В состоянии необходимой обороны - Фридрих Незнанский Страница 6

– Нормально… Расширяемся. – Виктор включил рацию: – Второй на связи! Диспетчер, сколько машин на линии?

– С утра было двадцать, – сонно ответила Варя.

– А сейчас? – строго прикрикнул Виктор. – Что это еще за шуточки?

– Извините… Виктор Иванович. – Варя встряхнулась. – Извините. Дурацкая шутка получилась. Сегодня шестнадцать машин. Из них десять иномарок. Три «Волги» в готовности. Две «десятки» в ремонте. Остальные отдыхают.

– Шуточки свои брось! – сердится Виктор. – Накаркаешь… Отзовитесь все, кто на линии! А ты, Варя, считай и отмечай. Мало ли что…

– Всем, кто на линии! – звонко объявила Варя. – Срочно отзовитесь Второму! Все отзовитесь Второму!

– Сорок второй, – прохрипела рация. – Двадцать пятый, Семнадцатый, Пятый, Восьмой, Тридцать второй…

– Ну ты, братан, даешь! – Парень от восхищения развел руками. – Скажи, сколько ты хочешь?

– За весь парк или за свою долю?

– Ну, парк я, наверное, не потяну… Я насчет работы. Ты ко мне водилой пойдешь?

– Подумаю. Приехали. Тут куда швартоваться?

– Я тут и выйду. Долго не думай. У меня не получится долго ждать. Давай забьем стрелку на завтра? Утречком, часиков в семь? Подъезжай ко мне в коттедж… Там написано. Это недалеко, километров десять.

Виктор достал из-под магнита доллары.

– Это же тебе, – отмахнулся парень. – Я так сказал. Чао! Жду завтра утром.

– Дело хозяйское.

Шишков с тоской оглядел очередь желтых такси на противоположной стороне улицы. И был совершенно уверен, что оттуда из каждой машины на него смотрят, мягко говоря, без особой душевной симпатии. Чужая рабочая зона… У Дома торговли чужим ловить клиентов небезопасно.

– Второй! – включилась Варя. – Отзовись диспетчеру!

– На связи. – Шишков медленно разворачивался через двойную разделительную.

Таксисты в очереди оценили такой поступок. Через лобовое стекло видно, что кто-то даже закурил, расслабившись.

– Все отозвались, – доложила Варя, – кроме Федора. Но он далеко, мощности рации не хватает.

– Значит, в столице косит, – решил Шишков. – И слава богу!

Чужая территория заканчивается на той стороне завода.

Самая короткая дорога восвояси – через пустырь за заводом. Но там на грунтовке и гвоздь можно поймать, грязно там, колдобины. Виктор решил деликатно покинуть чужую вотчину по чистому проспекту.

– Они же меня видели, – пробурчал он. – Никого не трогаю…

Но метров через пятьсот его подрезал джип «тойота». Из него вылез широкоплечий Антон Трофимов, местный авторитет.

– Такси! – Он картинно выбросил руку вперед.

Шишков остановился, изнутри предупредительно открыл дверцу:

– Садись, Антон, говори, чего надо.

– Да ничего, все у нас есть. А если и нет чего-то, то прикупим. Заплатим, не скупясь!

– Так постоим или покатаемся?

– Покатаемся. В твою сторону. Гони в стойло!

– Заметано! – Виктор объехал джип и направился вперед по проспекту. – Как у брата дела? – спокойно спросил он, в уме высчитывая все возможные неприятности от визита Трофима в родной таксопарк.

– Нормалек! – Трофим закурил дорогую сигару. – Может себе позволить кое-что. И более того.

– Рад за него.

– Ты и за себя будешь рад. Подожди немного, – зловеще проговорил Трофим, уронив пепел себе на колени. – Не век же тебе баранку вертеть! Солидный мужик… Пора свое дело иметь. А мы тебе поможем, поддержим. Научим, если сам чего не знаешь.

– Чего это я не знаю? – насторожился Шишков.

– Современных веяний в экономике. Теперь, оказывается, нужно держать линию на укрупнение предприятий.

– Как это?

– Ну… Вот ты, например, заехал сегодня на чужую рабочую зону, отбил хлеб у моих людей. У них и так горькая корка, а ты… Ты вынудил меня заниматься тобой. Оторвал от других, более важных дел. И я пошел… Потому что мне платят именно за это. Моя горькая корка в том и состоит, что я охраняю своих людей. На их маленькой рабочей зоне.

– Клиента со своей зоны довез. Ты же сам видел. Никогда такого не было, Трофим, и не будет у таксистов, чтобы и отвезти на чужую зону нельзя было. Ты что-то недоговариваешь. При чем тут укрупнение предприятий?

– Догадливый, – засмеялся Трофим, – верно, деньгами мы потом займемся. Не за этим я тебя догонял, бензин жег.

Образовалась мрачная пауза. На улице под синим небом лужи весело сверкают, солнышко греет. А тут… в кабине будто черные грозовые тучи сгущаются.

– Не томи уж, говори.

– Во первых строках хочу поздравить тебя, Шишок. Не каждому в жизни выпадает такая удача – стать хозяином таксопарка. Хоть и на чуть-чуть.

– Только что жалел, что баранку кручу, а тут…

– Жизнь полна парадоксов. Старый Штирлиц, конечно, долго не протянет. Возраст не тот у Вячеслава Карповича, вес не тот… Да и опереться ему не на кого. Не то что ты! Ты на нас можешь спокойно опереться. А там… Сегодня ты один из многих… У вас в таксопарке по сколько на душу населения?.. По ноль два процента получается? Огромная, завидная доля, не спорю, – издевательски чмокнул губами Трофим. – Но с нашей помощью у тебя совсем скоро, хоть через пару недель, тихо и незаметно будет пять! Десять процентов! Люди сами тебе принесут. Еще и попросят, чтобы ты взял. Обещаю!

– За большие деньги, как говорила мама одного моего пассажира, люди хотят получить большие услуги. Что ждем?

– Душу твою! – заржал наглый Трофимов. – Чего ты хмуришься? Не надо все так мрачно! Жизнь прекрасна и до краев наполнена удовольствиями. Бери и глотай! Ты нам – мы тебе! Вечный закон жизни. Разве не так?

– Вот я и хочу узнать, чего ты от меня хочешь? Ты ведь неспроста ко мне сел?

– Ясный пень!

– А жилы тянешь, как… пионерка на панели.

– Лучше ты скажи, чего хочешь.

– Да я многого хочу. Счастья, здоровья, удачи. Как все психически здоровые граждане…

– А конкретно?

– Ну… Ты Ковальского знаешь?

– Бориса? Еще как! Замочить его хочешь? Без проблем! И недорого. Я к нему одного пацанчика саратовского подошлю. Он его не знает.

– Опасный ты человек, Антон Трофимов. – Виктор весело подмигнул.

– Но очень полезный! Как витамин! Ты меня только с одной стороны знаешь, а у меня их несколько. Одна другой лучше.

– Не сомневаюсь! Но… Пусть Ковальский живет. И радуется удовольствиям жизни. А ты бы, как настоящий друг и товарищ, помог мне уговорить Бориса на сущую пустяковину!

– Только не про деньги! За копейку Борька удавится. А за цент любого и сам удавит.