Мужчина-сказка, или Сейф для любовных улик - Татьяна Луганцева Страница 55

Ефросинья Евгеньевна Кактусова уже полчаса наблюдала за ползающей по стеклу большой мухой. Ума у той явно не было, а если и был, то совсем недостаточный. Муха билась о стекло просто с маниакальной настойчивостью. Пробовала и сверху и снизу, и возле рамы, но результат оставался один. И вот это бедное насекомое ползало и ползало вроде как по прекрасному синему и высокому небу, а на самом деле всего лишь по стеклу.

«Прямо как в жизни… Думаем, что это одно – светлое и хорошее, а получается совсем другое. Сплошная бутафория!» – подумала Ефросинья, которой нелепая и глупая муха почему-то стала напоминать ее саму.

Девушка находилась в своей комнате, в доме Владислава, и лежала в кровати под уютным, пышным одеялом. С того самого страшного праздника – дня шествия короля – прошли сутки. Почти все время она проспала, так как ей был сделан успокаивающий укол. Дежуривший все это время возле нее по просьбе Владислава врач только недавно уехал, так как дальше принимать успокоительное Фрося отказалась, объяснив, что с ней все в порядке.

Конечно, произошедшее выбило почву у нее из-под ног. Фрося понимала, что должна с этим справиться, так как изменить уже ничего нельзя. Все случилось так, как поведал сухо и лаконично Вацлав еще тогда, в ночи, на пятачке в обрамлении желтых ленточек, шуршащих на ветру.

Представить, что Люсьен нет в живых, Ефросинье было очень сложно. Эта женщина просто бурлила энергией и способностью к выживанию. Сколько всякого она повидала и выстояла. И вот так окончила свое существование в темном проулке от удара камнем по голове. Нелепо. Ужасно нелепо! С кем же теперь Фрося поделится подозрениями, поговорит о жизни? Слезы сразу же наворачивались на глазах.

«Я ее еще осуждала за выпивку! Да как я смела? Люся так радовалась, что жизнь налаживается, так хотела жить… А Васю кому понадобилось убивать? Застрелить, как собаку, и выкинуть в контейнер… Вообще кощунство! Человек психически неполноценный, совершенно безобидный…» – такие вот мысли кружились у нее в голове своеобразным хороводом и никак не отпускали.

Вацлав находился в шоке. И честно признался:

– Чувствую я, что и ты должна была погибнуть. Если, конечно, не ты убийца.

– У меня алиби, – буркнула Фрося. – Я в тот момент была пьяна, слушала речь мэра, наблюдала за конкурсом. И у меня есть свидетель – огромный байкер Гарольд. Думаю, он должен был меня запомнить за своеобразный отказ.

– Отказ от чего? – заинтересовался Влад.

– Сейчас уже неважно… В общем, я ни при чем.

– Значит, убрать должны были вас троих.

– Нас толпа разделила.

– Тебе повезло, что тебя не нашли, – сурово сказал Вацлав. – Влад, не выпускай ее никуда!

– Понял уже. Пристегну к кровати и закрою в комнате, – кивнул Владислав.

– Не надо меня ни к чему пристегивать. Всю жизнь прятаться не будешь. Если хотят убить, пусть уж убивают. А то пока только люди вокруг меня погибают, – депрессивно ответила Ефросинья.

– Как это у нас говорят? – Морщинка горечи и озабоченности пролегла между бровей Владислава. – А! Типун тебе на язык!

– Спасибо на добром слове, – вздохнула Фрося. – А ты, кажется, язык родной начал забывать.

– Цепочка может тянуться издалека, из прошлого, – задумался Вацлав. – И наша задача обрубить ее, чтобы она не ушла в будущее.

– Ты что имеешь в виду? – вдруг напрягся Влад, что не ускользнуло от обостренного восприятия действительности Фроси.

– Да так, пока только мысли. Но девушку береги.

– Буду беречь, – пообещал Влад.

Придя немного в себя после потрясения от двойного убийства, Фрося постепенно восстановила в памяти события рокового дня и рассказала все, чем их троица занималась. Надо было сказать «спасибо» тактичности Вацлава, что он провел официальную беседу с ней в неофициальной обстановке. Вошел в положение Фроси и, конечно, из-за дружбы с Владиславом. Но ему было необходимо узнать все – с кем и о чем говорили, где были.

– Ты считаешь, что убийца за нами следил? – побледнела Ефросинья. – И что, все, с кем мы общались, находятся в опасности?

– У меня такое впечатление, что этот проклятый листок с цифрами просто проклят, – честно ответил полицейский. – Все крутится вокруг него. Как только покойный пан Людвиг стал работать с ним, сразу же возникли проблемы – со здоровьем, социальные, материальные, семейные. Погибла дочь… Умер сам…

– Совпадение, – буркнул Влад.

– Я так не считаю, – возразил ему помощник комиссара.

– А я согласна с Вацлавом, – заявила Фрося.

Полицейский похлопал друга по плечу.

– Ты же великий ученый, признанный во всем мире… Помоги нам чуть-чуть! Хоть бы предположить, насколько это может быть важно.

«А если Влад знает, насколько это важно, но не говорит?» – снова закралась крамольная мысль в голову Фроси. Она посмотрела в честные глаза Влада и поняла, что пока у нее есть сомнения, ничего у них не получится.

Похоже, кое-какие сомнения имелись и у Вацлава.

– Я не знал, что к профессору захаживала психиатр. Ты мне об этом не говорил, – посмотрел он на Влада.

– А ты и не спрашивал, – нервно ответил тот.

– Я не знал, что пан Людвиг сошел с ума, – продолжал полицейский.

– Он не сошел с ума.

– Значит, и листок с цифрами, этот «код в ад», не бред, раз был составлен на светлую голову? – подловил его Вацлав. – Логично?

Влад вздохнул.

– Кстати, там не хватает ровно половины цифр.