Когда умирают слоны - Чингиз Абдуллаев Страница 6

– Мне интересно знать любые подробности, которые могутпомочь в расследовании убийства вашего генерала, – пояснил Дронго.

Стюардесса принесла два бокала вина. Нодар взял один из них.

– Ваше здоровье, – пробормотал он и выпил вино до дна.Поставив бокал на столик перед собой, сказал: – Не понимаю, какое отношениеимеет мое ранение к убийству Гургенидзе?

Дронго не торопясь осушил бокал и лишь тогда отозвался:

– Мне интересно, насколько вы субъективны. Но для этогонеобходимо знать все объективные факты.

– Интересный ответ, – усмехнулся Нодар. – Какие еще фактымоей биографии вас интересуют?

– Больше никакие.

– Я хорошо отношусь к России, но очень плохо к российскимполитикам, – заявил Нодар. – А Китовани был достаточно смелым, но не всегдаразумным человеком. И наделал много ошибок.

– Ясно, – кивнул Дронго. – Вернемся к генералу. Вы сказали,что в доме была его дочь. Сколько ей лет?

– Двадцать пять. Достаточно взрослый человек, чтобы отвечатьза свои слова.

– Она была в доме одна?

– Нет, еще жена генерала и их внучка. Но они сидели накухне. Больше никого в доме не было.

– Сколько лет внучке?

– Четыре. Она была с бабушкой, и ее не пустили в комнату,где был убит Гургенидзе.

– У генерала было много детей?

– Нет, только двое. Дочь и сын. Дочь была замужем, два годаназад развелась. Это ее ребенок был в доме, она жила с родителями. Сын работаетв частной фирме, в момент убийства находился в Рустави и приехал через часпосле смерти отца. У него своя семья. Он живет в Сабуртало, у него там свояквартира в новом доме. Жена не работает, сыну семь лет, ходит во второй класс.

– А супруга Гургенидзе? Она работает?

– В школе. Учителем литературы в старших классах.

– Где работает дочь?

– В представительстве американской фармацевтическойкомпании. – Нодар заметил настороженность, мелькнувшую на лице Дронго, которуютот не счел нужным скрывать, и поторопился добавить: – Никакого отношения кпереговорам генерала в Америке она не имеет. И вообще, Этери поступила наработу в компанию еще два года назад, задолго до поездки Гургенидзе в США.

– Он поехал туда впервые?

– Нет, бывал там несколько раз. У нас не так много генераловполиции, которые могут говорить на английском.

– Вы сказали, что она развелась. Где работает ее муж?

– Он дипломат, работал в нашем Министерстве иностранных дел.

– Что значит работал, сейчас не работает?

– Работает. Но, насколько я знаю, должен улететь в Англию,куда назначен советником посольства.

– Несмотря на развод?

– При чем тут развод? – удивился Нодар, потом, вспомнив,усмехнулся: – Слава богу, сейчас не советские времена, от дипломатов не требуютморальной устойчивости в семейных отношениях. Это его личное дело, с кем онживет, с кем разводится. У нас несколько изменилась ситуация.

– Разве? – спросил Дронго. – А мне казалось, что у вас сталиеще более строгие требования к вашим дипломатам. Когда один из вашихдипломатов, аккредитованных в США, совершил непреднамеренную автомобильнуюаварию, ваш президент демонстративно лишил его дипломатическойнеприкосновенности и разрешил передать в руки американского правосудия.

Нодар промолчал. Мимо прошла стюардесса, собирая пустыебокалы. Он жестом попросил ее принести ему еще вина. Затем медленно проговорил:

– Я начинаю беспокоиться, господин Дронго. Вы слишком хорошоосведомлены о ситуации в нашей стране. Слишком…

– По-моему, я сказал вам, что очень люблю вашу страну, –перебил его Дронго, – и нет ничего удивительного, что достаточно внимательнослежу за обстановкой в Грузии. Кроме того, я всегда помню, что занесен в спискипочетных членов вашего спецназа. Считаю необходимым соответствовать этомувысокому званию.

– Во всяком случае, я думаю, что мы не ошиблись, – медленнопроизнес Нодар, – вы знаете обстановку в нашей стране не хуже меня. А насчетдипломата… Между прочим, с этим решением Шеварднадзе были не согласны почти всенаши дипломаты. И даже представители зарубежных посольств.

– Боюсь, это не единственное его решение, с которым были несогласны ваши дипломаты, – заметил Дронго.

Нодар не сказал ни слова. Когда стюардесса принесла емубокал вина, он выпил его залпом и мрачно уставился в окно. До посадки в Цюрихебыло еще далеко. Дронго почувствовал настроение своего собеседника и решил датьему немного времени отдохнуть, прежде чем продолжить свои расспросы.