Загадка фарфоровой балерины - Елена Тюрина Страница 6

– Эй, все нормально? – оглянулась на нее Катя.

– Да. Что-то голова болит.

– Так ты, может, в зал не ходи сегодня? Освойся тут. Мы тебя отмажем.

– Ты что, ей от Валентины влетит! – испуганно уставилась на блондинку Тома.

Та лишь отмахнулась.

Когда все отправились на класс, Настя, наконец, получила возможность побыть наедине с собой и все обдумать. Она, конечно, читала про попаданцев в другие миры и в прошлое. И фильмы такие видела. Даже какой-то российский сериал про то, как мужик попал в СССР. Но как такое могло случиться с ней самой? Это же все не может происходить на самом деле!

Девушка открыла стоявшую у ее кровати тумбочку. Там оказались различные мелочи вроде косметики, расчесок, заколок. Ленинградская тушь, в которую нужно плевать, чтобы накраситься… Настя с тоской закатила глаза.

В чемодане обнаружилась одежда как раз ее размера. И тоже крайне устаревших фасонов. Такое, наверное, еще ее бабушка носила. Должно быть, она попала сюда вместо какой-то своей тезки, настоящей Анастасии Мартыновой.

Девушка задумалась – что делают попаданцы в первую очередь? Как назло, ничего не приходило в голову. Но вдруг ее осенило – нужно понять, зачем она здесь, выполнить возложенную на нее миссию, и тогда она вернется домой! Свое приключение она связывала с найденной статуэткой и останками. Все увиденные ею студентки были как на подбор стройными, прямыми, будто палки, и очень хрупкими. «Балерины? Точно, у них же в институте культуры, в который Костик поступил, когда-то было балетное отделение», – подумала Настя. Но его закрыли еще в двухтысячном или даже раньше. Или это «кулек» потом образовался на базе хореографического училища? Не важно. А что, если та погибшая – одна из ее соседок? Значит, ей нужно выяснить, кто именно, и предотвратить несчастье. Но как это узнать? И как не подать виду, что она совсем не из этого времени? Только бы не проговориться о том, что произойдет в девяностых. Тут же, скорее всего, все еще верят в светлое коммунистическое будущее. Радует, по крайней мере, то, что она не оказалась в каком-нибудь пятнадцатом веке где-нибудь в Турции…

Постойте-ка… А ведь получается, она и сама теперь балерина? Настю накрыла очередная волна страха. Она читала, какая адская у балетных танцовщиц жизнь. Классы, растяжки с утра до поздней ночи, жесткие ограничения в еде, травмы, стертые до кровавых мозолей ноги… Она уж точно не потянет такое существование! Этим нужно заниматься с самого детства. А начинать в семнадцать уже наверняка поздно! Даже если ты сама – бывшая спортсменка.

Неожиданно Анастасии пришла в голову удачная идея. Если она в своем же городе, и в относительно недалеком прошлом, значит и ее близкие здесь! Попробовать связаться с ними? Но через секунду радость потухла. Ее родители – еще совсем дети. Отцу десять, матери семь. А бабушке сейчас нет и тридцати. Она сочтет ненормальной девицу, которая придет и заявит: «Здравствуйте, я ваша внучка».

Настя вспомнила, что семья отца переехала сюда гораздо позже. Да и где жили родители матери, она точно не знает. Так что теперь и не найти никого. Значит, увидеть еще живых и молодых дедушек и вторую бабушку – мать отца, не удастся.

Девушка села на кровать и взяла в руки статуэтку балерины. Снова принялась ее рассматривать, гадая, как такая красота могла оказаться среди хлама в подземелье.

Она не слышала, как отворилась дверь и в комнате появилась Татьяна. Только теперь на ней было не платье, а черный купальник, лосины, короткая юбка, гетры и наполовину расстегнутая спортивная куртка. Тяжелые темные волосы были убраны в узел на затылке.

– Эту балерину мой дед привез из Берлина в сорок пятом, – заметила она, параллельно роясь в своем шкафчике.

– Так это твоя статуэтка? – спросила у нее Настя несколько разочарованно.

– Ну да. Я, можно сказать, благодаря ей и пошла в балет. С детства ею любовалась. Хотела быть на нее похожей.

После некоторой паузы, Таня заметила:

– А ты зря сегодня не пошла на класс. Валентина орала.

– Кто это?

– Наш хореограф Валентина Валерьевна, – Татьяна поглядела на нее снисходительно.

– Это она сказала утром, что мы оборзели?

– Да.

– Грубиянка какая-то.

Таня лишь пожала плечами. Взяв из шкафа нужную вещь, девушка так же быстро испарилась. Настя посмотрела на дверь. Вот и нашлась хозяйка статуэтки. Выходит, это ее останки покоились в деревянном ящике? Кто же и за что так поступил с этой хрупкой большеглазой девчонкой, которой на вид едва ли дашь шестнадцать? Переведя взгляд снова на балерину, Настя мысленно спросила: «Ты хочешь, чтобы я предотвратила гибель твоей хозяйки?» Фарфоровая красавица оставалась безмолвна.

– И как я это должна сделать? – уже вслух поинтересовалась девушка. – Я что, всемогущая? Если уж перенесла меня сюда, так помогай!

Однако ответа не дождалась.

Побродив по комнате, рассматривала вещи своих соседок и пыталась угадать, какой у каждой из них характер. Улыбнулась, мысленно сравнив себя с Тоськой – героиней советской комедии «Девчата». Это был один из любимых фильмов ее бабушки, поэтому в детстве она смотрела его очень часто. Потом Настя взяла со стола блюдо с яблоками, села на подоконник и поставила его рядом. В животе урчало от голода, но она не замечала этого. Где-то прогрохотал трамвай.

Грустные мысли то и дело накатывали очередной волной отчаяния. Как же там ее мама? С ума, наверное, сходит. Где она сама будет брать деньги? Что, если приедут родители настоящей Насти Мартыновой? Вопросы наслаивались один на другой, а ответов не находилось. Может быть, сказать этой Тане прямо: «Тебя ждет опасность. Будь осторожнее». Например, сделать вид, что она может предсказывать будущее. Однако есть риск, что ее сочтут сумасшедшей.

А вдруг в той своей нормальной жизни, в 2019 году, она умерла? Вдруг там все закончилось? Бывает же, что люди умирают во сне. Эта мысль так поразила Настю, что она побледнела. Снова накрыла паника и какой-то животный страх. Если она умерла, то уже никогда не сможет вернуться!

Осознание всего произошедшего приходило постепенно, не сразу. Вызывая то ужас, то восторг. Если это случилось с ней, значит, она особенная, значит, сильная и сможет все сделать, как надо! И следом другая мысль – ну почему это случилось с ней! Она еще почти ребенок, недавно окончивший школу! Она слабая девочка, которая никогда ни за что не боролась!

Настю бросало из крайности в крайность. То ее трясло, как в лихорадке, то наступало абсолютное безразличие. Ее реальный мир отсюда выглядел просто идеальным, светлым добрым и почти сказочным. Действительность, в которой она по воле рока оказалась, пугала. А еще здесь все было предрешено. Война в Афгане, развал Союза, Чечня, нищета девяностых. Ничего хорошего в ближайшие годы ждать не приходилось. Бабушка часто рассказывала о том времени, когда они всей семьей были вынуждены торговать на рынке собранными на улице фруктами, чтобы купить макарон.