Загадка номера 622 - Жоэль Диккер Страница 54

После того как Лев продинамил ее в тот вечер после бала, она много думала о нем. Неужели она на самом деле собирается всю жизнь прозябать в жалкой комнатушке? Ей не улыбалось вслед за матерью превратиться в озлобленную тетку. Она убедила себя, что их роман с Левовичем ничем хорошим не закончится. И снова увидевшись с Клаусом, поддалась на его уговоры. Рядом с ним она забудет навсегда про свои мучения. Правда, он ненавидел, когда ему противоречили. Он ненавидел, когда его огорчали. Он заводился с пол-оборота. И она чувствовала себя ужасно одинокой.

Ее единственным настоящим другом был Макер Эвезнер. Они совсем недавно познакомились, но он был с ней всегда добр и заботлив. Они продолжали общаться и после Большого уикенда. Часто встречались на чай в “Реморе”, интеллигентской кофейне на площади Цирка, и просиживали там часами. По воскресеньям Макер приглашал ее к родителям, в потрясающее поместье в Коллонж-Бельрив.

Анастасия не испытывала к Макеру никакого влечения, но ей с ним было хорошо. Она могла ничего из себя не изображать и полностью ему доверяла. Он знал все про ее семейную историю, ее жизнь в крошечной квартирке в Паки и ее мать – продавщицу в “Бонжени”.

Когда Анастасия объявила Макеру о предстоящем отъезде в Брюссель, он сказал, что будет очень скучать. Что навестит ее в Бельгии. Что они будут переписываться. Прощаясь с ним перед “Ремором”, она крепко расцеловала его. В сущности, подумала она, единственный человек, которого она когда‐либо страстно любила, был Лев. Мелкий служащий отеля.

Они постоянно поддерживали связь. Каждое воскресенье она звонила из телефонной будки в ресторан “Паласа” и просила позвать Льва. Ее там уже узнавали. Метрдотель посылал за ним, и вскоре на том конце провода раздавался его голос. Анастасия была так счастлива его слышать, что начинала ужасно волноваться. Но почему он не пришел к ней на свидание в субботу вечером, после бала? Он даже не объяснил ей толком, что с ним приключилось, сказал просто, что его задержали. И обещал, что сядет в поезд и приедет в Женеву повидаться с ней, но так и не появился – каждый раз у него находились отговорки. Если бы Лев на самом деле ею дорожил, он бы сдержал слово. Его поступки, заключила Анастасия, свидетельствуют о том, что он совсем ею не дорожит, в то время как она беспрестанно думает о нем. Но ни в одном из их бесконечных телефонных разговоров она так и не осмелилась рассказать ему о своих отношениях с Клаусом. Наверное потому, что она правда любила его?

Анастасия улетала в Брюссель в первое воскресенье апреля. И уже стоя в аэропорту Куантрен, она наконец набралась мужества позвонить Льву и признаться, что уезжает.

– Анастасия? – радостно сказал Лев, взяв трубку.

– У меня роман с одним человеком, – выпалила она с ходу. – Его зовут Клаус.

Лев, пораженный в самое сердце, попытался не подать виду, как ему больно.

– Ты вольна поступать, как хочешь, – сухо ответил он. – В любом случае мы не то чтобы вместе. Ты для этого мне позвонила?

– Я уезжаю к нему в Брюссель.

– Когда?

– Сегодня.

Этим она его добила. Наступило долгое молчание, Анастасия чувствовала, что должна что‐то сказать в свое оправдание:

– В ту субботу, после бала, куда ты делся? Я так тебя и не дождалась.

Он промолчал. Не жаловаться же ей на Бинара, который так унизил его, заставив в наказание мыть посуду.

– Не важно, – прошептал он наконец. – Кто такой этот Карл?

– Клаус, – поправила Анастасия. – Его отец крупный предприниматель.

– Он богат? – спросил Лев.

– Очень, но…

Она запнулась.

– Какая разница, богат – не богат. Это тут ни при чем. Да и вообще тебе не все равно? Плевать ты на меня хотел.

– Это неправда! – запротестовал Лев.

– Если неправда, почему ты не приехал ко мне в Женеву, как обещал?

Лев не проронил ни слова. В одной руке он держал трубку, другой вертел в кармане кольцо. Кольцо его матери Доры – единственное, что от нее осталось. Это кольцо предназначалось Анастасии, он так решил в их первую ночь. С декабря он только и мечтал, как приедет в Женеву и подарит его ей. Но пока что у него не было ни франка на билет – три последние зарплаты и рождественский бонус пошли на взятку, и даже если Бинар держал язык за зубами, другие сотрудники отеля поспешили настучать на него месье Розу. Тот пришел в ярость. Чтобы не увольнять Льва, он вынужден был применить к нему суровое наказание – вычесть месячный оклад и, объявив выговор за грубое нарушение должностных обязанностей, вынести последнее предупреждение перед увольнением.

Это означало, что до мая Лев не получит ни гроша. Да и одолжить денег у месье Роза он никак не мог после такой выволочки. Что касается отца, то он и слышать ничего не хотел. “Мог бы сам откладывать на черный день”, – сказал Сол, решив преподать сыну урок. Лев попробовал проехаться на поезде зайцем, но в Монтрё попался контролерам. Его высадили и еще вдобавок оштрафовали. И разумеется, гордость не позволяла ему рассказать Анастасии все как есть. Еще подумает, что такой оборванец ее недостоин.

– Прощай, Лев! – Эти слова прозвучали как контрольный выстрел.

У него выступили слезы ярости.

– Прощай, Анастасия, – сказал он и бросил трубку.

Часом позже, когда самолет взлетел, Анастасия, рыдая, смотрела, как удаляется в иллюминаторе Швейцария и Лев вместе с ней. Только сейчас ей стало ясно, какую чудовищную глупость она совершила.

•

На кухне в доме Эвезнеров Анастасия призналась Арме:

– С первого же дня мы со Львом знали, что созданы друг для друга. Но жизнь постоянно нас разлучала.

– Я ничего не скажу мисье, – взволнованно сказала Арма, – обещаю вам. Уезжайте с ним. Это ваша судьба.

В это время Макер, в точности следуя инструкциям, полученным по телефону, шагал в темноте по шоссе Рют. Внезапно перед ним возник из мрака Синиор Тарногол. Он выглядел очень взбудораженным.

– Мне угрожает опасность, Макер, – выпалил он. – За мной охотится швейцарская контрразведка. Все плохо.

Макер разыграл изумление. Он подумал, что пора поделиться с Тарноголом своей идеей – инсценировать его смерть в обмен на пост президента и акции. Но Тарногол не унимался:

– Швейцарское правительство хочет помешать мне устроить переворот в банке.

– Это действительно входит в ваши планы? – спросил Макер.

Тарногол ответил с недоброй улыбкой:

– У тебя кишка тонка для президента. Даже не надейся, что я поспособствую твоему избранию и на все пойду, лишь бы утихомирить своих врагов. Я так просто не сдамся!

– Вы дьявол! – вскричал Макер.

– Ну, об этом ты знаешь уже пятнадцать лет, – цинично напомнил Тарногол.

– Чего вы от меня хотите?