Стечение обстоятельств - Иоанна Хмелевская Страница 57

Подпоручик Вербель взял на себя поиски дьявола. С черной козой познакомился лично и все про нее разузнал. Не так просто было найти вторую ипостась нечистой силы — таинственную негритянку. Естественно, начал с проектанта, солидного предпринимателя, якобы направившего к заказчику своего представителя в лице экзотической дамы. Проектант неизвестно почему был оскорблен до глубины души бестактными расспросами офицера полиции и скандальным голосом доказывал, что он фирма всемирно известная и дело имел только с белой расой. Что же касается кухни в доме пана Рощиковского, то он, проектант, ее даже и не проектировал, потому что пани Рощиковская пожелала оборудовать ее по своему вкусу.

Пока Вербель поверил ему, да и внутреннее чувство подсказывало, что проектант не врет. Узнав, что жена владельца находится при пострадавшем муже в больнице, он поехал в больницу. Мог, конечно, вызвать пани Рощиковскую и в комендатуру, да не хотелось тратить время на формальности.

Здоровье пострадавшего владельца подозрительного дома за ночь окрепло, врач уже не ограничивал время беседы с ним. На предмет кухонного оборудования сказать ему было нечего, он кухней совершенно не интересовался и ничего не знал. А про ванну полицию не интересует? Вот про ванну он, Ропщковский, многое мог бы сообщить компетентным органам, может, наведут наконец порядок с этими грабителями и обманщиками. Бешеные деньги заплатил он, Рощиковский, за оборудование ванной комнаты, а оборудования нет как нет, водят за нос его, Рощиковского. Только вот вчера поступила часть арматуры, он и отправился ее посмотреть, прораб позвонил, хаял. Из-за арматуры и поехал. И вот видите, пан капитан... не капитан? Скажите, пожалуйста, а выглядите совсем, как капитан! И вот видите, пан поручик, что из этого вышло!

Сидящая рядом жена не выдержала:

— Я тебе говорила, чтобы поехал пораньше! Пока там еще рабочие были. Прямо не знаем, что делать, пан поручик. Может, купить проклятую козу и к мяснику отвести?

— Ну как ты можешь так говорить, коханая? Как же можно — к мяснику? Нет, я на такое никогда не пойду.

Подпоручику Вербелю с трудом удалось прекратить супружескую дискуссию о черной козе и перевести разговор на кухонное оборудование. Эта тема жену тоже интересовала. Да, кухней в собственном доме она намерена заняться лично, ни один мужик, будь он мужем или дипломированным проектировщиком, в кухнях не разбирается, и нечего им соваться не в свое дело. Пока что, однако, она еще не приступила к делу, переговоров не вела ни с какой фирмой, а уж тем более с негритянской. Пока что она, жена, дальше просмотра каталогов не продвинулась, у нее множество всевозможных проспектов, главным образом шведских и французских, ей больше нравятся шведские, они... Что? Нет, ни о какой негритянке она понятия не имеет. Разве что...

И осененная вдруг вспыхнувшим подозрением, жена сурово глянула на мужа. Та же мысль пришла в голову и подпоручику Вербелю, и он тоже с интересом поглядел на пострадавшего. Однако на пострадавшей физиономии последнего не выразилось ни малейшего замешательства, и он лишь пожал плечами, к счастью, не пострадавшими.

— Я предпочитаю блондинок, — сказал он, адресуясь к подпоручику, настоящих, таких, как моя жена. На черных даже не взгляну, а крашеных за версту распознаю. Уж в чем-чем, а тут меня не обманешь!

И такая искренность прозвучала в словах потерпевшего, что следователь понял — здесь ему делать больше нечего. Проклятую негритянку придется искать в другом месте.

У подпоручика Яжембского тем временем прошла истерия, но эйфория осталась. Да и как не остаться, когда такие бесценные документы оказались в руках! Правда, в засыпанной садовой землей сумке представлены были материалы, относящиеся в основном к одному человеку — некоему Адаму Гродзяку, Судя по всему, он был специалистом-фотографом. Однако в документах упоминались еще два-три других мафиози и даже их шеф. Шеф упоминался нечленораздельно, следовало непременно раздобыть о нем другие сведения, в том числе железные вещественные доказательства, без которых к государственному мужу подступиться было невозможно. А вот таких «железных» пока не было, и это приводило, в отчаяние молодого офицера полиции.

Весьма заинтересовал Яжембского новый персонаж, Адам Гродзяк. Судя по всему, он стал жертвой шантажа, о чем свидетельствовало подписанное им грустное признание. В свое время он подрабатывал порнографическими снимками, а было это время, когда само-слово «порнография» произносилось с оглядкой, а явление как таковое считалось подрывающим государственные устои. И выходило, что в печатании фальшивых денег он участвовал не по своей воле. Опытный следователь без труда понял, что найдется сколько угодно смягчающих обстоятельств в деле этого парня, и тем самым последний становился коронным свидетелем. Найденные в блокноте Миколая Торовского инициалы «А. Г.» наверняка относились к Адаму Гродзяку. Торовский использовал Гродзяка на всю катушку. Возможно, Гродзяк с ним откровенничал и плакался в жилетку на свою горькую участь. Посещения фотографом Торовского были скрупулезно записаны Анелей Копчик. Все совпадало, Яжембский даже пожалел этого бедолагу Гродзяка. Угодил между молотом и наковальней. С одной стороны — фальшивомонетчики, с другой — следящий за каждым их шагом хладнокровный наблюдатель Торовский, использующий для этого ни о чем не догадывающегося Гродзяка. Каждая из сторон использовала бедного Адама в своих целях, а он метался между ними и окончательно запутался. Итак, начать с Адама!

В телефонной книге фигурировал «Адам Гродзяк, художественная фотография». Все, как положено: адрес, телефон. Вот только телефон не отвечал. Сначала Яжембский названивал Адаму довольно спокойно, потом, когда выяснилось, что телефон молчал в любое время суток, подпоручика охватило беспокойство. Уже один его бесценный свидетель концы отдал, не хватало, чтобы и второй... Как второй, третий! Вторым была Анеля Копчик, и она тоже концы отдала. Может, имеет смысл больше не тянуть, а исхлопотать разрешение и вскрыть двери квартиры этого Гродзяка? Может, он тоже там мертвый лежит, не дай Бог!

Своими соображениями подпоручик поделился с руководством, капитан Фрелькович советовал еще подождать. И тут подпоручика Вербеля снова осенила идея. Оно и понятно, он не был так подвержен эмоциям, как его школьный товарищ. И он первым ухитрился выбросить из головы проклятую негритянку и перестроиться на другие персонажи, оставившие следы в доме Рощиковского.

— Там кто-то полз, — вспомнил подпоручик Вербель. — Вернее, передвигался на заднице, подпираясь руками. Оставь пока своего Адама, может этот, с задницей, окажется еще ценнее его. Что тебе стоит порасспрашивать? Позвони в больницы и травмпункты, раз ноги не работали, мог обратиться к ним.

Подпоручик Яжембский послушно опять схватился за телефонную трубку. Начал он со станции скорой помощи и дозвонился в их справочную всего через полчаса. На вопрос, не поступали ли к ним вчера люди с травмами ног, получил ответ: да, поступали, семь человек. Подпоручик попросил назвать их фамилии, но в ответ у него самого спросили фамилию того, кто его интересует. Без особой надежды назвал подпоручик фамилию Адама Гродзяка, подумав, что придется туда самому поехать и, предъявив удостоверение, выяснить все интересующее его.