Увидеть Париж и разбогатеть - Наталья Перфилова Страница 6

Два последующих дня для нас с Александрой Ивановной пролетели практически не заметно. Вылет в Россию я решила не затягивать и сразу же заказала билеты для нас троих на вторник. Так что дел у нас было предостаточно. Самолет вылетал в семь тридцать утра, поэтому спать в понедельник пришлось лечь еще засветло. Вставать предстояло часа в четыре, чтобы спокойно собраться позавтракать и вовремя добраться в аэропорт. Укладываться так непривычно рано Павлику страшно не хотелось, он капризничал, всячески тянул время, «неожиданно» вспоминая то об одном, то о другом неоконченном, но безумно важном деле. Мне с трудом удалось заманить его в кровать. Целый час мне пришлось тихим и монотонным голосом рассказывать ему сказки, одновременно покачивая ногой матрац, пока, наконец, его глаза не сомкнулись. Я даже пожалела, что отпустила Александру Ивановну пораньше, хотя понимала, что ей тоже нужно и отдохнуть подольше, да и собрать она, вроде бы, не все еще успела…

Мне казалось, в эту ночь мне так и не удастся уснуть от нахлынувших совершенно не кстати переживаний и воспоминаний, но задремать все же смогла… Проснувшись, я даже не сразу поняла, почему тишина и слабый но уже вполне отчетливый рассвет за окном меня неожиданно огорчил… В следующее мгновение я вскочила на ноги. Господи! Неужели проспали? И почему до сих пор не приехала Александра Ивановна? Мельком глянув на часы, я слегка успокоилась, времени, конечно, осталось маловато, но все же об опоздании речь пока, слава богу, не идет.

Я торопливо подошла к телефону, и в этот момент, словно пробудившись вместе со мной, он зазвонил. Я подняла трубку и услышала взволнованный, почти плачущий голос Александры Ивановны.

— Елизавета Анатольевна, милая, простите ради бога, но я не смогу сопровождать вас с Павликом в этой поездке. У Алеши ночью случился инфаркт, сейчас он в больнице, состояние очень тяжелое… — Я явственно услышала всхлипывания на том конце провода.

— Ну что Вы, Александра Ивановна, какие могут быть извинения! Не беспокойтесь ни о чем, занимайтесь только своим мужем, я прекрасно справлюсь с ребенком сама. Может, помочь чем-то надо? Как у вас с деньгами на лечение?

— Спасибо вам, Елизавета Анатольевна. — Немного успокоившись, поблагодарила няня. — Пока все в порядке, у Алеши страховка медицинская есть. Я заранее позаботилась об этом, у него ведь всегда со здоровьем проблемы были… Не такие серьезные, конечно, как сейчас… — В голосе женщины опять зазвенели слезы. — Я даже подумать боюсь, что будет со мной здесь, на чужбине, если я, не дай бог, останусь одна…

— Ну что вы, Александра Ивановна! — Снова попыталась утешить я. — Вы ни в коем случае не останетесь одна. У вас же дети, внуки…

— У них своя жизнь. — Тяжело вздохнула няня. — Разве им до нас… Вы уж извините, что озаботила своими проблемами… Я ведь позвонила, чтобы Вас разбудить, времени едва-едва на завтрак и сборы осталось. Такси до аэропорта я тоже заказала… Что еще? Ах, да! Там в холодильнике я кашку для Павлика приготовила, ее только разогреть осталось, молоко тоже есть, ветчина.

Я до слез растрогалась, видя такую заботу и внимание, положила трубку, немного подумала и снова взяла еще не остывший от тепла моих рук телефон. Отдав своему адвокату распоряжение следить за финансовыми делами няни, позаботиться об оплате больницы и самых лучших лекарств, я, успокоившись, торопливо начала собираться. Времени для поиска новой няни, конечно же, не было, поэтому решение этого вопроса я решила оставить до прилета в Россию.

Такси появилось ровно в назначенное время, и в аэропорт мы приехали тоже вовремя. Даже со вполне приличным запасом. Воспользовавшись этим обстоятельством, я решила пойти сдать, ставший теперь не нужным, третий билет.

В кассовом зале, не смотря на довольно раннее время, народу было много, поэтому я не заметила, откуда рядом со мной появилась невысокая черноволосая девчушка с заплаканными глазами. Она тихонько тронула меня за рукав. Я удивленно обернулась и спросила.

— Что Вам нужно?

— Купите у меня сережки, пожалуйста. — Покраснев, почти шепотом попросила она.

— Спасибо, у меня уже есть. — Вежливо ответила я и пошла дальше. Честно сказать, я слегка удивилась этому небольшому происшествию. Если бы такая девочка подошла ко мне в любом из российских аэропортов, я, наверное, даже внимания не обратила на ее слова. Там постоянно сомнительные личности предлагают купить то одно, то другое, в том числе и украшения, причем, как правило, краденные. В Париже такие вещи жестоко пресекаются. За них можно даже в полицию угодить и заплатить довольно крупный штраф. К тому же я никак не могла избавиться от неприятного осадка где то в глубине души. Уж больно жалко выглядела юная попрошайка.

— Скажите, пожалуйста, — поинтересовалась я у администратора за стойкой, — вон та девочка, вам не знакома? — я с трудом нашла глазами щуплую фигурку, которая в это время разговаривала с пожилым мужчиной в очках, наверное, тоже что то предлагала.

— Которая? — Посмотрел в ту же сторону он. — В полосатом свитере?

— Нет, вон та, черненькая в голубой ветровке.

— А-а эта. — Равнодушно вернулся к своим делам администратор. — Она у вас денег просила? Нужно охране сказать, чтобы обратили на нее внимание.

— Нет-нет, — торопливо заверила я, — она ничего у меня не просила, скорее наоборот… А почему вы решили, что она могла деньги выпрашивать?

— Да она уже вторые сутки глаза мозолит. Улететь планировала на том рейсе, который вот-вот объявят к регистрации… Только денег у нее, к сожалению, не хватает на билет. Естественно, я подумал, что она пытается выпросить у кого-то недостающую сумму. Очень уж она расстроилась, когда цену узнала. А вы по какому вопросу?

— Я бы хотела билет сдать, так как наша няня не смогла с нами лететь. — Я протянула бумаги администратору. — Регистрация на этот рейс еще не началась?

— Начнется через несколько минут. Кстати, девушку тоже именно этот рейс интересует. Куда она подевалась опять? А, вон! Опять к пассажирке пристает. Нужно все-таки предупредить охрану, что ей не целесообразно находиться в зале. А свой билет вы можете сдать в окошке номер пятнадцать или за любой из свободных стоек в соседнем зале.

Я поблагодарила мужчину и направилась к указанному окну. Неожиданно мне снова попалась на глаза девушка в голубой ветровке. Она стояла у колонны в нескольких метрах от меня и, кажется, плакала. Выглядела она такой беспомощной и юной, что мое сердце болезненно екнуло… Я невольно замедлила шаг .

— Мама, а у тети тоже пальчик болит, как у меня на прошлой неделе? — Дернул меня за руку Павлик, тоже заметивший девушку. — Ну, когда я его в двери прижал. Да?

— Наверное. — Рассеянно ответила я, задумчиво рассматривая билет, зажатый в руке.

— А можно, я ее пожалею? — Великодушно предложил мой сын. — Ты мне тогда на пальчик подула, и он стал меньше болеть. Честно. Хотя я и так не плакал. — С гордостью поспешил напомнить он.

— Ты у меня умница. — Сказала я, окончательно остановившись. — Мамина гордость.