Хомут на лебединую шею - Маргарита Южина Страница 54

Однако минут пять она безуспешно звонила в квартиру номер два, стучала и даже разок пнула ногой дверь, но никто ей так и не открыл.

– Ничего, я упертая, вечером с Фомой придем, – решила Варька.

А Фома в это время стоял в вестибюле краевой больницы и лихорадочно листал записную книжку. Был у него знакомый – Ванька Борисов, вместе учились, а потом Иван по распределению в краевую попал, только, как выяснилось только что, он уже давно перебрался в частную клинику. Поэтому надежды на то, что их пропустят к Алексею, не оставалось.

– В реанимации он, нельзя к нему сейчас, – не двинув ни одной мышцей на лице, проронила женщина в белом халате.

– А с врачом его встретиться можно? Мы родственники Поганкина, – пытался пробить даму Фома.

– Евгений Семенович сейчас занят. Ждите, – так же сухо проронила женщина и величаво отвела взгляд.

Ничего не оставалось делать, как усесться на откидные кресла.

– Ну так че? – теребил Фому за рукав Поганкин-старший. – Нас пустят или нет? Я уже замучился сидеть тут.

– Подождем врача, послушаем, что он скажет.

Перед Фомой мелькнуло знакомое лицо, но его тотчас же отвлек окрик:

– Кто к Поганкину?!

Возле стеклянных дверей стоял довольно молодой человек в белом халате.

– Вы посидите, я сам с ним поговорю, – осадил вскочившего было отца Фома.

Поганкин-старший послушно опустился в кресло. Он уткнулся в воротник и глубоко задумался – этот неизвестный парень, который ворвался к нему сегодня домой вместе с рыжей девчушкой, только что сунул ему пятьсот рублей. «Купите что-нибудь Лешке, вдруг у вас сейчас нет». А у Поганкина и не было. Но сейчас купюра появилась и поставила мужчину в затруднительное положение. С одной стороны, было ясно – деньги надо потратить на Лешку, а с другой… А с другой – сегодня у Васьки-соседа выходной, самому Поганкину на работу выходить не надо, он работает сторожем на базе, сутки через трое, и повод опять же нарочно не придумаешь… Да Лешка-то пока не в себе, ему небось и не надо ничего покупать-то… Вот и как тут быть?

– Пойдемте, нас к нему все равно не пропустят, – отвлек Поганкина от дум голос того самого неизвестного парня.

– Ну и чего там с Лехой-то? – жалобно спросил отец.

– Да как вам сказать… Плохо, честно скажу, но не безнадежно. Организм молодой, выкарабкается. Должен выкарабкаться.

Фома внимательно взглянул на Поганкина и будто разглядел его мысли.

– Парень оклемается, на ноги встанет, только… Только если сам этого захочет. А теперь подумайте – захочет ли он? Ему помощь нужна, я не про еду и все такое… Он должен знать, что вам нужен, понимаете? Что он нужен вам… больше водки.

Поганкин вскочил, стойко выдержал Фомкин взгляд и проникновенно сказал:

– Парень… Ты слышь чего… Я это… постараюсь… ей-богу!

– Это вы к Леше приходили? – неожиданно поднялась с дальнего кресла фигурка в темной шубке. – Вы меня не помните? Я – Тамара.

– Томка это, – обрадованно подтвердил Поганкин. – А ты чего, стрекоза, здесь забыла?

– Я, дядь Митя, к Леше. Только меня не пропустили, – огорченно проговорила Тамара и уставилась на Фому: – А вы с врачом разговаривали, как он?

– Тяжело, но опасность миновала, можно и так сказать, – улыбнулся Фома и добавил: – Здесь сейчас сидеть смысла нет, можно, я вас до дома провожу?

Дядя Митя презрительно фыркнул. Ведь ясно же девка сказала, что пришла к Лехе, а этот лось воспользовался, так сказать… Ух и мужики пошли, ушлые, прямо страсть!

– Ты, Томка, слышь чего, ты на этого ухаря ставки-то не делай, – погрозил он девчонке. – Он ко мне полчаса назад со своей кралей приходил, а теперь, пока та отошла, решил тебя клеить. Ишь, гиббон!

– Ой, дядь Мить! Ну что вы такое несете! Я уже встречалась и с ним, и с его женой. Это же ваша жена, рыженькая такая, да?

– Жена. А вы не переживайте, я не надолго ее забираю, поговорить хочу, разговорчивый я, спасу нет. Ну, сообразили, дядь Митя?

Поганкин ругнулся мысленно и побрел один к остановке.

Фома сначала хотел просто проводить девчонку, а поговорить успели бы по пути, но потом передумал.

– Пойдемте вон туда. Я не знаю, что там такое, но думаю, в этой забегаловке нам смогут принести кофе с каким-нибудь пирожным. Вы как?

– Я нормально… Только вы не выкайте, а то я себя какой-то старухой ощущаю, – смутилась Тамара.

– Тогда – на «ты».

Девчонка мотнула головой, и они вошли в небольшое кафе «Звездочка». Зальчик был маленьким, но столики блистали чистотой, а витрина разнообразием.

– Ты чего будешь? – спросил Фома.

Девчонка зябко ежилась и мотала головой:

– Мне ничего не хочется, вы себе берите, а я… я так посижу.

– Точно! Самый джентльменский вариант – я буду жевать и допрашивать, а ты будешь молча глотать слюни. Девушка! Нам, пожалуйста, два кофе, только, если можно, не в мензурке, потом четыре пирожных, таких, как вон те, на витрине, а потом еще… Тамара, ты бутерброды с бужениной уважаешь?

– Нет, я же говорю, ничего не надо…

– Ага, хорошо. Девушка, и еще четыре бутерброда.

Фома провел спутницу за столик и расстегнул пальто. На улице конец ноября, но какой-то слишком холодный, но Фома носил шапку только в тридцатиградусные морозы, не мерз. А вот девчонка, несмотря на то что была одета в шубку, ежилась от холода. Пока не подали кофе, Фома разглядывал девчонку. Довольно приятная мордашка – макияж в норме, светлые волосы, серые глаза в пушистых ресницах и глубокое отчаяние в них, в этих серых глазах. Кажется, девчонка очень расстраивается из-за Паганини, и это Фому отчего-то радовало. Он никогда не видел паренька с этим звучным прозвищем, но сейчас искренне желал ему здоровья. И было приятно, что вот эта девчонка, сидящая напротив, тоже изо всех силенок желает выкарабкаться Лешке.

– Вы давно с ним знакомы? – спросил Фома, когда принесли заказ.

– Конечно, давно, лет десять, наверное, – всхлипнула девчонка и уткнулась в кружку. – Мы с ним и в одном классе учились. Он длинный всегда такой был, ничего, кроме своей гитары, не видел. Его за полоумного считали. Ну, конечно, у нас в одиннадцатом парни уже вовсю с девчонками гуляли. Своими подвигами хвастались, а Лешка вроде всего этого не понимал, и над ним смеялись. Только потом, когда он в школе свой ансамбль организовал, никто больше его идиотом не называл. Мальчишки за ним стаями ходили, а девчонки прямо на шею вешались, а он все равно и тогда ни о чем таком не думал. Он талантливый очень, Лешка. Ему даже один мужик предлагал у него в ресторане работать, да только Лешка его телефон потерял, он вообще рассеянный такой.

– Тамара, ты… он тебе нравится? – постарался как можно равнодушнее спросить Фома.