Закат в Лиссабоне - Чингиз Абдуллаев Страница 6

Он любил приезжать в этот город. Какое-то щемящее чувствоностальгии охватывало Дронго, стоило ему задуматься о Лиссабоне. Небольшаяевропейская столица, расположенная на самом краю Европы, была некой крайнейточкой той цивилизации, которую он так любил и понимал. Необъяснимым образомЛиссабон напоминал ему родной Баку — город его детства.

Дронго не раз пытался анализировать, что же так влекло егосюда. Внешне на Баку был больше похож Неаполь с его характерным расположениемполукругом по берегу залива и кварталами домов, террасами уходящими от самогоморя вверх. Казалось бы, в Лиссабоне все было другим. Если в Баку солнцевставало над морем, то здесь, на берегу Атлантики, оно погружалось на закате вокеан, а поднималось утром над сушей с той стороны, где раскинулась опасная дляпортугальцев соседка — сиятельная Испания.

Зато в Лиссабоне сразу ощущалось столь характерное дляродного города Дронго времен его детства смешение стилей и языков здешнихулицах можно было услышать не только португальскую или испанскую речь. Как,собственно, и в любом другом городе Европы, в столице Португалии также говорилипо-английски и по-французски, по-итальянски и по-немецки. А кроме того, в общуюсимфонию звуков вплетались языки арабских выходцев из Магриба и гортанныенаречия других народов Африки, довольно широко представленных в городе.

Возможно также, что все дело было в том впечатлении, котороепроизводили на Дронго дома на площади вокруг памятника маркизу Помбалу? Своейархитектурой, в которой сочетались элементы модерна и конструктивизма, ониудивительно походили на некоторые здания в его родном городе. А может быть,продувающий Лиссабонские холмы вечный ветер напоминал ему Баку, в котором почтивсегда ощущался свежий бриз? Или же открытость, добросердечие и щедростьместных жителей делали очень близкой для него саму атмосферу столицыПортугалии? Таким был и его родной Баку до середины семидесятых, пока все неначало неуловимо меняться…

Вполне вероятно, его привлекал и некий налет провинциализма,который явственно ощущался в этой бывшей столице огромной империи, ставшей всилу различных геополитических обстоятельств обычным европейским городом накраю континента. А ведь Лиссабон знавал и лучшие времена. Сам папа римский всвое время разделил между Португалией и Испанией весь земной шар. И случилосьэто пятьсот лет назад, когда ведущие европейские державы только выходили изсредневекового варварства. Однако ни одной империи в истории не удавалосьнадолго сохранить себя и свое могущество. Уже через семьдесят лет Португалиябудет оккупирована Испанией и перейдет в разряд второстепенных государств, неособо влияющих на европейскую политику. Шесть десятилетий продлится господствонад Португалией соседней державы. Позже в результате народного восстания странасумеет вершить себе свободу. Но, увы, не былое величие.

Дронго подумал, что подобное ощущение упадка исподвользакрадывалось ему в душу и при взгляде на родной Баку. Ведь тот некогда четвертыйили пятый по значению город великой державы прямо на его глазах неумолимоевремя превращало в рядовую столицу провинциального государства, от кудапоспешили уехать более половины всех бывших жителей. И который теперьстановился для Дронго другой точкой отсчета на прямо противоположном краюЕвропы.

В аэропорту проходила регистрация прибывших на конгресс.Дронго выдали направление в гостиницу «Алтиш», расположенную в центре города.От нее, пройдя метров пятьсот, можно было подняться к площади Помбала. Затем,спустившись по центральному и самому красивому проспекту Лиссабона — авенидеЛибертадорес, выйти к старому ценpy города, основная застройка которого былазавершена маркизом Помбалом еще в восемнадцатом веке — после случившегося тогдаземлетрясения.

Приехав в отель, он довольно быстро получил номер и, принявдуш, решил немного отдохнуть. Дорога до Лиссабона, так далеко находящегося отосновных европейских центров, была довольно утомительной. Сказывалась и сменачасовых поясов. Лиссабон привычно жил по лондонскому времени.