Мертвые не умирают; Месть за нелюбовь - Светлана Алешина Страница 56

И Доллар помрачнел еще больше.

– Так вроде бы арестовали Алену Зайцеву, – заметила Лариса. – Ну, певичку ту, что вместе с Лешей работает.

– Это еще ничего не значит, – отмахнулся Доллар. – Все равно надо сховаться. Представляешь, вся работа летит на хрен, а мне здесь сидеть приходится. Ну ладно менты – у них работа такая: мешать людям жить, а ты-то куда лезешь? Ведь и убийцу уже нашли, так нет – неймется тебе.

– Сам же говоришь, что это ничего не значит. К тому же я не думаю, что убила Зайцева, – упрямо заметила Лариса. – С этим еще надо разобраться.

Доллар угрюмо молчал. Он налил себе водки и одним махом осушил рюмку.

– И все-таки я должна поговорить с Хряпом, – настаивала Лариса. – Ты можешь устроить мне встречу с ним?

– Да, в общем-то, устроить встречу – это без проблем. Но ты подумай: а на фига тебе это нужно? – не сдавался Доллар.

– Нужно, зелененький, нужно. Ты лучше скажи: поможешь или нет? А то один базар, а дела никакого.

– Обижаешь, – протянул бандит. – Хочешь, можем прямо сейчас к нему смотаться.

– Хочу, – обрадовалась Лариса. – А он далеко живет? Время-то уже позднее. – Ничего, он у своей курвы скрывается. Это близко.

– Тогда поехали?

– Поехали, – неохотно согласился Доллар, видя, что все пути к отступлению отрезаны и спорить с упрямой женщиной бесполезно.

Но вставать из-за стола не спешил. Он сложил руки в замок и, насупившись, уставился в стол.

– Может быть, и он, – наконец тяжело произнес он и стукнул кулаком по столу.

– Поехали? – еще раз решила поторопить его Лариса.

– Да, – твердо ответил Доллар и встал.

Но уже в прихожей он все же не сдержался, чтобы еще раз заметить:

– И все-таки ты, старушка, не права. Чего тут думать: понятно ведь, что это Зайцева ее грохнула!

* * *

Ларисины представления о дальности и близости пути, вероятно, сильно отличались от Долларовых. Черный джип уже почти час несся, рассекая с бешеной скоростью ночную мглу и пугая редких прохожих и автомобилистов, жавшихся при его появлении к самому краю дороги. Доллар угрюмо молчал, недовольный тем, что его зря вытащили из дома. Лариса уже начинала дремать, когда машина совершенно неожиданно для нее остановилась у коттеджа, очень похожего по архитектуре на дом Доллара, но значительно меньших габаритов.

Пока Лариса протирала слипавшиеся глаза, Доллар первый подошел к деревянной, украшенной резьбой двери и нажал на звонок. Ответа ему пришлось ждать долго…

…Хряп спал. Его длинные черные волосы, как у ребенка, разметались по подушке, но узкое, в шрамах лицо и во сне хранило злое, жестокое выражение. Хряпу снился пионерский лагерь, и сон почти целиком повторял давно забытую реальность.

В тот год двенадцатилетнего Серегу, который тогда даже и не догадывался, что на самом деле он Хряп, а никакой не Сергей, родители отправили в лагерь вместе с братишкой – восьмилетним Павлушкой. Определив его в самый младший, седьмой, отряд и вяло пригрозив ребятам, что они будут иметь дело с ним если что, Сергей и думать забыл о надоевшем еще дома сосунке. Вспомнить пришлось уже под конец смены, когда в предпоследний день к Сергею подошел один из Пашиных соседей по комнате и прерывающимся шепотом рассказал, что Павлика только что чуть не изнасиловал парень из второго отряда.

Серега, совершенно не помня себя, рванул к домику второго отряда и, увидев около него обидчика, как ни в чем не бывало играющего в футбол, подлетел к нему и с размаха саданул его сначала в морду, а потом в пах. И когда тот от неожиданности потерял равновесие и свалился на землю, стал его бить ногами, уже не разбирая, куда попадет. Тогда, наверное, и проснулось в нем и больше не засыпало никогда это необычайно сильное чувство наслаждения от страданий другого человека, находящегося полностью в твоих руках.

Вот и сейчас во сне Хряп уже почти добивал подонка, посмевшего тронуть его брата, уже тоненькие струйки крови стекали по подбородку из губ умирающего человека, когда громкий стук в дверь разбудил бандита, помешав довершить начатое.

В дверь, похоже, стучали давно и очень сильно. Скорее всего – ногами. Хряп поднял ставшую вдруг необычно тяжелой голову с подушки, кряхтя встал с кровати и пошел открывать дверь незваным гостям.

В голове гудело так, будто в ней катались одновременно сто танков, извергавших время от времени залпы, заставляющие Хряпа чуть ли не стонать вслух. Да, славно он погулял вчера. Только вот куда это, интересно, делись его гости?

Хряп попытался мысленно восстановить в памяти картину вчерашнего дня. Да, все, как и обычно, началось со скандала. А потом, после того как Оленька заявила, что она больше не намерена терпеть его деспотические замашки и уходит навсегда, он воспринял ее слова как глупую попытку шантажа взбалмошной женщины. Он заявил, что пусть отваливает: любая женщина помоложе и покрасивее ее согласится жить в особняке, купленном для нее Хряпом, и кататься на ее машине.

На это Ольга молча кинула ему под ноги ключи от хаты и тачки и ушла с гордо поднятой головой, не забрав даже вещей. Однако Хряп знал, чего стоят подобные спецэффекты. Он давно догадывался, что умная Лелечка имеет у себя не одну связку ключей от дома и автомобиля.

И оказался прав. Вернувшись с гулянки, Хряп обнаружил, что Олины комнаты совершенно пусты: она как-то умудрилась вывезти даже мебель, стоявшую там, хотя она далеко не вся была куплена на ее деньги. Ребята, которых он привел с собой, спросили, не ремонт ли он затеял – так голо выглядели три бывшие Лелины комнаты.

И все-таки погуляли они хорошо. Достойно отметили праздник свободы и личной независимости, как объяснил Хряп повод пьянки двум подцепленным на улице студентам-собутыльникам. Вот только сегодня бы оставили его все в покое, может, тогда черти, ввинчивающие в его бедную голову острые железные прутья, угомонятся и головная боль утихнет?

Так нет же, ходят, звонят, сволочи!

Хряп резко открыл входную дверь с твердым намерением послать незваных гостей куда подальше. Однако так и не смог осуществить его.

На пороге стоял мрачный Доллар. Ларису заспанный и не совсем вернувшийся в реальность Хряп сначала совсем не заметил, а заметив, не слишком-то обрадовался, сразу догадавшись, что она пришла по сидевшему у него уже в печенках делу Каменской. Мало на него ментов с их приставаниями насчет алиби и тому подобных штучек. Поэтому въедливую бизнесменшу, приди она одна, Хряп, наверно, выгнал бы прямо с порога.

Но вот Доллар – это другое дело. С ним ссориться Хряпу было совсем не с руки.

Поэтому Хряп буркнул не очень любезно:

– Проходите.

И повел ненужных ему гостей в гостиную. Впрочем, кроме гостиной, вести их было больше некуда. Лелины комнаты были совершенно пусты, его же собственные не подходили для приема кого бы то ни было по причине давно и прочно укоренившегося бардака. С патологической безалаберностью Хряпа в свое время не могла ничего поделать даже сама Леля.