Огненная земля - Паскаль Энгман Страница 54

Ванесса шла домой из тренажерного зала на Тюлегатан. Она пошла туда, чтобы прочистить мозги и избавиться от мыслей о своем личном, так сказать, расследовании, о поисках Наташи, но поняла, что не может думать ни о чем другом.

Вот если бы она нашла Николаса Паредеса, то тогда нашла бы и Наташу. Чем больше она размышляла, тем яснее становилось, что исчезновение Наташи было местью со стороны Паредеса. В то же время ее захлестывали волны неверия в себя и возможность помочь Наташе. И Тина Леонидис, и Юнас были настроены скептически. Может быть, они правы, Наташа скрылась добровольно?

На следующий день она собиралась поехать поездом в Карлсборг. В этом городе Николас Паредес несколько лет жил, там же служил в спецподразделении. Она надеялась понять, почему он уволился из армии, а может, и найти какое-нибудь указание на то, где он мог находиться. Вечером у нее была назначена встреча с Карлом-Юханом Вальманом, который – после уговоров – согласился с ней встретиться.

Возле пиццерии «Наполетана» на улице Руслагсгатан она пошла медленнее. На другой стороне улицы был припаркован серебристый «Фольксваген Гольф». Взятый напрокат. Она была уверена, что видела эту машину и перед своей встречей с Юнасом. И днем раньше. Но за рулем был другой мужчина. Сидевший на месте водителя крутил в руках свой телефон и, казалось, не обращал на нее ни малейшего внимания.

Уж не паранойя ли у нее начинается? Мерещится преследование? Ванесса на всякий случай запомнила номер машины. Нажала код у входа в дом, пошла по лестнице. Перед тем как войти в душ, записала номер машины на бумажке в кухне и решила, что сразу после душа позвонит в «Хертц», фирму проката автомобилей. Хотя бы для того, чтобы выбросить эти мысли из головы.

Но когда после душа она обмоталась одним полотенцем, а второе намотала на голову, зазвонил телефон, который она оставила на кухонном столе. Она помчалась туда. Чувствовала, что не успела вытереться как следует и с тела вода капает на пол. Наушники были подключены к телефону еще с тренировки, так что она ответила, не глядя на экран.

– Ты где?

Юнас. Запыхавшийся.

– Дома. А что?

– Я еду к Хампусу Давидсону. По тревоге, в доме стреляли. Коллеги уже обыскивают дом, но это может занять много времени. Это одна из самых больших вилл на всем острове Лидингё. Я просто ставлю тебя в известность. Хампус Давидсон мертв.

– Могу я чем-то помочь?

В трубке стало тихо. Ванесса прямо-таки слышала, как он колеблется.

– Говори давай, – сказала она.

– Ты не могла бы выйти на работу в понедельник? Ты нужна, нам, мне.

Ванесса вздохнула. Размазала ногой лужицу на полу.

– Я подумаю, – промямлила она.

– Спасибо, это единственное, чего я хочу, – сказал Юнас.

Ванесса открыла холодильник, и на нее пахнуло кислятиной. Овощи на нижней полке совершенно заплесневели. Она провела ревизию. Пакет апельсинового сока, неначатый, на дверце. Ванесса встряхнула его как следует, прежде чем открутить крышку, а потом понюхала. Вроде сок не испортился. Она глотнула прямо из упаковки. Села к столу и вытерла рот внешней стороной ладони.

В половине восьмого вечера она вошла в офис Карла-Юхана Вальмана на набережной Страндвэген, дом 1. На этот раз он лично встретил ее у лифтов. Письменный стол секретаря пуст. Освещение приглушенное. Он подстригся. Вместо прически а-ля Майкл Болтон – боковой пробор. Ванесса почему-то разочаровалась. Остановилась у групповой фотографии всего класса и рассматривала лицо восемнадцатилетнего Николаса Паредеса.

Карл-Юхан сел, откашлялся. Переплел пальцы рук, локтями опираясь на колени. Ванесса села напротив.

– Расскажи мне о Николасе. Откуда он, какой он?

– Дисфункциональная семья. Это я понял, хотя он и не говорил об этом напрямую.

– Неблагополучная семья? В каком смысле?

– Как я уже сказал, он никогда прямо об этом не говорил. Это скорее ощущение. Грусть, может быть, озлобление, а может, и то и другое. Все это он носил в себе, – сказал Карл-Юхан и пожал плечами.

Он сделал паузу. Посмотрел в окно.

– Ты, кажется, думаешь, что он какой-то гангстер. Безжалостный убийца. Он не таков. Во всяком случае, не для меня. Чтобы ты поняла, кто такой Николас Паредес, я расскажу тебе, что произошло, когда в гимназии у меня резко снизились оценки. Из-за этого отец запретил мне играть на гитаре. Он пришел однажды после обеда в гимназию, чтобы забрать гитару. Когда я, рыдая, пытался ему помешать, он разбил ее у меня на глазах. На следующие выходные Николас поехал в пригород Соллентуна. И знаешь, что он там сделал?

Карл-Юхан покачал головой, улыбнулся.

– Он ограбил музыкальный магазин. В понедельник у моей кровати стояла новехонькая акустическая гитара американской фирмы «Фендер» с красным бантом.

Повисла тишина. Они помолчали.

– Ты знаешь, чем он занимался после службы в береговой охране? – спросила Ванесса.

– Стал кадровым военным.

– Ты в этом совершенно уверен?

– Да.

– Но о нем ничего нет в данных шведских вооруженных сил. И в налоговом ведомстве тоже ничего. Я звонила и проверяла. Это значит, что либо у него был важный и высокий пост, либо он был в составе какого-то спецподразделения.

Карл-Юхан встал. Подошел к стене, на которой висела фотография класса из Сигтуны. Посмотрел на нее, потом повернулся.

– Ты должна понять, что Николас носит в себе ярость. Все его существование – было и есть – это борьба с этой яростью. Чаще всего ему удается ее побороть. Школа в этом помогла. Он был очень талантливым, очень одаренным. Был среди лучших в классе, не особенно напрягаясь. Но прежде всего Николас – это элита чисто физически.