как только оправлюсь от горя, сразу же возьму Розу с собойи.., буду ставить ее жизнь на колеса. Ей надо срочно заводить любовника.

— Целиком и полностью с тобой согласна, но напомни, еслизабуду ей позвонить. Эти россказни про убийства, конечно, глупость, но лучшедержать руку на пульсе. Для нашего же спокойствия.

В этот момент я увидела кондитерский магазин и закричала:

— Маруся, останови! Куплю Саньке торт!

— Правильно, — сказала Маруся. — А я прямо вся куплю Санькешоколадку.

— О, как ты добра!

В кондитерском Маруся сразу же встретила старую знакомую, скоторой когда-то работала в своем буфете.

Встретила и тут же бросилась делиться новостями, их изрядноскопилось за те пять лет, что приятельницы не виделись. Я поняла, что этонадолго, и приуныла, но не решилась их тревожить (знакомая, к несчастью, стоялаза прилавком).

Каким-то чудом я успела купить торт раньше, чем Марусяобнаружила, что продавщица и знакомая — одно лицо. По этой причине я топталасьрядом с Марусей, нетерпеливо перекладывая торт из одной руки в другую. Видимо,Марусе это действовало на нервы, потому что она дала мне ключ от «жигуленка» ираздраженно приказала:

— Чем приплясывать тут, старушка, лучше пойди положи вбагажник продукты.

И я пошла.

И тут же у входа в магазин нос к носу столкнулась с Тамарой.

— Мама, — радостно закричала Тамара, — как удачно я тебявстретила. Какими здесь судьбами?

— Мы с Марусей делали покупки, — ответила я. — Марусяосталась трепаться с приятельницей, а я иду к ее машине.

Радость из Тамары мгновенно улетучилась.

— Как неудачно, Мама, я вас встретила, — хмурясь, сказалаона. — Хорошо, что ты меня предупредила, сейчас бы налетела на эту корову.Теперь я совсем туда не пойду, хотела купить кекс Дане.

— Да хватит вам дуться друг на друга, — сказала я, имея ввиду их ссору, — уже не дети.

— Вот именно, что не дети, — буркнула Тамара, — поехали,Мама, со мной, я сегодня без охраны и сама за рулем. — Она кивнула на свой,стоящий рядом с Марусиным «жигуленком», «Мерседес».

Я понимала, что увести меня из-под носа Маруси для Тамарыдело чести, и в, общем-то, не была против, да и Маруся повела себя беспардонно(так долго трепаться — преступление), но, с другой стороны, у нее горе.

— У Маруси горе, — скорбно качая головой, сообщила я.