Нарушитель сделки - Харлан Кобен Страница 55

В два пополудни в таверне «Клэнси» уже кипела жизнь. Майрон приостановился у входа. Пригладив волосы, он повернул голову влево и улыбнулся, потом повернул голову вправо и улыбнулся еще приветливее, затем поднял голову и опять улыбнулся.

Уин устремил на него вопрошающий взор.

— Они фотографируют всех, кто входит сюда, — объяснил Майрон. — Мне хотелось выглядеть как можно лучше.

— Хорошо, что сказал. Я-то выгляжу хуже некуда.

В таверне были только мужчины, без единого исключения. Но едва ли это заведение можно было назвать притоном голубых в чистом виде. Музыкальный автомат горланил голосом Боба Сигера. Убранство исчерпывалось рекламой старых марок американского пива — множество неоновых вывесок с названиями «Будвайзер», светлый «Буд», «Миллер», светлый «Миллер», «Шлитц». Помпезные часы от «Майклоб». Зеркало от «Курз». Подносы и подставки под кружки от «Пабст». А на самих кружках красовались надписи готическими буквами: «Катящийся валун».

Майрон знал, что ФБР понатыкало здесь не меньше миллиона подслушивающих устройств и что Герману Эйку на это наплевать. Если здесь, в таверне, кто-нибудь и впрямь говорил нечто опасное, такой человек считался придурком, которому самое место в кутузке. По-настоящему серьезные разговоры велись в задних комнатах, которые ежедневно проверялись на наличие «жучков».

Когда друзья вошли, Уин бросил по сторонам несколько любопытных взглядов. Что ж, если завсегдатаями «Клэнси» были не преступники, то, вероятно, этих посетителей следовало отнести к самому высокоблагородному слою, так как они не имели привычки подолгу разглядывать друг друга.

— Это и есть твой приятель Аарон? — спросил Уин.

Аарон сидел у дальнего конца стойки в своем неизменном белом костюме. На сей раз на нем была и рубашка, точнее, тенниска, вырез которой оставлял открытой мощную грудь. Казалось, гардероб Аарона то и дело проходит через какой-то молекулярный преобразователь, снабженный штангой для накачки мышц. Аарон подозвал приятелей взмахом руки, не уступавшей размерами крышке канализационного люка.

— Привет, Майрон, — сказал он. — Как приятно снова видеть тебя.

Ну что ж, Майрон Болитар теперь знаменитость.

— Аарон, позволь представить тебе Уина Локвуда.

Аарон криво улыбнулся Уину:

— Очень рад, Уин.

Они обменялись рукопожатием и испепеляющими взглядами. Испепеляющими и оценивающими. Ни Уин, ни Аарон так и не отвели глаз.

— Нас ждут в задних комнатах, — сообщил наконец Аарон. — Идемте.

Он подвел их к запертой двери, снабженной стеклом с односторонней светопроводимостью, замаскированным под зеркало. Дверь тотчас открылась, и они вошли. За порогом стояли двое громил с каменными физиономиями. Впереди виднелся длинный коридор, в начале которого стоял определитель металлов, как в аэропорту. Это было нечто новое.

Аарон передернул плечами, словно говоря: «А чего вы хотите? Веяние времени».

— Будьте любезны сдать оружие и пройти через детектор.

Майрон достал револьвер 38-го калибра, а Уин — новенькую пушку 44-го калибра. Тот револьвер, которым он пользовался накануне вечером, уже наверняка был уничтожен. Они беззвучно прошли сквозь детектор, однако двое громил все равно обыскали их при помощи какой-то штуковины, подозрительно смахивавшей на вибратор, а потом еще и обшмонали вручную.

— Какие дотошные, — заметил Уин.

— Это почти кайф, — подхватил Майрон. — Хорошо бы еще заставили меня вертеть головой и кашлять.

— Ладно, топай дальше, шутник, — проворчал один из громил.

Они взяли гостей под свою опеку и повели по коридору. Аарон смотрел им вслед, и Майрону это не понравилось. Стены коридора были белыми, палас — оранжевым, как в казенных учреждениях. Слева и справа висели литографии с видами французской Ривьеры. На взгляд Майрона, таверна «Клэнси» являла собой некую помесь притона и приемной зубного врача.

В дальнем конце коридора показались еще двое парней, оба при оружии.

— Ох-хо! — шепнул Майрон Уину.

Парни нацелили на них свои пистолеты. Один из бандитов рявкнул:

— Эй, ты, Златовласка, поди-ка сюда.

Уин взглянул на Майрона.

— Златовласка?

— По-моему, он имеет в виду тебя.

— А, это из-за светлых волос? Теперь понимаю.

— Ага, давай сюда, блондинчик.

— Потерпи, — ответил Уин и зашагал по коридору дальше. Двое громил, заправлявших металлоискателем, тоже достали пистолеты. Четыре человека — четыре ствола. Большая огневая мощь. После вчерашних событий они решили не искушать судьбу.

— Руки на голову. Пошли.

Уин и Майрон подчинились. Их разделяло футов десять. Один из громил положил на пол свой искатель железок, приблизился к Майрону и, не говоря ни слова, врезал ему рукояткой пистолета по почкам.

Майрон упал на колени и почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота. Парень ударил его ногой по ребрам. Потом еще раз. Майрон повалился на пол. Подошел второй громила. Он принялся топтать Майрона башмаками, словно гасил костер, и угодил каблуком по уже ушибленной почке. Майрон испугался, что его вот-вот вырвет.

Сквозь туман, застилавший глаза, он увидел Уина. Тот стоял неподвижно и, судя по выражению лица, не испытывал никакого интереса к происходящему. На самом же деле Уин оценил положение и мгновенно понял, что просто не в силах помочь другу. А если так, то зачем зря трястись и мучиться? Уин предпочел скоротать время, невозмутимо разглядывая громил. Ему нравилось запоминать лица.

Удары так и сыпались на Майрона. Он свернулся клубком, будто зародыш в материнском чреве, и напрягся, изо всех сил стараясь не сломаться. Пинали его чертовски больно, но слишком суетливо, чтобы и впрямь нанести серьезные увечья. Чья-то нога угодила ему под глаз. Теперь уж фингал обеспечен.

И вдруг раздался крик:

— Какого черта? Сейчас же прекратите! И все. Никаких тебе пинков. В один миг.

— Отойдите от него!

Громилы попятились прочь.

— Извините, мистер Эйк.

Майрон перевернулся на спину и с некоторым усилием сел. Возле распахнутой двери стоял Герман Эйк.

— Ты не пострадал, Майрон?

— Никогда не чувствовал себя лучше, Герман, — ответил Майрон и поморщился.

— Я не нахожу слов, чтобы выразить, как мне жаль, — сказал Герман Эйк и, бросив взгляд на своих подручных, добавил: — Но кое-кто пожалеет еще больше.

Парни трусливо попятились от старика. Майрон едва не закатил глаза. У него не было никаких сомнений в том, что все это было разыграно: люди Германа Эйка ни за что не стали бы без разрешения мордовать его гостей. Все подстроено. Зато теперь Майрон вроде как в долгу у Германа. А ведь переговоры еще даже не начались. Кроме того, боль — прекрасное средство устрашения, самый подходящий коктейль для угощения будущего партнера.