Книга воздуха и теней - Майкл Грубер Страница 58

— Это и есть навязчивая идея, ма. Я хочу найти ее и помочь, если удастся. И сделать все, чтобы расшифровать эти письма. — Он помолчал. — Я рассчитываю на твою помощь.

— Никаких проблем, дорогой. — Мэри Пег улыбнулась. — Это все равно, что долгими вечерами играть в скрэббл. [45]

На следующий день она развила бурную деятельность. Она разыскивала пособия по криптографии в Сети и по телефону, задействовала свои широчайшие библиотечные контакты по всему миру. Крозетти позвонил Фанни Добровиц и с радостью узнал, что она полностью разобрала почерк Брейсгедла и уже ввела текст его письма в компьютер. Еще она сделала копию зашифрованных писем, отослала образцы бумаги и чернил в библиотечную лабораторию для анализа, и там пришли к выводу, что рукопись определенно относится к семнадцатому столетию.

— Ну и судьба у этого Брейсгедла, — сказала она. — Его рассказ сам по себе совершит переворот в науке, если, конечно, там написана правда. Ах, как жаль, что ты совершил эту ужасную глупость — продал оригинал!

— Знаю, но теперь уж ничего не поделаешь. — Крозетти с трудом удержался от резкого тона. — Если я сумею найти Кэролайн, то попробую вернуть рукопись. Ну а не появились ли какие-нибудь слухи в библиотечных кругах? Вроде того, что обнаружена рукопись века, или что-то в этом роде?

— Ни звука. Я обзвонила всех, кто занимается рукописями. Если профессор Булстроуд и установил подлинность документа, то никто ничего пока об этом не знает.

— Разве не странно? Я-то думал, он тут же созовет пресс-конференцию.

— Да, но учти: он один раз уже обжегся и не хочет выходить на публику, не будучи абсолютно уверен. Тем не менее в мире есть всего несколько человек, чье суждение не подлежит сомнению, и я поговорила с каждым из них. Услышав имя Булстроуда, они рассмеялись и сказали, что в последнее время тот к ним не обращался.

— Ну, вдруг он отсиживается где-то у себя в замке, тайно злорадствуя. Послушай, ты можешь послать мне эти документы по электронной почте? Я хочу поработать над шифром.

— Конечно, прямо сейчас и пошлю. И телефонный номер моего друга Клима. Думаю, тебе понадобится помощь. На первый взгляд этот шифр не кажется простым.

Получив электронное послание, Крозетти заставил себя сначала распечатать сделанный Фанни «перевод» письма Брейсгедла, а не кинуться изучать его прямо с экрана. Потом он несколько раз перечитал его, в особенности последнюю часть, где говорилось о шпионской миссии, стараясь не слишком ругать себя за то, что упустил оригинал. Он почти сочувствовал ублюдку Булстроуду — открытие было столь грандиозно, что не составляло труда представить, какое впечатление оно произвело на профессора, когда он понял что к чему. Крозетти не позволял себе думать о другой, несравненно более ценной находке (эта мысль, очевидно, немедленно овладела Булстроудом), а также о Кэролайн и о том, как она со всем этим связана. Во время учебы в колледже он проявил себя весьма посредственным студентом, однако умел сконцентрироваться на том, что его по-настоящему интересовало, например на истории кино, — здесь он имел энциклопедические знания. Теперь все его внимание сосредоточилось на шифре Брейсгедла и высокой стопке книг по криптографии, которые мать принесла из разных библиотек.

Последующие шесть дней он только и делал, что ходил на работу, изучал криптографию и трудился над шифром. В воскресенье он снова отправился в церковь и, к собственному удивлению, с непривычным рвением молился о том, чтобы решение нашлось. Вернувшись домой, он собрался снова приступить к работе, но мать остановила его.

— Сделай перерыв, Алли, сегодня же воскресенье.

— Нет, мне в голову пришла одна мысль, я хочу ее проверить.

— Дорогой, ты измотан, в голове у тебя неразбериха. Давай-ка сядь, я наделаю сэндвичей, ты выпьешь пива и расскажешь мне, чем занимаешься. Поверь, это пойдет на пользу.

Он заставил себя сесть, наелся сэндвичей с беконом и сыром, выпил пива — мать оказалась права — почувствовал себя человеком. Когда с едой было покончено, Мэри Пег спросила:

— Ну, ты добился хоть чего-то?

— Только в негативном смысле. Тебе что-нибудь известно о шифрах?

— Лишь на уровне кроссвордов в воскресных газетах.

— То есть практически ничего. Ладно. Самым распространенным типом тайнописи в начале семнадцатого века был тот, что они называли «номенклатурой». Это не совсем шифр, скорее код. Имеется небольшой словарь кодовых слов: к примеру, «ящик» означает «армия», «булавки» это «корабли», и так далее. Сообщение расшифровывается заменой слов и выглядит вполне невинным. То, что у нас здесь имеется, не является «номенклатурой». Думаю, это шифр, о котором Брейсгедл говорит в своем письме. Тот самый, что он изобрел для лорда Данбертона. Тут подстановкой слов не обойдешься. Мне кажется, это то, что называется полиалфавитным шифром.

— Что это означает?

— Он немного сложнее. Я покажу тебе на примере. — Крозетти вышел и вернулся со стопкой бумаг. — Самый простой шифр заменяет одну букву другой, обычно с одинаковым смещением по алфавиту: вместо А пишется D, вместо С — G и так далее. Это так называемое смещение Цезаря, потому что, предположительно, его придумал Юлий Цезарь. Очевидно, что подобный шифр можно взломать за несколько минут, если знать обычную частоту чередования букв в языке послания. Надо полагать, шпионы понимали это и разрабатывали методы для того, чтобы замаскировать частоту чередования букв, применяя разные алфавиты для каждой подстановки в зашифрованном тексте.

— Разные алфавиты? Ты имеешь в виду разные языки?

— Нет, нет, я имею в виду вот что. — Он вытащил из стопки одну страницу и расправил ее на столе. — В шестнадцатом веке архитектор Альберти придумал подстановочный шифр, используя составные алфавиты, расположенные на медных дисках, а немного позже во Франции математик по имени Блэз Виженер изобрел так называемый полиалфавитный подстановочный шифр, где применяли двадцать шесть алфавитов со смещением Цезаря. Брейсгедл наверняка знал о нем, поскольку, по его словам, изучал искусство шифрования. В основе лежит то, что тогда называли tabula recta, или «таблица Виженера». Это двадцать шесть одинаковых алфавитов, написанных один над другим — сначала обычный от А до Z, а каждый последующий начинается со смещением на одну букву вправо, то есть от В до Z плюс А, потом от С до Z плюс А и В, и так далее. Наверху и слева располагаются обычные алфавиты, они служат в качестве индексов.

Ссылка на "таблицу Виженера": http://oldmaglib.com/book/g/Gruber_Michael__The_Book_of_Air_and_Shadows_ris1.jpg

— И каким образом это позволяет скрыть частоту чередования букв?

— Нужен ключ. Например, возьмем в качестве ключа твое имя, Мэри Пег. Семь букв, ни одна не повторяется, это хорошо, — Крозетти записал их карандашом наверху. — Теперь предлагай, какой текст будем шифровать.