Главбухша - Владислав Романов Страница 57

— Похоже, что так.

— С такими деньгами я бы ничего не боялся!

— Иногда деньги ничего не значат. Как говорят, среди сотни рыжих бывает и один брюнет, вдруг этим брюнетом окажется следователь, который будет вести мое дело. И что тогда?

— Нанять лучшего адвоката.

— Наймем и адвоката конечно же! Но это только в кино герой, помытарствовав, выходит сухим из воды. А в жизни все происходит совсем не так.

— Первый раз вижу тебя смирившейся, — с грустью отметил Костя.

— Я не смирилась, я только готовлю себя к наихудшему, но буду до конца бороться.

—Виталик знает?

Марта отрицательно покачала головой.

— Все произошло после его отъезда, — сказала она.

— Все, больше не буду! — Она вытерла слезы, высморкалась. — Последние дни живу в каком-то диком напряжении. Держусь из последних сил... А что, разве я раньше не плакала? — удивилась главбухша.

И, усмехнувшись, добавила: — Он всегда шутил: если тебя посадят, то я тебе буду отправлять посылки на зону. И вот его пророчество, кажется, сбывается.

— Перестань!

Сын сжал ее руку, и Марта, не выдержав, обняла его, прижала к себе и расплакалась.

— Мам, ну что! Ну не надо! — приговаривал Костя, поглаживая ее по спине. Смахнул слезинки со щек. — Ты же никогда не плачешь!

—Может быть, и плакала, но при мне — никогда. Не помню такого. Я тебя видел только сильной и решительной. Мои школьные друзья прозвали тебя буревестником.

— Почему?

— Не знаю. Может быть, потому, что буревестник всегда ищет бури, а не покоя. И поэтому, как только начиналась спокойная жизнь в семье, ты чахла, увядала и тебе хотелось взорвать это семейное болото. Разве не так?

— Нет, не так, сыночка...

— А как?

— Видишь ли, твой отец уже после четырех лет жизни со мной забыл, что рядом с ним живет красивая женщина, и Валерьян Адамович лишь ловко этим воспользовался. У меня закружилась голова от похвал, комплиментов, подарков, мужского внимания, но брак с ним оказался неудачен, как ты понимаешь. Что же касается Виталика... — Она вдруг осеклась, только сейчас поняв, что, в сущности, его почти не замечала.

А может быть, в том и состоит вообще преимущество браков?

Вскипел чайник. Костя налил ей чаю, достал варенье и шоколад.

— Оставайся у меня ночевать, завтра я тебя на работу отвезу! — предложил он, и она согласилась, хоть и не любила спать в чужих постелях.

Ей вдруг приснился родной городок, где по сию пору жили родители, школа, в которой она училась, подружки и старый пруд, который осенью сплошь засыпало листвой. И все было такое знакомое, милое, что она снова всплакнула во сне и сразу же проснулась от этих горячих слез, обжигающих щеки. Посмотрела на часы: без десяти пять утра.

За окном только закипал предутренний сумрак. Марта набросила одеяло на плечи, прошла в соседнюю комнату, где, раскинувшись на широкой тахте, безмятежно спал сын, укрыла его заголившуюся грудь, тихонько присела рядом. И вновь щемящее чувство горечи разлилось в ее душе, словно она прощалась и с сыном, которого долго уже не увидит, и с его домом, каковой сама вместе с Костей заботливо создавала: клеила обои, красила двери, покупала мебель и ковры. Марта по-прежнему испытывала вину перед сыном за то, что лишила его родного отца. А Олег из всех ее троих мужей оказался не самым худшим, а может быть, единственным, за кого бы стоило держаться.

Слеза скаталась по ее лицу.

Генерал Стуков позвонил к концу третьего дня и попросил Марту со Стасом заехать к нему, ибо не захотел разговаривать о таких деликатных вещах по телефону.

Они приехали к Александру Васильевичу ровно в шесть вечера. Тот провел их в кабинет, усадил в кресла перед небольшим журнальным столиком, где на подносе уже стояла бутылка трехзвездочного армянскского коньяка, рюмки, орешки, шоколад и кофе.

— Анестезия перед важными сообщениями, кивнув на коньяк, усмехнулся Стас.

Он протянул дядьке две бутылки «Джонни Уокер» , тоник, фисташки и палку сухой колбасы.

— Это от нашего садика вашему. Ну выкладывай, дядя Саша! Уж лучше сразу!

— Садитесь, ребята, и не дергайтесь, ибо особых новостей нет, а те, что удалось получить, пока погоды не делают. Что же касается коньяка и прочего, так это мне просто захотелось выпить. Один я не пью, a с вами за компанию согрешу с удовольствием. Опять же под предлогом секретных переговоров я освободился от надзора жены, и это стоит отметить. По-моему, весьма разумные аргументы, — потирая руки, радостно сообщил он.

— Еще бы! — поддержал Стас.

— Ну ладно, я что-то разговорился не в меру. — Александр Васильевич открыл коньяк, наполнил рюмки. — Ну что же, братцы, дай бог, все утрясется!

В голосе Стукова прозвучали столь обнадеживающие нотки, что Марта даже махнула половинку рюмки, отчего у нее глаза полезли на лоб, столь крепким оказался напиток.

— Но что все же удалось узнатъ-то? — нетерпеливо спросил Ровенский.

— Да немногое. Дело принял следователь Бобров Валентин Петрович. Он работал раньше в районной прокуратуре, есть опыт, но никто его не знает. Темная лошадка, а потому и подобраться к нему будет непросто. Неизвестно, берет, не берет, насколько управляем, податлив ли к просьбам... Ну что еще? Контроля свыше за делом нет...

- Что это значит? -не понял Стас.

— Ну, есть дела, которые по тем или иным причинам начальство держит под контролем, уделяет им особое внимание, что конечно же затруднило бы влияние на Боброва со стороны. Мои ребята попробовали напрямую с ним поговорить, как говорится, внаглую, но тот на контакт не пошел. Осторожный. Мои то же самое сказали: заказное дело. Но чье, чье? Мне даже самому стало интересно. Кто-то тонко работает. Чувствуется опытная рука. Нашел же такого тихушника, которого никто не знает!

—И что делать? — воскликнул Ровенский.

— Ничего.

— Как — ничего?

— Искать и ждать ответных действий. Пока же никакого обвинения не выдвинуто. А может быть,ничего и не будет, кроме угроз. Я ведь не знаю, что было в этой вашей черной книге и как эти записи могут быть использованы против вac. — Он снова наполнил рюмки коньяком, взял свою и стал медленно потягивать, смакуя каждый глоток. — Впрочем, я не собираюсь всерьез в это влезать. Мое дело найти ходы к Боброву. А потому информирую: пока сделать этого не удалось. Вот весь итог.

-И что дальше? — спросил Стас.

— Что дальше? Будем работать. И тут у нас есть свои секреты, которые я не намерен выдавать даже тебе, моему племянничку. Посмотрим, что это за крепкий орешек, наш Бобров, посмотрим... Не робейте, ребята!