Все на мою голову - Наталья Никольская Страница 59

Постепенно мои мысли плавно перетекли в другое русло. Я стала думать о Полинином характере. Вот ведь! Откуда у нее силы берутся на все? И окна давно расклеила, и вымыла их уже не раз после зимы, и на работу ходит почти каждый день, и сейчас вот опять к Жоре понеслась… А я что?

Нет, конечно, Полине намного легче, чем мне, потому что у нее нет детей. А вот попробовала бы она помучиться с моими оторвягами — что бы тогда сказала? Как бы выкручивалась?

Но все равно меня стало заедать, что Полина успевает все и вроде даже не устает, а я вот сижу просто… Боже мой, ведь на Полину вчера покушались, да я бы после такого с постели месяц не вставала! Конечно, я намного более нежная и хрупкая, но все же надо признать, что Полина молодец.

Так, все! Все, все, все! Нужно немедленно браться за себя! Нужно встать, собраться, бежать… Стоп! Куда бежать?

Я снова опустилась на стул. Что там говорила Полина об этом деле? Что у нас никаких зацепок, кроме этой таинственной девушки, с которой Вадика Кадочникова связывали какие-то очень сложные и запутанные отношения. И, признаться, мне было бы очень интересно познакомиться с этой девушкой. Полина говорила, что это невозможно, но я сомневалась. Почему-то мне думалось, что можно хотя бы попытаться ее найти. Вадик же не только с сестрой общался. Вдруг кто-то из знакомых когда-либо видел его с этой девушкой? И сможет ее описать? Или слышал от него какую-нибудь фразу, по которой можно определить, что это за девушка? Во всяком случае, попробовать надо. Я докажу Полине, что тоже могу многое! А не просто сидеть сложа руки, как она меня вынудила! Хороша, тоже мне! Ты, говорит, сиди, пока я тебе не позвоню. А чего сидеть, когда надо действовать?

Так, кто мог еще хорошо знать Вадима Кадочникова? Наверняка Караваев, но с ним-то как раз поговорить у меня не получится. А еще кто? Вероника? А почему бы и нет? Может быть, Никита делился с ней тем, что знает, а женщины страсть как любят такие непонятные истории про сложные отношения. И Вероника как раз такая.

Я хотела набрать Вероникин номер, чтобы предупредить, что сейчас приеду к ней, потом решила этого не делать, а нагрянуть внезапно.

Быстро переодевшись в майку и легкую юбку, я захлопнула дверь и побежала на остановку.

Троллейбус, который подошел только минут через двадцать, когда я уже стала с ума сходить от жары, был переполнен до крайности. Пока я ломала голову, лезть мне в него и мучиться всю дорогу или продолжать страдать от жары на остановке, и уже решила, что лучше влезть, — троллейбус совершенно хамски захлопнул перед моим носом все двери. Я осталась стоять с раскрытым ртом, с отчаянием в глазах глядя ему вслед…

Какое вероломство! Это же надо так, а? Ну почему меня все только обманывают?

Когда подошел следующий троллейбус, я не стала испытывать судьбу и быстренько поднялась на одну ступеньку — дальше протиснуться мне не удалось.

Изогнувшись в совершенно невообразимой позе, я проехала несколько остановок, спрыгивая на каждой, чтобы дать выйти пассажирам, а потом заскакивая обратно и буквально повисая на поручнях.

Наконец-то я добралась до нужной остановки, где меня просто вынесло толпой из троллейбуса, и пошла к дому Вероники.

Поднявшись на ее этаж, я позвонила. Из-за двери доносились звуки медленной музыки и слышался шум воды.

Я позвонила сильнее.

Дверь открылась, и я увидела Хельгу с чалмой из розового полотенца на голове.

— О-о, привет! — обрадованно протянула она, увидев меня. — Проходи скорее!

Я разулась и прошла в комнату, сев на великолепный караваевский диван.

Хельга присела рядом, вытянув свои длинные ноги, и закурила.

— А где Вероника? — спросила я у нее.

— Да скоро придет, в магазин побежала, — ответила она мне. — А ты по делу к ней или просто так?

— Вообще-то по делу…

— Так подожди. И мне не так скучно будет. Давай я тебе кофе сварю?

— Давай, — согласилась я, хотя никогда не любила кофе.

Но нужно же чем-то занять себя до Вероникиного прихода?

Хельга словно прочитала мои мысли.

— А может, ты чего покрепче хочешь? — прищурив глаза, спросила она.

— Я… — я замялась. Конечно, было бы неплохо сейчас выпить бокальчик мартини. Но я же приехала по делу… Хотя кто, собственно, сказал, что какой-то бокальчик мартини может помешать делу? И вообще, Полина обещала мне купить бутылку «Бьянко», а сама так и не купила! Должна же я компенсировать моральный ущерб? — Ну если тебе не сложно…

— Мне совсем не сложно, — усмехнулась Хельга и скрылась в кухне.

Вскоре она внесла в зал подносик, на котором стояли кофейник, две чашечки, сахарница и кувшинчик со сливками. Самым главным достоинством подносика было то, что на нем стояла большая бутылка мартини «Бьянко»! Ну надо же — мечты сбываются!

Хельга, как я заметила, чувствовала себя у Караваевых как дома — видимо, она настолько давно дружила с Вероникой, что была просто своим человеком.

Я вдруг подумала, что раз так, то, может быть, Хельга в курсе отношений Вадима Кадочникова с неизвестной девушкой? И пока Вероника не пришла, можно попытать Хельгу.

Хельга разлила кофе по чашкам и, закинув ногу на ногу, откинулась на спинку дивана.

Я сидела и невольно любовалась этой стройной, сильной девушкой. И даже поймала себя на мысли, что понимаю Дрюню Мурашова, влюбившегося в нее.

Может быть, я просто немного завидовала Хельге? Хотя, как я считаю, тоже обладаю привлекательной внешностью, но Хельга была абсолютно другая. Мы с ней очень разные, совершенно противоположные типы. В ней не было той мягкости и симпатичности, что у нас с Полиной, зато в ее чертах присутствовали резкость, уверенность в себе и сила. Полина по характеру тоже решительная и уверенная в себе, но внешне она, так же как и я, миловидна и мягка. А Хельга… Она была красива, как это ни странно звучит, какой-то мужественной красотой.

Очень часто блондинки мечтают быть брюнетками, и наоборот, люди с вьющимися волосами прилагают неимоверные усилия, чтобы выпрямить непослушные, задорные кудряшки, а те, кто с прямыми волосами, мучают себя спаньем на жестких бигуди и массу времени и денег тратят на химическую завивку. Многим хочется быть не такими, какими их создала природа. Видимо, такое же чувство проявилось и у меня при взгляде на Хельгу.

— А скажи, пожалуйста, Оль… — обратилась я к ней. — Или тебе больше нравится, чтоб я называла тебя Хельгой?

— Да как тебе угодно! — махнула она рукой. — Те, кто давно меня знает, зовут Хельгой, а ты — как хочешь. Вот когда мы познакомимся поближе, ты поймешь, что я именно Хельга.

— Надеюсь, мы познакомимся, — улыбнулась я. — Если честно, ты очень симпатична мне.

— Ты мне тоже, — улыбнулась в ответ Хельга-Ольга. — Ну что, — она подмигнула мне, — выпьем?