Агентство плохих новостей - Михаил Ухабов Страница 6

— Я выключил камеру, теперь поговорить можем… Ваш начальник, конечно подлец. И трус, поэтому меня прислал. Значит так…

Вася залез во внутренний карман и достал пачку денег.

— Здесь пятьдесят тысяч. Это из моего аванса. Обычно я беру меньше, намного меньше, но раз уж ваш шеф расщедрился…

Жуков протянул пачку бригадиру.

— Делите сами, кому нужнее.

Владимир в смятении взял деньги. Вася усмехнулся и спросил:

— Вы хоть бумаги какие-то подписывали?

Строители зачесали затылки.

— Нам сказали, что договора в бухгалтерии лежат, на подписи…

— Понятно… Жизнь вас, баранов, ничему не учит! Значит так, Владимир. Номер, по которому я звонил, будет работать до обеда завтра. Найдёте меня сами. Дам запись с заказчиком, я на такие встречи тоже с камерой хожу. С ней пойдёте в полицию. А дальше сами.

— Нет, давай нам запись сегодня! Мы тут будем день кантоваться, значит, пока Большаков расслабляться на наши кровные будет?

— Не пойдёт, мне с него ещё остаток забрать надо, я вам не Робин Гуд из сказки, деньгами сорить!

Вася оставил рабочих во второй раз. Всё-таки удивительно, как в этих парнях так лихо сплелись размашистая наглость и полная недалёкость!

Звонок другу…

— Дима, со второй встречи освободился, всё ровно!

— Молодец Васёк, как прошло?

Ну что ему ответить? В трёх словах-то?

— Нормально, потом расскажу…

Волна воздуха из метрополитена обдала Жукова запахом креозота.

Путь домой!

По дороге назад, как всегда после сложных дней, на Васю наваливались философские мысли.

Зачем он сегодня поехал к рабочим? Чем это кончится было понятно сразу, ещё на встрече с Большаковым.

Конечно, можно было отказаться…

Но ради чего заниматься всем этим?

Спасать трусов, или смягчать обиду тем, кто получил плохую весть?

Когда они с Димой только начинали своё дело, это не была служба по доставке плохих новостей. Всё началось со службы разбитых сердец. Если парень или девушка хотят расстаться — они отдают Васе все фотографии, подарки, любовные записки. И за небольшую сумму он отвозил всё это к другому человеку, вместе с разбитым сердцем.

Шуточная подработка!

Но, оказывается люди не только ссорятся. Они каждый день обкрадывают друг друга, обманывают ради карьеры, ради доли в бизнесе. Люди враждуют за землю, за тишину после семи вечера, люди завидуют соседям, родственникам, коллегам. Люди хотят обидеть кого-то. А обиженные напротив — хотят отомстить.

И для всех этих безобразий им нужен кто-то, чьими руками они донесут не благую весть. Наверное кто-то боится. Но Васе всё больше и больше казалось, что каждый человек, посылая его, вестника беды, на самом деле всегда чувствовал, что совершает зло. И неважно, какие причины заставляли его так поступить. Не отправляясь сами, люди пытаются дистанцироваться от зла, которое совершают. Стараются не верить в то, что они действительно разбивают чьё-то сердце, карьеру, судьбу…

Перед домом Вася заглянул в супермаркет. Закончились свежие фрукты, а врач сказал, что его бабушке нужно каждый день есть фрукты. Да разве её заставишь! Вот утром почти всё выкинул — за три дня съела только два яблока и банан.

Несмотря на то, что был только поздний обед, на единственной открытой кассе стояла длинная очередь. У кассирши что-то не получалось, недовольные покупатели сопели и не спеша продвигались, радуясь каждому пробитому чеку.

— Так друзья, мне тут вне очереди надо! — наглый парень лет тридцати распихивал пенсионеров и домохозяек, пробираясь с упаковкой пива к конвейеру кассы. В ответ на возмущённые возгласы он дерзко огрызался.

— Чего орать, у меня одна покупка! Вам дома сидеть, а меня ждут!

— Стоять! — остановил его рукой Вася, когда наглец поравнялся и с ним. — Чтобы вне очереди лезть надо иметь крепкие нервы, лицо и зубы!

Померились взглядами, после чего парень рванул вперёд. Вася схватил его за грудь и толкнул назад.

— Пшёл в конец!

Хам неожиданно обмяк, осунулся, подобрал упавшую упаковку и пошёл назад под одобрительное гудение очереди. Бабки закивали головой.

— Правильно, правильно! А то совсем охамели! Ходют тут как хотят!

У выхода в кассовой зоне его уже ждал Димка — высокий коротко стриженый очкарик, как всегда безалаберно одетый — мятая рубашка навыпуск, непонятного фасона брюки, а под ними шлёпанцы. Сорокин неисправим!

— Я смотрю, строители тебя взбодрили! — засмеялся Димка над товарищем и толкнул дверь на улицу.

— Просто не люблю хамов, — пожал плечами Вася.

— Тебе не хватает вот этого! — Дима оттянул рубашку, показывая прицепленную к поясу кобуру с травматическим пистолетом.

— Знаешь, что я понял, доставляя плохие новости? — Вася пнул жестяную банку, валявшуюся на тротуаре. Надо же, такая ценная вещь посреди улицы — и ни один бродяга не забрал ещё! Банка звякнула, приземлившись поодаль.

— Что понял?

— А! Да вот что: людей надо ломать на дух. Тогда и пистолеты всякие не нужны. А с этой пукалкой меня ни в одно здание быстро не пустят…

— Вот меня — везде пускают!

— У тебя вид безобидный…

* * *

Телефон звенел без остановки.

Господи, который час?

Вася оторвал голову от подушки и нащупал звенящий брусочек.

Полдесятого!

На экране телефона горела ярким огнём надпись «Владимир Бригадир».

— Аллё!

— Здорово, Василий, ты почему трубу не берёшь?

— Предпочитаю брать деньгами! — Вася сел на кровати. Да, засиделись они вчера с Димкой!

— Не умничай! Ты помочь вчера обещал!

— Не раньше, чем проснусь…

Вася положил трубку и пошёл умываться. Телефон затрезвонил вновь и Вася заперся в душе. Через шипение воды звонка не было слышно, Вася подбавил напор.

С рабочими встретились в поздний обед у отделения полиции. Бригадир взял с собой пятерых ребят. После рукопожатий правая рука у Васи заныла. Да, гвозди бы делать из этих людей!

Дежурный в отделении наскоро выслушал Владимира, дал бланк заявления и отправил компанию к дознавателю.

Дознавателем оказался молодой лейтенант с уставшим лицом. Наспех выяснив картину, он замахал рукой.

— Это вы зря сюда пришли. Вот нет у вас договора, ничего нет. Как вы будете доказывать факт наличия работы?

— А если б договор был, что поменялось бы? — с детской простотой спросил Владимир.