Последний секрет плащаницы - Анхель Гутьеррес Страница 55

В 1307 году во Франции начались жестокие преследования тамплиеров. Многие рыцари были схвачены и брошены в застенок — в том числе и Великий магистр Жак де Моле, магистр Нормандии Жоффруа де Шарни (потомок Гийома де Шарни, участвовавшего в походе на Константинополь) и другие руководители ордена.

С одобрения папы Климента V против тамплиеров был начат инквизиционный процесс. Рыцарей ордена обвинили в отступничестве от христианской веры, попрании ее святынь и поклонении рогатому идолу Бафомету. Под пытками от тамплиеров требовали признать, что они занимались черной магией и алхимией, использовали в своих практиках каббалистические символы и проводили в храмах ордена сатанинские ритуалы, сопровождавшиеся хулой на Спасителя и осквернением креста.

В течение семи долгих лет — с 1307 по 1314 год — Жак де Моле и Жоффруа де Шарни упорно отстаивали честь своего ордена, отказываясь признавать возводимые на него гнусные обвинения. Однако в конце концов пытки сделали свое дело: палачам удалось добиться того, чтобы рыцари, раздавленные жестокими истязаниями, оговорили себя. За преступления, в которых им пришлось сознаться, они были приговорены к смертной казни.

Процесс над орденом тамплиеров закончился жестокой расправой. Жак де Моле, Жоффруа де Шарни, Гуго де Перо и Жоффруа де Гонвиль были публично сожжены на костре. Перед казнью они отреклись от своих показаний, восславили Спасителя и прокляли Филиппа IV и папу Климента V, предсказав им скорый конец. Во время казни рыцари держались достойно и с мужественным смирением приняли мученическую смерть.

После расправы над тамплиерами Климент V прожил всего тридцать семь дней, а спустя восемь месяцев умер и король Филипп.

У Жоффруа де Шарни был брат по имени Пьер, имевший большие поместья в Нормандии, но живший в Париже. Братья были совсем не похожи друг на друга: Жоффруа был набожен и всю свою жизнь посвятил служению Иисусу, Пьер же любил земные наслаждения и только в них видел смысл своего существования. Два столь разных человека едва ли могли найти общий язык, и именно поэтому братья не общались друг с другом более десяти лет.

Как бы то ни было, когда начался процесс против ордена тамплиеров, Пьер очень переживал за брата. Он не верил в обвинения, выдвинутые против Жоффруа и других рыцарей, и пытался, употребив все свое влияние, освободить брата из тюрьмы, однако все его усилия оказались тщетными: противники ордена были слишком могущественны, и 19 марта 1314 года Жоффруа де Шарни был сожжен на костре.

Смерть брата стала для Пьера большим ударом, к тому же за несколько месяцев до этого умерла его жена. Потеряв еще одного близкого человека, Шарни, убитый горем, удалился в свое имение Шампенар в Верхней Нормандии, подальше от Парижа с его бессмысленной суетой. Так прошел год. Пьер жил в уединении, всем сердцем молясь за души брата и жены: это было единственное, что он мог теперь для них сделать.

Летом 1315 года в ночь Святого Иоанна разыгралась ужасная гроза. Пьер подскочил на кровати, разбуженный сильными ударами грома. Июнь был довольно жаркий, и он спал с открытым окном, наслаждаясь свежим воздухом и ароматом цветущих полей. Ворча сквозь зубы на небеса, потревожившие его сон, граф подошел к окну, чтобы закрыть его, и вдруг при вспышке молнии увидел в ближайшей роще какую-то тень. Он стал напряженно вглядываться в темноту, однако при следующей вспышке молнии ему не удалось ничего разглядеть. Сказав себе, что в роще никого не было и быть не могло, Пьер спокойно закрыл окно и, повернувшись снова лицом к комнате, остолбенел: перед ним на пороге стоял призрак его брата в сияющем белом одеянии. Лицо Жоффруа было серым, как пепел, а голос звучал глухо, словно доносясь из глубокого подземелья. Пьер опустился на колени, охваченный ужасом. Он не знал, действительно ли явившийся призрак был его братом или это дьявол принял обличье Жоффруа, чтобы утащить его за собой в ад.

— Брат мой, брат мой… — отчаянно взывал призрак.

Но Пьер не отзывался. Страх парализовал его, и он не мог вымолвить ни слова. Однако видение не исчезало, а загробный голос продолжал настойчиво звать его.

— Чего ты хочешь? — прокричал граф, сбросив с себя оцепенение, но по-прежнему леденея от страха.

— Ради всего святого, выслушай меня, брат мой, — ответил призрак. — Я явился сюда из чистилища, потому что мне нужна твоя помощь. Я совершил грех и предал своих товарищей… Если ты любил своего бедного брата, пожалуйста, сделай, что я прошу. Отправляйся к монастырю ордена тамплиеров в Париже (теперь он принадлежит королю). Подойди к нему ночью, взяв с собой железный лом, но без факела, чтобы никто не увидел тебя. Сосчитай камни в нижнем ряду на выходящем в сад фасаде, начав с правой стороны, и вынь из стены девятый камень. За ним ты найдешь тяжелый серебряный ларец. Заверни его в ткань и уходи как можно скорее. Спрячь ларец, не открывая его, у себя в доме и передай его своему сыну Жоффруа в день его свадьбы. Пускай он откроет его после венчания. Богу угодно, чтобы содержимое этого ларца принадлежало твоему сыну, но он не должен знать, как он попал к тебе. Это нужно сохранить в тайне от всех. Сделай все, как я прошу, умоляю тебя. И еще… закажи отслужить мессу за упокой моей души. О своей жене не печалься: она уже наслаждается вечным блаженством на небесах… Прощай, брат мой. Помни меня…

С этими словами призрак исчез так же неожиданно, как и появился. Пьер с трудом поднялся с колен, еще не придя в себя от пережитого потрясения. Спотыкаясь, он добрался до кровати и повалился на нее, совершенно обессиленный. У него кружилась голова, и он не мог понять, что произошло. Вероятно, это видение было плодом его расстроенного воображения. Но в то же время все произошедшее казалось ему таким реальным…

Проснувшись на следующее утро, Шарни сразу же вспомнил свое ночное видение, и его опять охватил страх. Бледное лицо умершего брата стояло перед его глазами, а в ушах настойчиво звучали слова, произнесенные призраком.

Пьер попытался себя уверить, что это был просто кошмарный сон. В тот вечер он слишком плотно поужинал и в результате плохо спал, мучимый кошмарами. «Вот и объяснение», — подумал граф, несколько успокоенный, однако, когда он принялся умываться из таза, стоявшего на комоде, все его рациональные объяснения пошли прахом: на обеих его ладонях проявились, как стигматы, алые кресты — символ ордена тамплиеров.