Ответ знает только ветер - Йоханнес Марио Зиммель Страница 56

Тенедос последним покончил с артишоками. Молчаливые слуги в белых ливреях убрали грязные тарелки, поставили на стол чистые и начали приносить новые кушанья. За столом нас было тринадцать человек, причем мужчин было больше чем женщин.

— А вы, мсье Лукас, вы тоже маоист? — спросила его жена и бросила на меня кокетливый взгляд.

— Нет, мадам.

— А кто же?

Я не успел ничего ответить, потому что в этот момент Джон Килвуд, сидевший почти напротив меня, вдруг зарыдал. Он рыдал, громко всхлипывая и подперев голову ладонями, так что слезы капали на его смокинг. Паскаль Трабо вскочила с места, подбежала к нему и обняла за плечи американца, который, если верить словам налоговой ищейки Кеслера, обладал состоянием от семисот до тысячи миллионов долларов и, судя по всему, довел банкира Герберта Хельмана до самоубийства.

Разговор оборвался. Все сконфуженно глядели на Килвуда, а тот продолжал плакать, повизгивая и всхлипывая, как ребенок, и не поддаваясь на уговоры Паскаль Трабо, которая что-то тихонько ему нашептывала. Он лишь мотал головой и плакал.

— Это с ним частенько бывает, — сказала, обращаясь ко мне, Бианка Фабиани, пышная красавица, сидевшая слева от меня.

— Все от пьянки, — громко отчеканил англичанин Малкольм Торвелл, сидевший на другом конце стола. — Джон пьет, не просыхая, и начинает с утра. Джон, возьмите себя в руки, черт побери! — крикнул он.

Но Килвуд продолжал рыдать.

— Виноват… виноват… Я так виноват, — пробормотал он сквозь слезы.

— Заткнитесь же, наконец! — крикнул Торвелл.

— Ему в самом деле худо, — вставил тридцатипятилетний красавчик Пауль Зееберг, исполнительный директор банкирского дома Хельман. Все в нем было красиво, кроме глаз: они были холодные и жесткие, как у всех мужчин, сидевших за столом, за исключением Клода Трабо. — Ему надо бы пройти курс лечения от алкоголизма.

— Он постоянно лечится, — сказала Мелина Тенедос.

— Да все эти курсы гроша ломаного не стоят. Я ему сто раз говорил: надо ехать в Вену. Там есть институт, где проводят действительно эффективные курсы лечения. Ничего подобного в Европе больше нигде нет.

— Какую вину, какую страшную вину я взвалил на себя… — бормотал Килвуд, закрывая лицо ладонями.

— Раз уж перепились до такой степени, поезжайте домой, вместо того, чтобы портить нам вечер, — резко одернул его Джакомо Фабиани, силач с жестоким лицом и странно дряблыми губами. — Это невыносимо, Джон!

— Простите меня, друзья мои, простите, — лепетал Килвуд.

Слуги с каменными лицами подавали кушанья. Свечи в огромных подсвечниках, стоявших на столе, ровно горели, распространяя вокруг мягкий приятный свет. Все мужчины были в смокингах. Анжела, сидевшая рядом со мной, была в белом муслиновом платье, сверху донизу собранном в косые складочки и сильно декольтированном сзади, так что видна была ее загорелая спина и руки до плеч. У нижнего края декольте был прикреплен бант, вышитый жемчугом и блестками, а еще ниже — нечто вроде паруса из белого муслина, который при ходьбе ниспадал до полу, как и само платье, и распадался надвое. На ней были серебряные туфельки, сумочка была тоже серебряная, и все украшения были белого цвета — бриллиантовое колье, и в пандан к нему кольцо, браслет и серьги. Рыжие волосы мягкой волной падали на ее высокий лоб. Веки с длинными ресницами были покрыты тонким слоем перламутровой тени бирюзового оттенка и губы слегка подкрашены.

В половине десятого ужин у Трабо был в полном разгаре, и я подумал: те, что сидят сейчас здесь за круглым столом, в общей сложности стоят от трех до пяти миллиардов долларов. И еще я подумал, что все мужчины были намного старше своих жен и что Анжела была необычайно хороша. И наконец я подумал, что эта компания старых друзей, этот тесный круг приятелей, судя по тому, что мне пока удалось узнать из бесед, друг другу не доверяли, друг друга боялись и следили за каждым жестом, за каждым изменением выражения лица друг друга. Мне стало ясно, что в этом блестящем обществе каждый был твердо убежден — кто-то из них приказал уничтожить банкира Герберта Хельмана.

Следующим блюдом были запеченные лангусты.