Объяснение в ненависти - Анна и Петр Владимирские Страница 57

Марья расхохоталась и чуть не захлебнулась кофе.

— Как? Как ты его назвала?!

— Как он заслуживает, так и назвала! — гордо вскинула бровь Даша.

Она рассказала сокурснице о деле, которое привело ее к олигарху. Особенно красочно был описан нелюбезный прием. Маша внимательно ее выслушала и под конец согласилась, что Рязанцев и впрямь натуральная «нефтяная морда». Иначе его никак не назовешь. Потом они еще немного поболтали. Поскольку Марья сидела с ребенком дома, то и темы у нее были в основном домашние.

Когда подруги наговорились всласть и обменялись номерами телефонов, их доставили на стоянку «Энергии». Они простились, договорившись не терять теперь друг друга из виду, Сотникова пересела в свой скромный автомобиль и отправилась в агентство поднимать капиталистическое хозяйство страны. Теперь она могла, как личный кадровик доктора Лученко, доложить ей о двух организованных для нее вакансиях. Однако решила поработать немного и, как обычно, увлеклась.

В конце рабочего дня в ситуации с трудоустройством произошли некоторые изменения. Дашин мобильник бодро заиграл мелодию Моцарта, и в трубке вместо приветствия прозвучал мрачный голос:

— Беспокоит «нефтяная морда»! Я вас ни от каких важных дел не оторвал, Дарья Николаевна?

Дарья застыла с открытым ртом.

— Жена пересказала мне вашу беседу!.. Алло, что молчите? Вы меня слушаете? — Рязанцев хрюкнул куда-то в сторону от трубки.

— Я-я-а слушаю вас… — пробормотала Сотникова, все еще не вполне придя в себя.

— Хочу извиниться перед вами. Я действительно не понял, о ком вы ходатайствуете, возможно поэтому был излишне резок. Но совместными усилиями мы с женой все прояснили. Вера Алексеевна действительно прекрасный специалист! И я не отказываюсь от взятых обязательств.

Тут у него явно вырвали из рук трубку, и Манькин озорной голос зазвенел прямо в Дашином ухе:

— Дашка! Слушай меня! А лучше сразу записывай. Набросай бизнес-план будущей клиники. Ну, не мне тебя учить. Какое помещение, где, сколько нужно оборудования и какого. Кто из персонала нужен, сколько человек. В общем, все по пунктам. Потом прикинь ориентировочную сумму инвестиций…

Пока Сотникова слушала институтскую подругу, в ее мозгу не переставала звучать мысль, что для домохозяйки Машка совсем неплохо разбирается в бизнесе. Или это Рязанцев так выдрессировал свою жену?

— Ты меня слышишь? Ну Дашка!

— Слышу тебя хорошо…

— Вот и чудно. Твоя Лученко вполне достойна иметь свою собственную клинику. Пусть сама набирает или увольняет, кого хочет! Давайте работайте над бизнес-планом. Потом приходите с Верой Алексеевной к Александру, он с вами обсудит технические детали.

— Мань! Ты знаешь, ты кто? — Придя в себя, Дарья обрела чувство юмора.

— Кто?

— Ты тоже нефтяная, но не морда, а мордочка!

Услышав хихиканье, Дарья подумала: «Ну вот! Третье предложение, похоже, именно из тех, от которых не отказываются».

* * *

Озадачить Прудникова удавалось редко, но докторше Лученко удалось. Капитан не знал, злиться ему или удивляться. Любому горожанину прекрасно известно, что бар «У Густава» — богемный молодежный кабак. Там тусуется определенная околотелевизионная и околорекламная публика, часто полукриминальный и вообще никак не поддающийся определению народ. Шум и гам, джаз и рок, пиво с орешками, подозрительные сигареты, недешевые цены. Самое то! И здесь мент будет вести беседу о важных вещах? Что за странный выбор места! И на кой ляд ей вдруг понадобились фото преступников? Как с такой советоваться? Опять будет по руке гадать? Бабский бред! Похоже, у нее самой крыша сдвинута.

Валентин недоумевал, но отправился на встречу. Он и сам не понимал, почему так подчинился этому властному приглашению и глубокому голосу. Лучше об этом не думать, решил он, и вслух произнес свое любимое словечко: «Разберемся».

Бар «У Густава» встретил его обычным диким шумом. Надрывались колонки, орала молодежь, гам стоял такой, что с непривычки у капитана заломило в висках. «Где же мне ее искать?» Милиционер не успел задать себе этот вопрос, как к нему уже подошла изящная, хрупкая на вид женщина, усадила за столик. Откуда узнала, что это он? Ведь никогда они раньше не встречались, а он не в форме… И вовремя явилась, как ни странно, не опоздала.

Она оказалась намного моложе, чем он себе представлял. Вся такая стильная, приятно пахнущая, модно подстрижена (Славка все-таки молодец!), одета очень элегантно, во что-то серебристо-серое и туфельки на шпильке, сумка и шарфик вишневые. Н-да! Не простая вы девушка, доктор Вера Алексеевна. Что ж мне с вами делать?

— Напрасно вы. Валентин Викторович, ломаете себе голову! Ничего со мной делать не нужно, — сказала Лученко.

— Читаете мысли? — Капитан криво осклабился. — Скажите лучше, почему выбрали именно это «тихое» местечко для нашей встречи.

— Потому что разговор у нас будет серьезный, и мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь нас подслушивал. А здесь стоит такой рев… Даже при большом желании ничего не услышишь, если не сидеть рядом. Поэтому усаживайтесь сюда. — Она похлопала ладонью по стулу рядом с собой.

Валентин пересел.

— А каким боком вы относитесь к «Океанимпэксу»? — поинтересовался он.

Вера рассказала в двух словах, начав с одесской вечеринки.

— Так что, видите, мы с вами почти одним делом занимаемся, — закончила она. — Но по вашим глазам вижу: не верите, что какой-то доктор с помощью неких способностей может вычислить преступников. Я так и предполагала.

Прудников неопределенно пожал плечами. Пусть сама выкручивается.

— И для упрощения нашей с вами задачи, — продолжила его собеседница, — я попросила вас принести фотокарточки. Вы уже наверняка догадались: дескать, докторша неспроста велела захватить их. Небось, будет демонстрировать свои фокусы. Так вот пусть ее задачка будет посложнее, решили вы… Доставайте. Я сейчас вам кое-что покажу, и вам станет намного проще со мной.

Он действительно так и думал, слово в слово. Начинаются фокусы? Кровь прилила к щекам Прудникова, он покашлял и достал семь приготовленных фотографий, разложил их перед психотерапевтом. Из этих семи две он взял в отделе кадров.

— Эти двое — ваши коллеги по работе, — произнесла Вера, сразу отложив фотографии сотрудников милиции. Глядя на окаменевшее лицо Прудникова, она улыбнулась уголками рта. На ее щеках появились симпатичные ямочки. — А остальные… — Вера задержала взгляд на каждом снимке не дольше пяти секунд. — Вот и вот — убийцы. Этот и тот — воры. А этого уже нет на свете, он умер. Правильно?

На фото было двое убийц, два вора, и один преступник, убитый при задержании. Прудников уставился на докторшу. В его глазах было удивление ребенка, сидящего в цирке на представлении Кио. Только что в клетку к тигру вошла девушка — и вот она уже спускается из-под купола на арену.