Наш маленький Грааль - Анна и Сергей Литвиновы Страница 53

Да уж, в чем счастье – этого никто не знает.

Я мечтаю об Америке с детства. Я добиваюсь ее. Алкаю. Каждый день представляю, как спокойно живу там в аккуратной квартирке и занимаюсь любимой литературой. Но вдруг я туда приеду – и так же, как Геля, разочаруюсь? Вот это будет крушение так крушение!

…Да еще, как назло, краснодарский аэропорт – какой-то рассадник эротики. Куда ни кинь взгляд, везде парочки. Обнимаются, милуются, поцелуйчики, томные взоры. Ясное дело, что людям просто заняться нечем, вот и убивают время, пока самолета ждут, но все равно обидно. Даже самые распоследние крыски при кавалерах, а я, красивая, самодостаточная и умная, в одиночестве вкушаю мерзкий кофе.

Может, черт возьми, братец Макс прав? И мне действительно надо не рефлексировать, не предаваться долгосрочным мечтаниям и не ездить к деду «за правдой», а без изысков попросить у чаши не гипотетическую Америку, а какого-нибудь перца ? Желательно, конечно, с головой на плечах и золотыми кредитными карточками в кошельке? Может, если перец окажется нормальным мужиком, мне и в Америку ехать не захочется?

Я, правда, убедила себя, что мужской пол – сплошное ничтожество. Но вдруг еще остались последние из могикан ? А я из-за дурацкой гордости упускаю шанс своего последнего встретить?

В конце концов, чем я рискую? Поможет чаша – спасибо. Нет – и обойдусь. Стыдно, конечно, у столь исключительной вещи просить банального мужика. И очень обидно будет, если чаша и второе мое желание проигнорирует… Что ж, если так, в дальнейшем уж точно буду рассчитывать только на собственные силы. И продолжу штурмовать американские бастионы.

…Самолет наконец починили. Но вылет в итоге с беспроблемных семнадцати ноль-ноль перенесся на одиннадцать вечера. А приземлились мы и вовсе в начале второго. И я опять, к своему стыду, завидовала тем дамочкам, которых здесь, в Москве, ждали в зале прилета. Встречали с цветами. Подхватывали багаж и бережно вели к машинам… Цветы мне, наверно, без надобности, а вот чтобы кто-нибудь домой отвез – я бы не отказалась.

Но увы. Пришлось сговариваться с очередным обиралой-таксистом.

Дома я оказалась только в половине третьего – и злая, как сто чертей. Хорошо, что все уже спят, а то б точно на кого-нибудь из родных собак спустила.

Я быстро напилась чаю, почистила зубы, переоделась в ночнушку и уже собиралась юркнуть в постель, когда вдруг вспомнила: а как же мое принятое в Краснодарском аэропорту решение?

Самое сейчас время, пока все спят, побеспокоить чашу. А то ведь завтра, при свете дня, я на такую просьбу, подумать только, чтоб мне перца послали, и не решусь.

Но только падать на колени, как ни настаивал именно на этой части действа Макс, я не стала.

Вынула из серванта дедово сокровище и толкнула перед ним следующую сдержанную речь: «Милая чаша! Извини, что веду себя непоследовательно. В прошлый раз про карьеру тебя просила, а теперь меня вдруг совсем в другую сторону занесло. Если считаешь, что я дура, можешь не помогать. Дело в том, что я так устала быть одной! Все время одной! Может, еще остались нормальные мужики и один из них сможет, говоря красиво, составить мое счастье?..»

На этой фразе меня прервали. Я вдруг услышала: щелкнул дверной замок. Автоматически взглянула на часы: три ночи. Это еще что за новости? Кто из наших так припозднился? Не мама же и не папа?..

Я поспешно вернула чашу на место, метнулась в свою комнату, схватила халат, выскочила в коридор – и, разумеется, обнаружила там Макса. Уставшего и, кажется, подвыпившего. Вот это образ жизни – для шестнадцати-то лет!

– Ну ты совсем обнаглел! – начала я.

Даже хорошо, что брат под горячую руку попался, мне сейчас просто необходимо выпустить пар.

Но Макс перчатку не принял. И не поздоровался. Просто взглянул на меня грустными глазами.

– Что случилось? – тут же перепугалась я.

– Фиговые новости. От Аськи Мишка ушел, – тихо ответил брат.

…А потом мы долго сидели на кухне, Макс рассказывал о событиях последних трех дней, и мне оставалось только за голову хвататься. Потому что с виду скромные сестрица с братом, пока я в Абрикосовку каталась, оказывается, совсем не скучали. И эксплуатировали чашу так, что дай боже.

Макс поведал мне об Асином – прямо скажем, очень глупом! – желании, чтобы ей подарили цветы. И о своей мечте заполучить самую сильную в мире подачу. И о том, как быстро – и как странно – эти желания исполнились…

Я слушала и хмурилась.

Потому что получалась какая-то ерунда.

Дедов артефакт помогал – тут не поспоришь. Но помогал очень уж странно… В несвойственной обычным волшебным палочкам манере.

– Послушай, – вдруг осенило меня. – А ты выяснил, о чем конкретно Ася просила чашу? Чтобы ей просто цветы подарили или чтобы их именно Мишка принес?

– Я спрашивал, – кивнул брат. – Она просила, чтобы Мишка.

– И поэтому, когда курьеры принесли букеты, была на сто процентов уверена, что они от него?

– Глупенькая она, – жалостливо произнес Максим. – И это, как его… прекраснодушная, вот. Как не догадалась, что ее хмырь на такую роскошь сроду не разорится? Там цветов – долларов на пятьсот минимум! Лично я бы сразу допер, что этот додик максимум, на что разжлобится, – на три гвоздички.

– Здесь ты прав, – задумчиво протянула я. – Но поехали дальше. Значит, цветы Аське прислал не Мишка, а кто-то другой. Она не пыталась выяснить, кто?

– А как? – пожал плечами Макс. – Вместе с букетами карточку принесли, там какая-то муть написана, типа, что она – лучшая на свете, но без подписи. А кто сделал заказ, тоже теперь не установишь. Аська даже не знает, как эта курьерская фирма называется. Она прочитала на их куртках только, что «Служба доставки».

– Может, какой-то ее поклонник? Еще со школы или с института? – предположила я.

Макс скривился, и я тут же дала задний ход:

– Опять ты прав. Аська у нас верная. Как замуж вышла, всех прежних воздыхателей тут же разогнала… Да и потом: если бы и остался какой-то гипотетический ухажер, откуда бы он узнал, что Аська именно сейчас о цветах мечтает?

– Нестыковка, – кивнул умный мальчик.

– Нестыковка, – согласилась я. И спросила: – А что дословно ты у чаши просил?

– Да тоже, Маш, непонятно вышло, – смутился брат. – Я уже об этом думал. Я просил у чаши, чтобы моя подача стала самой сильной в мире. Чтоб рекорд Грега Руседски перебить, который он в Индиан Уэлсе установил. Все. А вместо этого она мне тренера послала. Классного. Самого лучшего в России.

– Чаша, наверно, решила , что он тебе и поставит эту самую подачу? – предположила я.

– В том-то и дело, что нет! – обреченно откликнулся Макс. – Не его школа. Мне Станислав Андреевич, как бы между делом, сказал, что сильная подача никаких побед не гарантирует. Да я и сам вспомнил… Я когда-то его интервью читал… Он считает, что в теннисе главное – тактика. И еще мозги.