Цена Шагала - Петр Галицкий Страница 54

— Зачем вам? — спросил охранник безо всякого дружелюбия в голосе.

— Ну как: Витя, Петя?

— Сергей, — ответил охранник.

— Слушай, Сережа, мы втроем поднимемся, остальные пусть здесь, в тепле постоят: холодно на улице.

— Не положено, — отвечал Сергей.

— A-а, будь человеком! Что ты как зверь какой-то!

— Оружие у них есть? — спросил Сергей.

— Какое оружие?

Аслан повернулся к своим и пробормотал что-то по-чеченски. Те заулыбались и распахнули куртки. Действительно, под куртками ничего не было, по крайней мере, спереди. Охранник поколебался для виду и сказал:

— Ну хорошо, пусть эти останутся. А вы проходите.

Взяв в руки переносной металлоискатель, он провел им по воздуху вдоль корпуса Цуладзе, потом по абрису тела бухгалтера, даже не взглянув на одного из телохранителей. Все это было продумано заранее: Черкесов намеренно инструктировал свою охрану так, чтобы никоим образом не показать чеченцам, что она готова к самым неожиданным происшествиям. «Делай все так, — говорил Паша, — чтобы они подумали, что ты лох: просто тупой полицейский пес, сидишь на своем месте, зарабатываешь свои сто долларов и выполняешь тупую, неинтересную работу. Понял меня?» — «Конечно понял, Паш, о чем говоришь! Не первый день живу на свете», — отвечал ему Сергей вечером. «Вот-вот, смотри, чтобы ни сучка, ни задоринки». — «Будет сделано!» И действительно, ни сучка, ни задоринки не проскочило в ленивых, рутинных действиях Сергея, уже пропустившего за свою спину Цуладзе, бухгалтера и одного телохранителя Аслана.

Чтобы не столкнуться с чеченцами раньше времени, Черкесов юркнул в дверь самого ближнего к повороту коридора офиса. Аслан с товарищами вошли в коридор, привычно завернули налево к лифту, погрузились в кабину и поднялись на второй этаж. Тот же путь Черкесов проделал по лестнице. Когда он поднялся, то увидел только спины входивших в приемную Ермилова. Там вместо секретарши сидел сегодня один из его людей, одетый в аккуратный серый костюм, белую рубашку, галстук — так, чтобы ничем не отличаться от секретаря-референта, такого привычного для офисов начальников. Черкесов не видел, как развивались события, но прекрасно знал, как они должны были развиваться, и ни минуты не сомневался, что именно так все и будет происходить.

— Гена у себя? — спросил Цуладзе псевдореферента.

— Геннадий Андреевич? — акцентируя ударение на отчестве, переспросил пашин человек.

— Да-да он, — поморщился Цуладзе.

— Сейчас его нет. Вы по какому вопросу?

— Слушай, что, какие вопросы? Вчера с Геной договаривался. Личные вопросы.

— Как ваша фамилия? — так же вежливо продолжал «референт».

— Цуладзе моя фамилия, — отвечал начинающий закипать Аслан.

— А, Цуладзе, да-да, конечно, — сказал «референт», перелистывая блокнот, лежащий перед ним. — Геннадий Андреевич попросил меня вами заняться.

— Слушай, что заняться? Я с Геной приехал говорить. Ты кто такой?

— Я помощник Геннадия Андреевича. Пожалуйста, пройдите в двадцать седьмую комнату.

— Какую комнату, я не понимаю! Где Ермилов?

— К сожалению, Геннадий Андреевич вынужден был отъехать по очень срочному делу. Пройдите в двадцать седьмую комнату, там вам все объяснят.

— А-ах, — выдохнул Аслан и выругался по-чеченски. Потом, повернувшись к своим компаньонам, он произнес еще несколько фраз, махнул рукой и вышел в коридор. Глядя на номера кабинетов, вся троица проследовала в двадцать седьмую. Их уже ждал Марк Анатольевич в компании трех пашиных людей, изображавших в данный момент бухгалтеров.

— Вы ко мне? — спросил Марк Анатольевич.

— Не знаю: к тебе, ни к тебе. Я к Ермилову приехал. Цуладзе моя фамилия.

— Здравствуйте, проходите, пожалуйста. Геннадий Андреевич меня проинструктировал. Видите ли, — начал Марк Анатольевич, — ваша неожиданная просьба застала нас врасплох. Буквально сегодня, в восемь утра мы получили факс из нашей трастовой компании в связи с падением курса акций в Швейцарии. Понимаете, котировки «Стандарт ойл» неожиданно пошли вверх, а «Шелл», как раз наоборот, начали опускаться. В связи с этим наши партнеры из «Транснефти» срочно потребовали некоторых дополнительных вливаний, финансовых, разумеется.

— Слушай, что ты мне здесь мозги пудришь? Какие вливания? Где мои деньги? — вышел из себя Цуладзе.

— Вот я же и объясняю! Извольте взглянуть. — Марк Анатольевич взял со стола какую-то папку, быстро прошелестел бумагами и вытащил длинный раскладной график. — Вот, пожалуйста. Этот график показывает амплитуду колебаний за последние два месяца в акциях основных нефтяных компаний. Посмотрите: вот кривая «Стандарт ойл»…

— Что ты мне здесь мозги паришь? Где Гена? Деньги возвращай! — угрожающе надвинулся на маленького Марка Анатольевича Цуладзе.

— Послушайте, ведите себя как приличный человек! — заволновался Марк Анатольевич, отступая за стол. Его псевдоклерки как бы невзначай повставали из-за столов, постепенно сгущаясь вокруг небольшой группы Цуладзе.

— Что за поганку вы здесь заворачиваете? — начал Цуладзе.

— Господин Цуладзе, возьмите себя в руки! — произнес Марк Анатольевич, скрывшись за спасительной громадой конторского стола. — Вы, в конце концов, находитесь в приличном заведении!

— Я тебе сейчас покажу приличное заведение! — вскрикнул Цуладзе и выхватил из кармана пистолет.

Марк Анатольевич побледнел и осел куда-то вглубь. Однако его псевдосотрудники, проявив недюжинную прыть, тут же оказались рядом с группой чеченцев. Двое из них оттеснили охранника, придержав обе его руки, а третий намертво перехватил кисть Аслана и стал выворачивать его руку за спину. Черкесов, в этот момент уже стоявший за дверью и слышавший нараставший шум, распахнул ее и спокойно вошел в кабинет.

— О-о, Аслан, — деланно заулыбался он, глядя на Цуладзе, — какими судьбами?

— Ты что, падла, крови хочешь? — зашипел Цуладзе, глядя в глаза Черкесову.

— Какая кровь, о чем ты говоришь? Я просто хочу, чтобы все было тихо, мирно. Ты же не с овцами, не с чабанами разговариваешь: здесь приличные люди живут, русские. Там, у себя в горах орать будешь, — постепенно добавляя в голос металла, говорил Черкесов. — Ребята, проводите группу наших горских друзей на выход.

— С-сука, — шипел Цуладзе, когда его выталкивали в коридор.

— Ну, кто из нас сука — это мы еще посмотрим, — ласково отвечал Черкесов, подталкивая Цуладзе в спину.

Когда вся эта плотно сбитая компания достигла первого этажа, в глазах Аслана промелькнуло удивление: его боевики, остававшиеся внутри здания якобы для согрева, печально стояли у стен, подпирая их широко расставленными руками, а между ними вальяжно прогуливались три автоматчика в пятнистых формах.

— Видишь, Аслан, как бывает, — развеселился Черкесов. — Вот тебе пословица русская на память: «не рой другому яму — сам в нее попадешь». А теперь: геть отсюда!