Меткий стрелок - Фридрих Незнанский Страница 55

Шустов сглотнул слюну и поспешно кивнул.

Денис не торопясь вынул из кармана диктофон, положил его на стол и нажал на кнопку.

Раздался шум, похожий на чей-то горестный, протяжный вздох.

— Дефект пленки, — пояснил Денис. — Сейчас начнется.

«Да… — сказал громкий женский голос. — Ты меня знаешь, я церемониться не стану…»

«Подожди, — ответил мужской. — Давай не будем пороть горячку».

«Насчет „пороть“ — это ты к своим потаскушкам. Я на твои масленые глазки не клюну».

«Но…»

«Никаких „но“. В общем, так, душа моя, либо ты возвращаешь, что мне причитается, либо завтра же заявление ляжет на стол прокурору. Вместе с записью этого разговора».

«Подожди… Ты что, записала наш разговор на пленку?»

«Поразительная догадливость! И какая быстрота мысли!»

«Хм… Ну что ж, это меняет дело».

«Рада, что ты пришел к такому выводу…»

Денис нажал на «стоп». Посмотрел на бледного Шустера:

— Ну что скажете, Зелек Александрович?

— По поводу чего?

— По поводу только что услышанного. На пленке был ваш голос?

Зелек достал из пачки, лежащей на столе, сигарету. Прикурил от зажигалки. Несколько раз глубоко затянулся.

— Ну? — спросил его Денис.

Шустов улыбнулся.

— Вы знаете, Денис Андреевич, — сказал он спокойным, уверенным голосом, — качество записи не позволяет сказать мне со всей определенностью, что этот голос принадлежит мне.

— Вижу, вы взяли себя в руки, — усмехнулся Денис. — Ну, может, оно и к лучшему. Так, говорите, этот голос не ваш?

— Почему? — сказал Шустов, отгоняя от лица сигаретный дым. — Вполне возможно, что мой.

Денис внимательно за ним наблюдал.

— Нельзя ли послушать дальше? — попросил Шустов. — Чтобы окончательно убедиться.

— Это ничего не изменит, — сказал ему Денис. — Качество записи на всей пленке одинаковое.

— Ай-яй-яй, — покачал головой Шустов. — Ну, значит, ничего не поделаешь. А вообще… — Шустов сделал паузу, чтобы затянуться, — какая разница, мой на пленке голос или не мой? Ведь в том кусочке, который вы дали мне прослушать, не говорится ничего определенного.

— Доли Гордина просит вас вернуть, что ей причитается. А в ответ угрожает положить на стол прокурору какое-то заявление.

— «Какое-то заявление»… «Что ей причитается»… Какие-то расплывчатые, ничего не значащие фразы. На основании этих фраз невозможно сделать никаких выводов. Ведь так, Денис Андреевич? А насколько я понял, никакого криминального продолжения или предисловия у этой записи нет. Иначе мы с вами беседовали бы в другом месте.

Шустов замолчал и выжидательно посмотрел на Грязнова.

В ответ Денис улыбнулся, взял со стола диктофон и убрал в карман.

— Ну что ж, — спокойно сказал он, — в другом месте, значит, в другом месте. Мне пора.

Денис поднялся с кресла и направился к выходу.

— Подождите, — окликнул его Шустов.

Денис остановился.

— А ведь у вас ничего на меня нет, так ведь, Денис Андреевич? И запись эта ваша — полная туфта. Не знаю, где вы ее раздобыли, но это явный обрывок.

Денис пожал сутулыми плечами и, ничего не ответив, покинул кабинет.

В приемной было пусто. Секретарша Оля вышла куда-то по своей надобности. Дверь, ведущая в кабинетик труженицы Наташи, была плотно затворена.

Денис подошел к Олиному столу и от нечего делать пробежался по нему глазами. Ничего интересного он не заметил. Собрался уже уходить, как вдруг запиликал сигнал селектора. Денис, мгновение поколебавшись, нажал на кнопку.

— Оля, — раздался из динамика встревоженный голос Шустова, — Кирилла ко мне. Ремизова. Срочно.

Скрипнула дверь, и в приемную, на ходу роясь в сумочке, вошла секретарша Оля.

Денис быстро отошел от стола. Встретив на себе недоуменный взгляд Оли, он подмигнул ей и, сказав: «Я бы на вашем месте начал искать другую работу», вышел в коридор.

Денис покидал гостеприимные стены радиостанции «Свободная волна» в твердой уверенности, что, во-первых, исчезновение Ефима Виленкина напрямую связано с делом Гординой, во-вторых, что Шустов прекрасно знает, что произошло с Виленкиным, и, в-третьих, что убийство Гординой заказал не кто иной, как Зелек Шустов. Последнее убеждение основывалось на чистой интуиции. Два первых имели под собой прочные основания.

На улице Денис направился к своей белоснежной «бэхе», но, когда он проходил мимо припаркованного рядом «форда», затемненное стекло плавно скользнуло вниз, и чей-то тихий голос окликнул его по имени:

— Денис Андреевич, мне надо с вами поговорить. Не смотрите в мою сторону. Сделайте вид, что остановились случайно.

Денис остановился и присел на корточки, как бы завязывая шнурок.

— Езжайте до следующего поворота. Там будет большой магазин «Людмила». Припаркуетесь, зайдете в магазин. Выйдете через другой вход и сядете в мою машину. Разговор у нас будет очень серьезный.

Денис распрямился, бросил удовлетворенный взгляд на завязанный шнурок и направился к своей машине.