Горький, свинцовый, свадебный - Влада Юрьева Страница 53

Салон автомобиля был защищен от водителя непроницаемой стенкой, и создавалось впечатление, что машина едет сама по себе, а пассажирка тут вообще одна. Это действовало расслабляюще, особенно при том, что движение было идеально амортизировано, и Лера его почти не чувствовала. Как будто лимузин оставался на месте, а планета вальяжно проплывала мимо!

Массивная машина легко покинула двор, заставленный легковушками, влилась в городской поток. Лера чувствовала себя королевой: она сидела на мягком кожаном кресле, смотрела, как пыхтят и злятся в пробках водители, а они не могли ее даже увидеть. Но главное, впереди ее ждала совсем другая жизнь, а их — привычное унылое существование.

Подумав об унылом существовании, она вспомнила, что еще не окончательно порвала с прошлым. Инициировать развод с Валей можно позже: если его осудят, сделать это будет совсем несложно. Пока же требовалось предупредить ту тихую китаянку, Ланфен, что Лера больше не участвует в этом шоу. Выслушивать упреки и спорить ей не хотелось, поэтому она решила ограничиться сообщением.

Лера даже начала набирать текст, когда заметила, что в уголке экрана пропал значок мобильного оператора. Попытка отправить сообщение подтвердила: связи действительно нет. Полностью заряженный телефон стал лишь бесполезной игрушкой в ее руках, находясь в самом центре города, он не ловил сеть.

Так не должно было случиться. Лера точно знала, что деньги на счету закончиться не могли, она только вчера проверяла баланс! Да и таких трюков ее телефон раньше не выделывал. Она попробовала выключить и включить его, искала сеть вручную, но все было бесполезно, миниатюрное устройство не работало.

Как это не вовремя! Телефон она получила в подарок меньше года назад, и он еще никогда даже не барахлил, о поломках и речи не шло. Но говорят ведь, что если уж неприятности приходят, то все сразу. Лере оставалось лишь тяжело вздохнуть и напомнить себе, что это не самая большая беда, с какой можно столкнуться.

Со своего места она перебралась поближе к перегородке, отделявшей ее от водителя. Оттуда доносилась приглушенная музыка, и Лера постучала, чтобы привлечь к себе внимание.

— Простите! — крикнула она. — Можно воспользоваться вашим телефоном? Мой почему-то не работает!

Она ожидала, что сейчас перегородка опустится, чтобы облегчить им общение, однако ничего подобного не произошло. Со стороны водителя не было никакой реакции.

Лера даже разозлилась: надо же таким тупым быть! Врубил музыку и теперь совершенно не слышит свою пассажирку! Она постучала по стеклу сильнее, повысила голос.

— Эй! Отзовитесь, что ли! Мне нужен телефон!

Музыка зазвучала громче, значит, водитель все-таки услышал ее! Однако его ответное поведение, мягко говоря, удивляло.

Лере стало не по себе, но она поспешила отмести это чувство. Должно быть, он просто не понял ее, не расслышал. Решил, что она с кем-то общается по телефону, и прибавил громкость, чтобы невольно не подслушать. Это просто профессиональная этика. Ведь наверняка Хромов доверяет такую дорогую машину только тому, кто этого достоин!

— Эй! Уважаемый! Да выключите звук наконец!

Музыка достигла максимальной громкости. Она ревела в салоне так, что у Леры закладывало уши, и она уже едва слышала собственный голос.

Это не могло быть случайной ошибкой. Водитель намеренно пресекал любой контакт с ней, и ее одиночество в салоне стало не таким уж заманчивым.

— Остановите машину! Я хочу выйти! Я хочу позвонить Толе!

Лера сама не знала, зачем кричит. Уже было ясно, что ни одно из ее требований не будет выполнено. Но сопротивление, даже такое жалкое, дарило ей надежду, что не все еще потеряно.

Она сама попробовала открыть дверцу автомобиля. Лимузин как раз двигался медленно в загруженном городском потоке, с ней ничего серьезного не случилось бы, если бы она выпрыгнула на ходу. А она и не собиралась выпрыгивать, ей просто нужно было привлечь внимание других водителей, чтобы ей помогли.

Поворот ручки ничего не дал. Дверь как будто потеряла с ней всякую связь — а может, так и было задумано с самого начала. Но такое просто не укладывалось у Леры в голове. Ее что, похитили?

Одной этой мысли было достаточно, чтобы привести ее в ужас. Лера уже не контролировала свои действия, кричала, плакала, металась по салону, стараясь найти хоть какую-то лазейку. Это привело лишь к тому, что она сломала ногти, пытаясь справиться с упрямым механизмом.

А водители окружающих машин не обращали на лимузин внимания. Просто очередная дорогая тачка, внутри которой ревет музыка — мало ли таких? Из-за этого автомобиль, как и его пассажиры, вызывал у них лишь раздражение.

По сути, ее похищали на глазах у десятков людей. Многие из них, может, и хотели бы помочь, и даже могли бы это сделать, но не подозревали, что ей нужна помощь. Во всем этом была ирония, граничащая с издевательством.

Под конец Лера не могла даже бороться. Она свернулась калачиком на полу между креслами и просто рыдала, пока черный лимузин, внезапно ставший похожим на гроб, увозил ее по оживленным улицам в полную неизвестность.

* * *

— Совсем с ума посходили!

Алиса не обращалась ни к кому конкретно, просто оповестила об этом всех, кто находился в квартире — Льва и Веронику. Но Адамович отказывался с ними общаться, он отсиживался в своей комнате, дожидаясь, пока закончится проект, потому что надеялся, что ему все-таки заплатят. Вероника же слышала этот громогласный протест, но поддерживать разговор не стала, потому что считала это бесполезным.

Решение, о котором сообщила им Ланфен и которое так разгневало Алису, психолог приняла не сама. Она лишь передала волю инвесторов.

Большую часть дня они провели в больнице с Полиной. Кто-то должен был сделать это, раз ее гражданский муж отказался! Полине пока не давали прийти в сознание из-за боли, но в целом прогноз был положительный. Ее жизни однозначно ничего не угрожало, и врачи считали, что кожу на лице со временем удастся восстановить почти полностью, без шрамов.

Куда увезли Валентина — они не интересовались. У них были дела поважнее.

Адрес сообщницы Птицелова, который добыли друзья Полины, оказался уничтожен водой. Он больше нигде не был записан, а приводить в сознание саму Полину было слишком опасно. Так что в некотором смысле Птицелов добился своего — если это действительно он управлял действиями Валентина. Что, увы, было очень вероятно.

Еще в больнице они обе пытались дозвониться до Дамира и Севера, в квартире продолжили. Бесполезно. Ни один не выходил на связь, а потом телефоны и вовсе стали недоступны. День переходил в ночь, а вестей все не было.

Зато были новости по делу Дины. Интернет уже полнился слухами о том, что в коттеджном поселке, где она жила, произошел жуткий пожар. Якобы хозяйка сама подожгла дом, а пока пламя разгоралось, покончила с собой. Ее малолетних дочерей обнаружили на участке: видимо, девочкам удалось выбраться самостоятельно.