Экипаж. Команда - Андрей Константинов Страница 56

В тот вечер в очередной раз пустым оказался и разведопрос в исполнении Нестерова и Полины. Хотя в какой-то момент им почудилось, что они схватили наконец удачу за хвост. Хозяев интересующей их квартиры дома не оказалось, и тогда они позвонились в дверь напротив. Бдительная бабулька дотошно изучала в глазок подполковничью ксиву Нестерова, затем столь же тщательно разглядывала Полину, но в конечном итоге любопытство перевесило бдительность, и незваные гости были впущены. Семидесятидвухлетняя Анна Бернгардовна Фердман оказалась настоящим кладезем информации. Именно такие любознательные и еще не впавшие в маразм старушки – мечта любого оперативника. За двадцать минут Фердман исчерпывающе доложила о состоянии текущей оперативной обстановки на вверенном ей объекте, включая прилегающие к подъезду придворовые территории. Беседу выстраивала более опытная в таких делах Полина, Нестеров же, по большей части, вел себя, как Киса Воробьянинов – надувал щеки и по ходу разговора периодически вставлял (впрочем, абсолютно уместное в этой ситуации) «да уж». Когда речь зашла об интересующем их адресе, бригадир насторожился. Анна Бернгардовна рассказала, что квартира долгое время пустовала, а пару месяцев назад в ней поселились два мужчины. «Не русские, но и не черные… в смысле, не кавказцы» – так охарактеризовала их старушка.

– Азиаты? Может быть, таджики? казахи? или узбеки? – заинтересовался Нестеров.

– А бог их знает, может, и узбеки, разве их различишь? – посетовала Фердман. – Знаю, что из города Джамбула… Я почему название запомнила – у меня сестра на углу Загородного и Джамбула живет.

Полина и Нестеров переглянулись – Ташкент был уроженцем Джамбула. Ольховская нахмурилась и недоверчиво спросила:

– А как вы узнали, откуда они приехали?

Анна Бернгардовна снисходительно посмотрела на Полину, мол, элементарно, Ватсон, и великодушно объяснила:

– На прошлой неделе у нас какие-то мазурики лифт подожгли… Хотя, почему какие-то – Петька Подрядов из четырнадцатой квартиры со своими дружками наверняка и поджог. Я уже давно говорила участковому: от Петьки все беды, посади ты его за ради бога. А он мне – разберемся, проверим… Вот и допроверялся… Хорошо еще на втором живу, а вот Лизавете Петровне на шестой этаж как, я вас спрашиваю, теперь подниматься?…

– Вы что-то говорили про Джамбул, – перебил ее Нестеров.

– Ну я и говорю… Как лифт сожгли, приходит участковый. Ко мне даже не заглянул, подлец, а вот к соседям этим, новым которым, позвонился… Ну я-то к двери подошла, наблюдаю, значит, в глазок, мало ли что… Открыл вроде бы один, может, второй ушел куда-то, не знаю. Ну, наш ему – здравия желаю, документики, чего-то про регистрацию спросил. А потом и говорит: а за какой такой надобностью вы к нам, гражданин хороший, из Джамбула прибыли? А тот ему и отвечает: прибыл, мол, в командировку, через месяц обратно поеду… Вот этот самый Джамбул, прости господи, я и запомнила. А участковый потом ко мне так и не зашел. Я уж и жаловаться хотела пойти.

– На что жаловаться? – не понял Нестеров.

– Как на что? – удивилась бдительная старушка. – На то, что нельзя к своим обязанностям халатно относиться. А вдруг я ценный свидетель, а меня не допросили?… Нет, про лифт, конечно, точно не скажу, не видала, но все равно – Петькина это работа, больше некому.

– Жильцы эти, новые, они как себя ведут? Гости к ним ходят? – спросила Полина.

– Вот этого не скажу, не видала… А вообще, ничего плохого про них сказать не могу – люди тихие, цельный день где-то пропадают, вечером заявятся: шмыг к себе в квартиру и больше не выходят… В общем, скучно живут, – неожиданно заключила Анна Бернгардовна.

Между тем ее рассказ все больше и больше заинтересовывал Нестерова:

– Скажите, а вот в тот вечер, когда участковый приходил, вы фамилию жильца случайно не расслышали?

– Да в том-то и дело, что слышала. Но вот забыла… Простенькая такая фамилия, чудная, всего две буквы, а вот какие…

– Случайно, не Ан?

– Точно, Ан и есть. Я еще удивилась, наградил же бог кого-то такой фамилией…

Больше ничего путного от старушки добиться не удалось, но и этой информации уже было, что называется, выше крыши. Нестеров и Полина спешно распрощались со словоохотливой хозяйкой и вышли на улицу.

– Что теперь? – спросила Ольховская.

– Как «что»? К участковому! – азартно ответил Нестеров, окрыленный внезапно обнаружившимся реальным следом.

Участкового на месте, естественно, не оказалось – к числу милицейских подвижников, засиживающихся на работе после восьми вечера, он явно не относился. Но Нестерова этим досадным обстоятельством было уже не остановить. Они дошли до Центрального РУВД, благо идти было недалеко, через дежурного узнали домашний телефон участкового и высвистали его в родной опорный пункт. Через полчаса злой как черт участковый явился – от него вкусно пахло домашним борщом и водочкой. Он открыл замок и провел Нестерова с Полиной в свои закрома. Здесь пахло уже менее вкусно – плесневелыми стенами, вековечной пылью и все той же водочкой. Участковый порылся в своих талмудах, нашел искомое и протянул Нестерову слегка помятую бумагу. Эта была ксерокопия справки о временной регистрации в Санкт-Петербурге граждан Казахстана Рымбаева Олжаса Куанышевича и ТЯНА Марата Омаровича. Действительно, уроженцев Джамбула, правда, не города-центра Джамбульской области Казахстана, а одноименного поселка городского типа в Карагандинской области. Словом, почувствуйте разницу!

На Нестерова было жалко смотреть. Впрочем, он нашел в себе силы вежливо поблагодарить участкового (все ж таки из-за стола выдернули человека) и, обратившись к Ольховской, мрачно изрек:

– Что ж, Полина Валерьевна, как мы смогли убедиться, работа по учету иностранцев на данном участке построена на должном уровне. Будем отмечать в приказе!

Участковый, молоденький лейтеха лет двадцати двух, высказался в том духе, что типа не за награды служим, исключительно ради спокойствия граждан, однако по его светящемуся лицу было видно, что похвала от «начальства» ему приятна. Нестеров между тем подумал, что если участковый в том же темпе продолжит свое тесное сотрудничество с алкогольными напитками, то он вполне может оказаться в приказе. Правда, в несколько ином.

Когда они покинули негостеприимный околоток (предложить «проверяющим» хотя бы чаю лейтенант, видимо, постеснялся), Полина, видя, как расстроен Нестеров, попыталась его утешить:

– Не переживайте, Александр Сергеевич. Не повезло сейчас, повезет потом. Знаете, я где-то читала такую фразу… дословно не помню, но суть ее сводится к следующему: не следует что-либо делать правильно с первого раза – иначе никто не оценит, как это было тяжело.

– Спасибо, Полинушка. Я, кстати, тоже знаю одну неплохую фразу, ее когда-то произнес один мой знакомый опер из УССМ, а тому, в свою очередь, ее поведал известный рецидивист Сенька-Босяк. А фраза такая: «День прошел – и черт с ним!» Все, давай-ка машину ловить. Спать хочется – мочи нет…