Нежная душа урода - Анатолий Ярмолюк Страница 6

… — Тихоныч, — сказал Батя дежурному по отделу. — Я — совещаюсь. В течение часа меня ни для кого не существует. Уяснил?

— Насчет поимки карлика, что ли? — не удержался старый Тихоныч.

— Какого еще карлика? — ощерился Батя. — При чем тут карлик?

— Так все уже говорят. И у нас в отделе, и в городе. Моя жена — и то уже звонила. Выговор мне сделала за то, что до сих пор не рассказал ей об этом карлике…

— Твою мать! — с чувством выразился Батя. — Ну народ, ну страна! Откуда только они все узнают? А? — и Батя воззрился на меня и мою малочисленную команду.

— Да хрен их всех знает! — дал я исчерпывающий ответ. — Пошли лучше совещаться…

Совещание было довольно-таки безрадостным. Шесть убийств и одно странное ночное нападение — какая уж тут радость? В существование какого-то мифического и злобного маньяка-карлика никто из нас всерьез не верил. Показания насмерть перепуганной девахи, откровения городского пьяницы, которому спьяну черт знает что могло померещиться — это, знаете ли, не повод, чтобы всерьез говорить о каком-то серийном убийце, тем более — о карлике: не Голливуд же у нас тут, в самом деле! Но с другой стороны — ведь кто-то же совершил все эти убийства плюс странное ночное нападение?

— Карлика, — втолковывал нам Батя истину, которую мы знали и без него, — найти нетрудно. Если, конечно, этот гребаный карлик вообще существует… Подсуетитесь, пошарьте по притонам, сориентируйте на поиск агентуру… В общем, не мне вас учить. Ну и, само собой, не забывайте об отработке других версий. Я же в свою очередь постараюсь заткнуть рты всяким крикунам, в особенности — этому поганому «Вечернему звону». Кстати, они уже сегодня звонили и ехидно интересовались, как продвигается расследование и как я могу прокомментировать слухи о маньяке-карлике. Я их, конечно, послал куда следует, но ведь они оттуда вернутся, и очень скоро! Ну, марш вперед, труба зовет!

«Агентурное сообщение. Совершенно секретно. Экземпляр единственный.

Я, агент Гамлет, выполняя ранее полученное задание, встретился со сторожем кладбища № 2 Нефедкиным Семеном (отчество мне неизвестно, а по прозвищу он Кириллыч). С собой я захватил 1 (одну) поллитру самогона, а также закуски согласно врученной мне денежной суммы, чего, разумеется, было явно недостаточно, и когда пришлось повторять, то мне пришлось на эти цели тратить свои собственные средства (счет прилагается). Как было заранее условлено, в ходе распития принесенного мною самогона я неоднократно и осторожно пытался выведать у этого Кириллыча, не знает ли он чего-либо о разгуливающем по городу карлике. Однако Кириллыч даром что был выпивши, говорить на тему о карлике упорно отказывался, что навело меня на некоторые подозрения.

Мои подозрения усилились, когда вдруг в окошко сторожки, где мы распивали самогон, кто-то постучал явно условленным образом: три коротких и три длинных стука. Несмотря на то, что уже было темно и у Кириллыча был налит стакан, он (то есть Кириллыч, а не стакан) вдруг вскочил и, ничего мне не объясняя, вышел из сторожки, и я слышу, стал там с кем-то разговаривать. Я же, памятуя о полученном поручении, тайно отправился вслед за ним. И вижу: мой Кириллыч говорит с каким-то странным типом, внешность которого мне сразу не понравилась. То есть эту самую внешность во всех чертах мне разглядеть не удалось, так как было довольно темно, однако кое-что я все-таки увидел. Мамой клянусь, это был карлик! Рост у него был — едва ли мне до пояса, ног не было видно вообще, зато руки — чуть ли не до земли (хотя кое-какие из этих примет мне могли и показаться ввиду темноты и моего полупьяного состояния).

Значит, они, то есть Кириллыч и этот карлик, о чем-то поговорили да и пошли куда-то вглубь кладбища. Шли они недолго, пришли в заброшенное место, где хоронят одних бродяг и всяких беспутных и безродных, и тут карлик повел себя очень странно. Он вдруг подошел к одной из могилок, упал на нее и так страшно завыл, что у меня прямо волосья дыбом взъерошились! Сторож Кириллыч постоял-постоял да и принялся карлика утешать, и в конце концов утешил, и они пошли обратно к сторожке, а я — за ними. Здесь они распрощались, Кириллыч зашел в сторожку, а я сразу же за ним, что Кириллычу явно не понравилось, и он у меня самым подозрительным тоном спросил, где это я шлялся. Я ответил, что выходил до ветру, и в свою очередь поинтересовался, где отсутствовал сам Кириллыч. Однако Кириллыч не пожелал отвечать на мой вопрос и даже отказался допивать самогонку, после чего мне только и оставалось, что распрощаться и удалиться.