Лейтенант и его судья - Мария Фагиаш Страница 54
Лейтенант и его судья - Мария Фагиаш читать онлайн бесплатно
Едва Кунце вернулся домой, как позвонил доктор Гольдшмидт. Телефон был всего несколько месяцев назад установлен в его рабочей комнате, и он все еще не мог привыкнуть к мысли, что любой, у кого есть несколько геллеров, чтобы заплатить за звонок, может позвонить ему. «Замечательная вещь для бюро, — подумал он, — так как жизнь становится все сложней, но иметь аппарат в собственном доме — это совсем другое».
— Простите, что беспокою вас в нерабочее время, — сказал адвокат, — но я подумал, что вы должны сразу узнать, что фрау Дорфрихтер родила. Это мальчик. Четыре кило!
«Как радостно взволнован голос этого стареющего повесы», — подумал Кунце.
— Когда же это произошло?
— Сегодня, в шесть часов вечера. Бедной малышке это тяжело досталось. Схватки начались вчера вечером. Около трех часов утра я позвонил профессору Хайну. Он спас ей жизнь и ребенку тоже. Акушерка угробила бы их обоих.
— Откуда же вы узнали, что у нее начались роды?
На другом конце провода возникла пауза.
— Я взял с матери обещание, что она мне сообщит об этом. Вообще-то я хотел, чтобы фрау Дорфрихтер рожала в клинике, но она отказалась. Она ужасно боится чужих. Когда я узнал о том, что роды начались, я поспешил к Груберам.
— Фрау Дорфрихтер должна быть безумно счастлива, — сказал Кунце, не в силах сдержать сарказма, — иметь такого человека, как вы, в качестве защитника — всегда готового к услугам, далеко выходящим за рамки долга!
За ужином Кунце рассказал Розе о рождении ребенка. Она долго смотрела на него, и ее глаза наполнились слезами.
— Пожалуйста, не начинай плакать, — сказал он раздраженно. — Все просто переполнены состраданием к этому парню. Петиции, душераздирающие истории. Завтра устроят вокруг этого ажиотаж: «Отца младенца злодей аудитор держит в тюрьме!», «Муки одинокой женщины!». Вся нация погружена в скорбь, и никто, ни одна душа не думает о Рихарде Мадере, который сдох как собака, в судорогах, от боли, захлебнувшись собственной кровью.
— Я плакала не из-за Дорфрихтера, — резко сказала Роза. — И вовсе не из-за его жены.
— А из-за кого же?
— Из-за нас! — И она посмотрела на него таким холодным, полным возмущения взглядом, какого он раньше не видел. — У нас никогда не будет ребенка.
Какое-то время он не знал, что должен ответить. То, что она мечтала вместе с ним иметь полноценную семью, не приходило ему в голову. В ее тридцать семь лет, она, по его мнению, вышла из возраста, когда заводят детей. Но видимо, она считала иначе, и это испугало его. Решив, что это — ее вызванная дурным настроением необдуманная выходка — явление временное, Кунце спросил:
— Мы ведь, насколько я знаю, не женаты. Ты что, хочешь завести внебрачного ребенка?
— Для меня это не играет никакой роли. Лишь бы ты был со мной.
— Хорошо. Я буду иметь это в виду. Но прежде чем мы посвятим себя этому проекту, мне нужно уладить кое-что важное.
— Куда же ты собрался?
— Я должен сообщить счастливому отцу эту новость.
Свисавшая с потолка 25-ваттная лампа с белым эмалированным абажуром освещала камеру Петера Дорфрихтера тускло и безрадостно. Заключенный лежал на узких нарах, ночная рубашка была расстегнута на груди, а голова лежала на подушке с наволочкой из грубого льна. Ноги под тяжелым одеялом были вытянуты. Он еще не спал и сел, когда услышал звук ключа в замке. Охранник открыл Кунце дверь.
— Разрешите обратиться, господин капитан, — сказал охранник. — Может, лучше мне тут побыть?
— Не нужно, — ответил Кунце.
— Должен я перед дверью подождать, господин капитан?
— Возвращайтесь в караульное помещение. Если надо будет, я позвоню.
Как и другие камеры для офицеров, камера Дорфрихтера была оборудована звонком, с тем чтобы арестованные могли в любое время вызвать охрану. В камере номер один в это время сидел лейтенант, обвиняемый в растрате полковых денег. Остальные камеры были пусты.
Лицо Дорфрихтера было серым на фоне побеленной стены.
— Она умерла, — глухо сказал он.
— Поздравляю! У вас родился сын, — сказал ему Кунце.
Дорфрихтер не пошевелился. Он смотрел совершенно безучастно, только глаза его неотрывно следили за Кунце.
— Она умерла, правда?
— Да нет же, она чувствует себя превосходно. Это были нелегкие роды, но мать и дитя в прекрасном состоянии.
Дорфрихтер глубоко вздохнул и через некоторое время пробормотал:
— Благодарю вас, господин капитан.
Он порывался встать. Кунце остановил его.
— Ложитесь. Я не хотел тревожить вас так поздно, но подумал, что вы имеете право узнать, что стали отцом.
— Вы очень внимательны. Вы не хотели бы присесть?
Кунце сел на один из двух стульев у стола. Обер-лейтенант облокотился на изголовье лежанки. Со своими спутанными волосами он выглядел лет на десять моложе. Известие, что он стал отцом, повергло его, казалось, в задумчивое настроение. Впервые, с тех пор как Кунце имел с ним дело, с его лица исчезло выражение высокомерия и заносчивости.
— Наверное, это далось ей тяжело.
— Ребенок весит четыре кило, — кивнул Кунце.
— Это ведь много, правда? Для новорожденного, я имею в виду.
«Он думает, как и прежде, больше о матери, чем о ребенке», — пронеслось у Кунце в голове.
— Я холостяк, — сказал он. — В этих делах у меня нет опыта.
— Она такая хрупкая. Наверное, нам надо было еще подождать, — продолжал Дорфрихтер, как если бы он не слышал ответа. И тут, видимо, ему открылся весь ужас его положения. — Что за будущее ожидает моего сына? В школе у меня был одноклассник, чей отец сидел в тюрьме — за грабеж, по-моему. Сейчас уже не помню. Никто с ним не водился, все его только дразнили и мучили. Дети могут быть жестокими. Такое будущее и у моего сына? Лучше бы, наверное, он умер. И для его матери это было бы тоже лучше. — Он остановился и посмотрел с улыбкой на Кунце. — Извините, господин капитан. В этой проклятой гостинице я становлюсь сентиментальным и болтливым. — По его лицу сквозила ирония. — Если ставший только что отцом заключенный попросил бы разрешения на посещение его женой и сыном, это не было бы слишком большой просьбой?
— Вы же знаете, что я не вправе изменить предписания.
— А разве это не против предписаний, когда аудитор заходит к подозреваемому преступнику в камеру — поздним вечером и без охраны? — спросил Дорфрихтер.
Если он ожидал, что это замечание заставит Кунце выйти из себя, то он ошибался. Кунце продолжал сидеть и спокойно смотрел на него.
— А вы негодяй, Дорфрихтер. Думаю, вас ничто не остановит, если кто-то станет у вас поперек дороги. Если бы вы могли, то сейчас, не колеблясь, подсунули бы мне дозу цианистого калия и хладнокровно наблюдали, как я сдохну. Тем не менее я готов на все, чтобы сделать ваше пребывание под арестом сносным. Но жена сможет вас посетить только тогда, когда вы признаетесь. Это мое последнее слово. — Он поднялся со стула. — Собственно, известие о рождении ребенка я получил от доктора Гольдшмидта. Он во время родов был у вашей тещи и, когда возникли осложнения, позвал профессора Хайна.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments